Ведьмак. Перекресток воронов

Но он не сдавался. Пересёк ещё одну границу и перебрался в королевство Редания, где возобновил поиски в Белом Мосте, речном порту на водном пути к Новиграду. В Белом Мосте трактир охранников был битком, но вскоре там поредело. Реданская стража устроила облаву и повязала больше половины посетителей, разыскиваемых за разные преступления, в основном неуплаченные штрафы. К счастью для Геральта, ни его приёмная фамилия, ни описание внешности не значились ни в одном розыскном листе, и он мог спокойно продолжать поиски.

Следующей остановкой было предместье небольшого городка Травна, тоже стоявшего на Понтаре. И именно там удача, наконец, улыбнулась ему — он напал на первый след и получил наводку. Наводка была, правда, мутной и неясной, но была. Пренебрегать ею не стоило. Геральт двинулся по следу. И попал в порт Пьяна.

Где и находился сейчас.

Заскрипела кривая дверь.

— Здорово, братва!

Голос был странно гнусавым, будто говорящий был с заложенным или свёрнутым носом. Геральт глубже забился в угол и в темноту.

— Есть работа! — объявил гнусавый пришелец. — Нужно двое в компанию, сопровождение до Ринде, четверть кроны в день. Кто хочет?

— Тебе, Понти, — отозвался после паузы тот с седыми бровями, — уже было сказано: не будь тем, что под конём болтается. А ты, как слух идёт, всё тот же кусок дерьма. Ты себя показал. Ищи дураков в свою компанию где-нибудь в другом месте.

— Значит, желающих нет?

— Не с тобой.

— Ха, воля ваша, не хотите — не надо, захотите — не будет! Чёрт с вами!

— А с тобой то, что под конём болтается.

Скрипнула дверь.

Геральт встал.

***

Всё началось, едва он вошёл в конюшню.

Цибор Понти, видимо, узнал его ещё в общей комнате или приметил стоящую в конюшне Плотву, потому что, как только Геральт вошёл, тут же бросился на него с вилами, яростно рыча. Геральт легко уклонился, мысленно усмехаясь. Нападать на ведьмака чем-то столь тяжёлым и неуклюжим, как вилы, было редкой глупостью, если не сказать безумием. Понти этого не понимал — прыгал, рычал и тыкал вилами, а ведьмак уходил от ударов, словно тень. Наконец ему это надоело, он подскочил, схватился за черенок, вырвал вилы из рук Понти и врезал ему прямо по кривому носу. Понти взревел, рухнул на колени и схватился за лицо. Между пальцев хлынула кровь.

— Где Меритксель и Фрик?

Цибор Понти что-то невнятно промычал. Удар черенком, в сущности, исправил ему нос, выпрямил его, но бандит всё равно гнусавил, пожалуй, даже сильнее прежнего. Видать, там, в носу, сместились какие-то хрящи.

— Где Меритксель и Фрик?

— Пошёл ты... Выродок... Ублюдок...

Геральт сорвал со стены моток пеньковой верёвки, накинул её Понти на шею сзади. Скрутил, в перекрут верёвки вставил подобранный с земли колышек.

— Где Меритксель и Фрик?

— Пошёл...

Геральт левой рукой натянул верёвку, а правой повернул колышек.

— Пощади... — прохрипел Понти. — Не убивай...

— Говори.

— Бо... Охранял свиту... Какой-то шишки из Оксенфурта... Наверное, всё ещё там... О Меритксель ничего не знаю... Клянусь...

Геральт повернул колышек ещё на четверть оборота.

— К морю подалась... — прохрипел Понти, тщетно царапая и дёргая душившую его петлю. — Хотела плыть... Куда-то далеко... Не убивай...

Геральт вспомнил сентябрь, канун Равноденствия. Рассвет. И Понти, лупившего его по рукам и голове окованной дубинкой.

Он повернул колышек. Резко и сильно, преодолевая сопротивление. Цибор Понти уже не мог хрипеть, только выгнулся дугой. А резкий смрад выдал, что у него отказали все мышцы.

Геральт повернул колышек ещё на пол-оборота. Для верности.

***

Университетский городок Оксенфурт был тесным, шумным, душным и вонючим. Геральт чувствовал, что долго здесь не выдержит — надоело протискиваться сквозь толпу и задыхаться от смрада. Места встреч охранников с пучком соломы на дверях найти не удалось. Может, оно и к лучшему — он не был уверен, как братство отреагировало на труп Понти в конюшне. С того происшествия минула целая неделя.

Он поспрашивал немного — безуспешно — по трактирам и постоялым дворам. В одной из харчевен, где утром на его расспросы лишь пожали плечами, решил позавтракать. После завтрака собирался убраться подальше от Оксенфурта и где-нибудь в другом месте возобновить поиски Меритксель и Борегара Фрика.

Однако судьба распорядилась иначе.

— Ведьмак?

Борегар Фрик изменился. Отрастил волосы, но не стриг их, отчего его голову теперь украшал неопрятный нимб седоватых космов.

Сел без приглашения напротив, поправляя на поясе мешающий меч.

— Выследил меня здесь, — без предисловий начал он, — чтобы посчитаться. За то, что в Каэдвене было. Не отрицай.

Геральт и не собирался отрицать.

— Упрямый ты, ничего не скажешь, — продолжал Фрик. — Впрочем, не удивляюсь, сам бы так же поступил, окажись на твоём месте. Есть, однако, загвоздка. К дракам, особенно с применением оружия, закон в Оксенфурте беспощаден, а стража повсюду. Так что если нападёшь на меня где-нибудь при людях, а я тебя убью, то загремлю в тюрьму. Даже если это будет самозащитой. Поэтому, раз уж ты позавтракал, предлагаю пойти в укромное место, где никто не увидит, как мы решим наши дела, и куда закон не дотянется. Согласен?

— Согласен. А меч этот мой.

— Неправда, — покачал головой Фрик. — Он мой. Военный трофей.

— Бандитская добыча.

— Называй как хочешь. Закончил завтракать?

— Закончил.

— Тогда пошли, пока солнце не поднялось выше. Не люблю решать такие дела в жару.

Несмотря на раннее время, на главной улице Оксенфурта уже было людно, торговцы и лоточники открыли свои лавки и прилавки, из харчевен и жаровен уже тянуло многократно использованным жиром. Нарастали гомон и суета. Фрик, однако, вёл ведьмака переулками, где было всё ещё пусто и тихо. Наконец свернул в узкий проход за большим амбаром, на замкнутый со всех сторон двор.

Осмотрелся, проверил носком сапога твёрдость грунта.

— Прежде чем начнём, — сказал он, — у меня есть предложение. Дело в том, — продолжал спокойно, — что Меритксель, которую ты ищешь так же упорно, как и меня, не слишком умело обращается с мечом. В схватке с тобой у неё не будет шансов. Она мне дорога, мы были любовниками. Предложение такое: оставь её. Поклянись, что не тронешь её, и я сохраню тебе жизнь. Позволю уйти.

Геральт молчал.

— Ты молод, вся жизнь впереди. В Пьяне ты удушил Цибора, пусть этого хватит. Пусть это утолит твою жажду мести. Договорились?