Ведьма

Утром она проснулась в девятом часу и кинулась к зеркалу в поисках темных кругов под глазами и общего бледного вида, всегда имевших место после бессонной ночи. Но кругов под глазами не было и в помине, и вид в целом был тоже вполне здоровый и даже не очень помятый. «Так… — прошептала она отражению. — Завертелось…», и начала будить дочь, ожидая долгого и мучительного пробуждения. Но та, разлепив глаза и разглядев свое измятое платье, подпрыгнула на кровати:

— Мы проспали?!

— Нет еще.

— Я в душ!.. Что мне потом надеть?

— Вот, бери. И не задерживайся, надо еще успеть позавтракать.

— Я, как солдат, за сорок две секунды…

В холле отеля толкались отъезжающая и вновь прибывшая группы англичан и заспанные соотечественники, спешащие не упустить завтрак, включенный в стоимость проживания. В столовой уже сидели вчерашние кулемы, нацепившие темные очки, но в целом, следовало отдать им должное, они выглядели неплохо. Санька хрустела кукурузными хлопьями с молоком, Маргарита взяла себе только крепкий черный кофе, надеясь прояснить-таки голову и собрать мысли в компактную кучку. Когда англичане разошлись, наконец, по номерам и автобусам, и в помещении просветлело, она в который уже раз за последние сутки почувствовала себя растерянной девчонкой и прошептала, цитируя свое же последнее детище: «Туман рассеялся, лучи солнца согрели озябшую за ночь землю, и в их нежном розовом свете все разглядели…»

— Кого? — замерла Санька, отодвинув пустую чашку.

— Принца… Смотри: шоу продолжается.

Холл отеля имел большую прозрачную дверь и такие же стены, и одна из стен столовой, такая же прозрачная, выходила на ту же неширокую улицу, а прямо напротив входа имелась автостоянка, куда подходили туристические автобусы и ставили свои машины служащие отеля. И вот теперь туда же, на виду у всех, подрулил и мягко остановился почти новый серый «Рено», из которого, как в кино, вынырнул светловолосый рыцарь в безупречно белой сорочке. Увидевшая его через прозрачные стены завтракающая публика перестала жевать. Те, кто сидели к окнам спиной, обернулись. Ассоциации у всех возникли одинаковые: реклама шампуня, стирального порошка, автомобилей и часов одновременно: длинные светлые волосы золотились под солнцем, глаза отражали синюю искру, отбрасываемую брелком от ключей, а белый металл браслета часов вдруг навел всех почему-то на мысль о металле, что дороже золота, а не о никелированной стали… Если бы он направился куда-нибудь в сторону, то все молча перевели бы дыхание и продолжили есть. Но он направился к дверям отеля. Краем глаза Маргарита увидела, что кулемы сцепили зубы.

«Господи… — простонала она молча. — И это сокровище — мое!! Чтоб мне пропасть, если я его сегодня же не…»

— Пошли? — вопросила Санька, тоже уловившая повисшее в воздухе напряжение.

— Пошли, — прошептала Маргарита. — Только не спеша и не оглядываясь, а то превратимся в соляной столб.

— Это же сказка!

— Все равно. На всякий случай…

«Если бы мы еще хотя бы дружески чмокнули друг друга в щечки, то все они вообще подавились бы!.. А если попробовать? Нет, лучше не надо, хватит и того, что Санька будет тарахтеть по-английски, и вообще, сам факт его появления… Обалдеть… Собственно, не настолько уж он красив, чтоб так в зобу дыханье сперло. Однако же вот сперло… Но рост, плечи, чистые волосы… и как он похож на того ярла во сне!.. Ой, мама!..»

Санька радостно попрыгала рядом. Маргарита объяснила дежурному администратору, что они будут отсутствовать два дня и одну ночь и оставила координаты, где их искать «если вдруг что-то случится». Портье поулыбался и пожелал им приятного времяпровождения…

— Магнус, что это за машина? — прошептала Маргарита, чувствуя взгляды соотечественников, обжигающие даже через оконное стекло.

— Я взял сегодня утром в прокате, — ответил он спокойно, будто речь шла о чем-то совершенно обыденном.

— Зачем же вы тратились? — ахнула она. — Ведь это же дорого! Мы могли бы воспользоваться общественным транспортом.

— Но так ведь намного удобнее, — и он пожал плечами. — Еще пол-года назад я действительно не смог бы себе этого позволить. А теперь это не дорого.»

— И вы знаете, куда ехать?

— Да, я изучил маршрут. По карте Парижа и окрестностей.

Санька забралась на заднее сиденье. Маргарита едва дышала. «Ну ни фига себе для тех, кто понимает!.. Собственно, если он на контракте в Ла-Скала, то ему это и правда не дорого. По всему видать, скромный мальчик. Так на что же ему еще тратиться?!.»

