Ведьмами рождаются

— Молодец, — прохрипел Пенёк, — глуши их!

Настя не сразу поняла, что друг обращается к ней. Но ей удалось повернуть голову. Тот из нападавших, который душил Кузьмина, почти завершил расправу. Виталий лежал на земле с посеревшим лицом, не подавая признаков жизни. Настя страшно закричала, глядя прямо на убийцу её возлюбленного, и тот разлетелся на куски. До девушки, наконец, дошло, что взрыв и разорванный зомби — её рук дело, вернее, глаз. Пенька окружало всё больше страшных людей, которые медленно и в полном молчании наступали, по миллиметру преодолевая его защиту. Последнее, что увидела девушка, перед тем как её развернуло в обратную сторону — упавшего Пенька и навалившихся на него зомби. Тот, кто держал её, был намного выше остальных нападавших, и в его лице явно читался интеллект. Настя «включила» глаза — единственное доступное ей оружие — в надежде разорвать гада, но того лишь слегка отбросило в сторону. Но эта маленькая победа позволила ей сбросить с себя невидимые путы. Она, пока амбал не успел опомниться, сама не понимая как, оказалась возле него с поднятой рукой. Как только она её опустила, человек дёрнулся и затих. Из уголка губ у него потекла струйка крови. Не теряя ни секунды, девушка повернулась к нападавшим на Пенька. Те облепили его плотной стеной и собирались прикончить. Настя стала поочерёдно их отбрасывать от друга, машинально, не задумываясь, как это у неё получается. Увлёкшись, она перестала следить за тем, что происходит вокруг. Сзади из воздуха появились два урода, подняли её вверх и с силой бросили на землю. Пенёк протянул руку, и Настя остановилась в миллиметре от асфальта. Если бы не постоянный крик Людочки, всё это было бы похоже на немое кино, так как происходило в полной тишине. Зомби не издавали ни звука, и на их лицах не проявилось ни одной эмоции. Зато самих появлялось всё больше и больше. Настя видела, что силы Пенька на исходе. Кузьмин по-прежнему лежал неподвижно, и это больше всего беспокоило девушку. Она бесперебойно работала руками, методично разбрасывая врагов в разные стороны, но силы были слишком неравными.

— Пенёк, — обратилась она мысленно к другу, так как говорить уже не могла, — что делать? Нам не выбраться!

— Не знаю, они сломали защиту! — прозвучало у неё в голове, — уходи, материализуйся как можно дальше, и несколько раз подряд, чтобы сбить их со следа.

— Размечтался! — вслух сказала она, — я вас не оставлю!

— Тогда ставь бартер! — зло прокричал он.

— Так какого чёрта ты геройствуешь?!

— Пошёл ты..! — в сердцах сказала Настя и разорвала взглядом очередного зомби.

— Направь на меня свою силу, — Пенька схватили двое нападавших, и теперь он беспомощно трепыхался у них в руках.

— Я же тебя убью! — запаниковала Настя.

— Делай, что говорю, — он посмотрел на неё так, что девушка, с перепугу, подчинилась.

Ладони, а в особенности кончики пальцев, горели огнём, и весь этот огонь она направила на Пенька. Сила рвалась из рук с бешеной скоростью, девушке показалось, что Пенёк сейчас загорится. У неё стало темнеть в глазах. Кровь уже не так быстро циркулировала в теле, и, сама не замечая, Настя осела на землю, лишившись последних сил.

Пришла в себя она от Людочкиного крика. Та стояла над ней с ужасом в глазах, и выдавала такие звуки, которым позавидовал бы любой уважающий себя мартовский кот. Настя обхватила голову руками, чтобы хоть как-то заглушить вопли подруги.

— Слава богу, ты жива! — всхлипнула секретарша и с чувством выполненного долга упала в обморок.

Девушка села и осмотрелась вокруг, наслаждаясь внезапно наступившей тишиной. Нападавшие исчезли, а Пенёк стоял на коленях перед так и не пришедшим в себя Кузьминым, пытаясь привести его в чувство. Настя кинулась к ним.

— Как он? — она стала нащупывать пульс у Виталия.

— По- моему он… он слишком долго был без кислорода, — Пенёк отвёл глаза.

Девушке никак не удавалось прощупать его пульс, и дыхания не было слышно.

