Ведьмачья сказка, или Матерь для ведьмаков. Том 5

– Запей, – я пододвинула заранее приготовленный стакан молока ведьмаку, продолжая хихикать.

– Что это? – спросил Эскель, сделав солидный глоток и снова уставившись в тарелку.

– Карри, – повторила я.

– Это овощ?

– Это приправа, а овощи с мясом могут быть практически любыми. Подается обычно с рисом, – кратенько описала я. – Мне очень нравится.

– Может все-таки что-нибудь другое приготовить? – мама сочувственно смотрела на Эскеля.

Я перевела ее слова вынужденному дегустатору.

– Нет-нет, – тут же отказался Эскель. – Мне нравится, просто вкус неожиданно… мощный.

– Еще бы, – рассмеялась я. – Куркума, кориандр, куча разных перцев, имбирь, фенхель. Что там еще входит в состав карри?

– Все это? – с куда большим уважением и удивлением покосился на блюдо ведьмак.

– Что он говорит? – не дождавшись перевода из-за моего смеха, уточнила мама.

– Что ему нравится, просто не ожидал, – перевела я ей и вспомнила о вчерашней просьбе Эскеля. – Мам, а ты учителем русского, если что, подработать сможешь?

– Бог с тобой, я же ничего из школы уже не помню, – махнула рукой мама.

– Да и не надо, – заверила я ее. – Надо с разговорным помочь. Эскель хочет попробовать поучить русский, но я не могу ему с этим помочь. Я ему найду какой-нибудь самоучитель в интернете, но если у него появятся вопросы по произношению, ответить не смогу.

– А-а, – протянула мама. – Да, конечно. Обращайся, если нужна будет помощь, – это она уже сказала Эскелю, который перевел вопросительный взгляд на меня.

– Поедим, и поищу тебе подходящую литературу. А произношение будешь у мамы уточнять, если потребуется, – обрисовала я ему план действий.

По уже проторенной медицинскими лекциями технологии я нашла аудио самоучители и просто программу, озвучивающую книги, для изучения азов русского языка и записала на кристалл несколько уроков из разных источников.

– Я понимаю, что говорят, – поразился Эскель, услышав запись с кристалла.

– Да, после того как я записываю на кристалл, речь становится понятной, но теперь переведено всё: и объяснения, и слова, которые ты по идее должен заучивать на иностранном, – усмехнулась я. – Ну и письменность ты тоже так не изучишь. Так что придется одновременно слушать и с кристаллов, и с ноута, и еще в книгу смотреть, если меня рядом нет. Я помочь тебе смогу со всем, кроме произношения, – сказала я и задумалась. – Интересно, если ты сможешь овладеть русским на каком-то вменяемом уровне, на каком языке я буду для тебя говорить, на русском или всеобщем?

– Узнаем, – оптимистично ответил Эскель.

Оставив его записывать уроки и изучать русский алфавит и звуки, мы с мамой удалились на кухню поговорить о своем, о женском и заодно привести ее волосы в порядок.

– Я могу тебе волосы как обычно покрасить, а могу магически, – уже во всю отстригая безобразно отросшие за почти год волосы мамы, предложила я ей выбор.

– Старая я уже, чтобы магию на голове разводить, – ответила мама.

Я сначала озадачилась, в попытке понять, как возраст влияет на магию, а потом хихикнула раз, другой и засмеялась в голос.

– Я тебе в прямом смысле магическое окрашивание предлагаю в любой цвет, какой захочешь, – все еще смеясь, пояснила я.

– А в чем разница? – теперь уже мама заинтересовалась.

– Больше подкрашивать не придется.

– Совсем? – от удивления мама даже забыла, что нельзя шевелиться и повернула голову в попытке посмотреть, не шучу ли я.

– Совсем, – подтвердила я, улыбаясь. – Отрастать будут нужного цвета, будто и не седели.

Еще сильнее расширившиеся от удивления глаза мамы были мне ответом.

– А ты такое можешь?

– Я еще и не такое могу! – снова рассмеялась я, подравнивая концы новой пряди. – Но для этого надо больше времени и концентрации.

– Морщины убрать и брыли? – сразу же перешла к тяжелой артиллерии мама.

– Все возрастные изменения и даже подкорректировать внешность, – ответила я.

– Ты правда это можешь?!

Так как я сейчас была позади нее, маме пришлось аж всем телом развернуться ко мне, чтобы посмотреть, не издеваюсь ли я.

– А ты хочешь? – в ответ спросила я, опуская ножницы.

– Нет! – эмоционально отказалась мама и тут же добавила: – Ну, или только чуть-чуть. А то будет заметно…

– Будет незаметно, но неправдоподобно, – поправила я ее. – Я поговорю со своей наставницей и, может быть, приведу ее сюда. Мне потребуется ее помощь, у нее опыта в таких делах больше. Но это будет не в ближайшее время, а когда мужчины нам мешать не будут, – я качнула головой, указывая направление, в котором находился Эскель.

– А зачем ему наш мир? Наш язык? – спросила мама, для которой поступки Эскеля, видимо, были загадкой.

– Ему не нужен. Он здесь из-за меня, – ответила я. – Мы проверили безопасность переходов, но он все равно беспокоится и одну меня не отпускает.

– Мурзик, нельзя, – ласково сказала мама коту, который попытался вскочить ей на колени. – Иди, полежи вон там, – она указала ему на лежанку на подоконнике.

Кот как по волшебству развернулся и отправился на подоконник. Всегда меня эта показательная послушность удивляла и раздражала. Уж кому, как не мне, знать, насколько своенравная это была скотина!

– Надо тогда что-нибудь попроще готовить, – сделала свои собственные выводы мама, – чтобы он мог есть.

– Какой смысл, попав в другой мир, есть привычную еду, когда можно пробовать новую? – возмутилась я.

– Если он из дремучего средневековья, как ты говоришь, то там ведь таких острых приправ не было. Или у них есть? – поинтересовалась мама.

– Нет, – качнула я головой, хихикнув. – У него еще и все чувства обостренные мутациями.

– И ты над ним издеваешься, – укорила меня мама.

– Ну… чуть-чуть, – продолжила смеяться я. – У их местного алкоголя вкус тоже не слабенький, но он же его пьет и при том добровольно. И вообще, я создаю ему незабываемые впечатления от нового мира, как когда-то он мне!

– Он тоже над тобой подшучивал? – усмехнулась мама.

– Нет, он обо мне заботился, а впечатлял меня сам мир, – пояснила. – Когда я только появилась, у меня же никакой силы не было.

– Как же ты там одна… – покачала головой мама, горестно вздыхая.

– Ужасно… Не хочу вспоминать! Если бы не Эскель, я бы там сгинула на третий день, – впервые делилась я неприятными моментами из своего вынужденного переселения. До того я предпочитала родителям писать более завуалированно, чтобы не нервировать лишний раз, а теперь могла себе позволить сказать больше правды. Они могли воочию убедиться, что со мной всё в порядке.