…Если бы за этим блаженным состоянием она различала бы какие-либо перспективы, она была бы счастлива. Внутренних голосов было уже два: один твердил, что перспективы есть, и вполне обнадеживающие, надо только правильно вести ситуацию, а другой твердил давно знакомое: все суета сует и кончится, как всегда кончалось, потому что слишком все хорошо, не может так все совпадать: написать книги, и к тому же хорошие, и к тому продаваемые, и и к тому же продаваемые за рубежом, а к этому — положительные изменения собственной внешности, произошедшие без особых моральных и физических напряжений: непонятно от чего восстановили свой редкий цвет и заблестели красно-каштановым отливом волосы, посветлело и очистилось лицо, отросли ресницы, и уж совсем мистическим образом исчезли одиннадцать килограммов вместе с соответствующими сантиметрами, и спина распрямилась — откуда что взялось?!.. И теперь ко всему этому — как кульминация успеха, самый главный, миллионый приз, коронация — встретить мужчину, который не только смотрит на тебя восторженными глазами, но и сам стоит того, чтобы смотреть на него так же, поскольку, во-первых, хорош собой, во-вторых, кажется, несмотря на растерянность, все-таки умен, ну ясное дело, что не дурак: высшее музыкальное образование и контракт в оперной столице с гостролями в Париже — не это ли свидетельство ума и успешности?! А в-третьих — гражданин такой хорошей страны, как Швеция, и чтобы все это совместилось во времени и в пространстве?! Да разве же так бывает?! Все это слишком хорошо, чтобы оказаться долговременной реальностью…

И она покусывала палец, упирая локоть в стекло и пытаясь смотреть одновременно на дорогу и на Магнуса, и различать при этом, о чем они так весело болтают с Санькой.

«Надо выбирать, — билось в голове каким-то тревожным набатом на грани безумия. — Выбирать что?! Между чем?! И кто поставил меня перед выбором?! И почему я не имею права на успех во всех отношениях: творческий, деловой, финансовый, личный?!.. «Право-то ты имеешь- твердил все тот же противный внутренний голос. — Право-то все имеют. Да только так не бывает, чтобы сразу все совпало…»

«Два дня, — решила она тогда. — Пусть будут два дня успеха и счастья настолько полного, насколько это окажется возможным без форсирования ситуации. Санька пригласила его — ну, некуда деваться, пусть мы проведем эти два дня вместе, а потом уедем, и пусть на том все кончится. Так будет лучше для всех. Избежать разочарования и ненужных и дурацких объяснений. Конечно, он мил и, кажется, совершенно необыкновенен, из тех, каких не бывает. Ну и что? А.М. тоже поначалу был мил и очарователен, а чем кончилось?.. Санька не поймет и будет страдать. Ничего, перегорит, переболит, зарубцуется и забудется. Все проходит. И это пройдет…» Принятие решения принесло облегчение и она оказалась в состоянии воспринимать ситуацию и слышать обращенные к ней слова:

— Маргарета, почему вы молчите?

— Мама, очнись! Вот, я говорю вам: она такая рассеянная!

— Что такое?

— Я говорю, что ты наивная, доверчивая и беззащитная.

— Что?! Что ты болтаешь? Что она вам наговорила, Магнус? Не вздумайте верить!

— Ничего особенного. Но очень интересно.

Да, принятие решения приносит облегчение. Окно машины было наполовину опущено по причине отсутствия кондиционера. Теплый ветер шевелил волосы, смешивая в салоне запахи разогретого гудрона и дорогого мужского одеколона. От этой смеси кружилась голова и тянуло на безумства. Было солнечно и не очень жарко, идеальная погода для гуляний. «Если я хочу его завоевать, то нельзя форсировать ситуацию, нельзя его спугнуть… Ах да, я же решила, что завтра все кончится… Тогда все равно… Нет, пусть он сохранит обо мне хорошие воспоминания… Но если мы больше никогда не стретимся, то какая разница?! Нет, все равно, даже в памяти его пусть я останусь… какой? Наивной и доверчивой? О Господи, я же решила, что…»

В Дисней-Ленде было здорово, что о говорить. Цифровая фотокамера Магнуса имела какой-то невероятно большой объем памяти, но в середине дня ему пришлось поменять загрузившуюся полностью карточку и тогда отсняли еще короткий видеофильм на несколько минут, потом все-таки техника сдалась — сели батарейки, и Санька вытащила из рюкзачка их примитивный «автомат», который после цифровой техники последнего поколения выглядел какой-то просто ископаемой древностью. В середине дня ребенок напомнил бестолковым взрослым, что бесплатное посещение Дисней-Ленда включает в себя также трехразовое питание на троих. Маргарита не выдержала и ущипнула дочь за локоть, пока та не проболталась про двухкомнатный трехместный номер. Хотя эта предосторожность вряд ли имела смысл: швед наверняка давно об этом догадался, только помалкивал.