— Нет, — Настя в отчаянии посмотрела на Пенька, и вдруг закричала, тряся Виталия, — Открой глаза! Не смей умирать!

В эту минуту Настя внезапно осознала, что дороже этого человека у неё никого нет. И, если она его потеряет, потеряет смысл жизни. Девушка попыталась сделать ему искусственное дыхание, но рыдания, душившие её, не позволяли набрать воздуха в грудь. Слёзы обжигали её щёки, словно серная кислота, а сердце, казалось, разорвётся так же, как она недавно разрывала нападавших.

— Настя, возьми себя в руки! — Пенёк осторожно тронул её за плечо.

— Сделай что-нибудь! — она вцепилась в него мёртвой хваткой, — ты умеешь! Должен уметь! Не говори, что ты не умеешь! — Настя билась в истерике, ничего не соображая от горя.

Она упала Виталию на грудь и прижалась к нему. К сильной, родной груди, такой уютной и надёжной.

— Милый мой, родной, — шептала она, — не умирай, пожалуйста. Не поступай со мной так. Ведь я только-только стала понимать, что такое счастье, как приятно ощущать себя не самой по себе, а чьей-то. Я столько уже напридумывала про нас! У нас будет свой личный уютный мирок, в который ты будешь спешить, а я стану о тебе заботиться! И мне будет перед кем покапризничать, а ты не станешь от меня отмахиваться, а обнимешь и скажешь, как ты меня любишь!

Пенёк, с тоской наблюдавший за девушкой, вдруг заметил, что веки Кузьмина дрогнули. Он оттащил от Виталия упирающуюся Настю, и осторожно приподнял его голову. Кузьмин резко вдохнул и зашёлся в кашле. Настя не могла поверить своим глазам. Она рыдала и смеялась одновременно. Пенёк благодарил всех святых, а пришедшая в себя Людочка с недоумением наблюдала за сошедшей с ума троицей. Настя подползла к Виталию, обняла его, и стала покрывать поцелуями его лицо.

— Родной мой, любимый! — повторяла она одно и тоже, не в силах остановиться.

— Ради такого, я согласен на то, чтобы меня душили каждый день, — сказал Кузьмин, как только смог нормально дышать, — только объясните, что это было, и кто вы такие.

Настя и Пенёк переглянулись.

— Нам нужно уходить отсюда, — сказал последний, — сейчас менты придут в себя, и вам, Виталий Николаевич, мало не покажется. Я думаю, кое-кто не допустит, чтобы вы вышли из тюрьмы живым.

Настя помогла Кузьмину подняться.

— Давай уйдём отсюда, а по дороге я тебе всё объясню.

— Я никуда с вами не пойду! — внезапно встряла Людочка.

Настя сделала шаг вперёд, намереваясь её успокоить.

— Не подходи ко мне! — истерично взвизгнула секретарша, — ты разрываешь людей одним взглядом! Но я же тебе ничего не сделала. Не трогай меня!

— Людочка, я защищалась. Я никому не причиню зла намеренно!

— Вам же предлагали оставаться, — нетерпеливо сказал Пенёк, — вас никто никуда не тянет.

С этими словами он развернулся, и полез через дыру в заборе, проделанную Настей. Людочка несколько секунд постояла в нерешительности, и, со вздохом, неуклюже последовала за остальными.

— Как они могли снять защиту? — догнав Пенька, спросила Настя, — ты же говорил, что она должна продержаться ещё несколько дней!

— Не знаю! — хмуро ответил тот, — Александр знал, где ты находишься, это могло ему помочь. Но только в том случае, если он действовал через человека, а не мага.

— Как это?

— Ни один чёрный маг не мог к нам приблизиться. Защита была надёжной. Но обыкновенный человек запросто подойдёт к тебе.

— И что?

— Скорее всего, Мастер с Александром придумали какое-то средство, которое может разрушать защиту. В комнату, где мы находились, заходит человек, посыпает углы этим зельем, и защита постепенно разрушается.

— Это милиционеры, точно! — осенило Настю, — или налоговики.

Пенёк, тем временем, свернул в какую-то арку.

— Ставь защиту, — сказал он девушке, — минут через пять они снова нападут на нас.

— Издеваешься! Я представления не имею, как это делается! Давай я дам тебе силу, и защиту поставишь ты.