Ведьмы отряда Огненный Феникс

Центр комнаты был пуст, он обычно служил для разного рода экспериментов и обсуждений. Около правой стены стояли шкафы с оружием и склянками всех видов — от эликсира жизни дo змеиной бомбы. Вдоль левой протянулся длинный стол, за которым сидел молодой парень со светлыми волосами, стянутыми в узел на затылке. Камзола на нём не было, только белая рубашка, кожаная жёлтая жилетка и коричневые штаны, заправленные в высокие сапоги. Тыкая пальцем в разбросанные бумаги, он что-то яростно доказывал девушке с пушистыми каштановыми волосами до пояса, устроившейся прямо на столе. Она была одета почти так же. С той толькo разницей, что штаны на ней были зелёные, а жилет — тёмно-коричневый. В правой руке она держала большое розовое яблоко, в которое вгрызалась с громким хрустом при каждом слове своего визави. Лэт и Флора.

Ната прокашлялась, но это не произвело на спорщиков никакого впечатления. На капитана просто не обратили внимания. Подумав, она развесила плащ на крючках у двери, давая ему последний шанс просохнуть, и уселась в свободное кресло во главе стола. На секунду прислушалась к разговору, но, обнаружив, что речь идёт о планировке королевского дворца, который Лэт построит себе, когда выяснится, что его давно пропавший отец был наследным принцем, громкo произнесла в пустоту:

— Я нашла Одарённого.

Лэт замолчал на полуслове. Флора ловко спрыгнула со стола, прогнулась как кошка и, облокотившись о столешницу локтями, приготовилась слушать.

— Живого? — спросил Лэт наконeц.

— Зачем мне мёртвый? — спросила Ната, картинно поднимая удивлённые брови.

— Ну, не знаю, мэм, может, вы в некромантки заделались, — пожал плечами Лэт.

Ната усмехнулась, показывая, что шутку оценила, но тут же приподняла ладонь, пресекая дальнейшую болтовню.

— Дело тонкое, Лэт. Чародей жив, но я бы на него имение не поставила. Вчера я подлечила ему, что успела, но… — Ната содрогнулась. Запугивать молодняк она не хотела. — Одним словом, долго он не протянет.

— Так почему ты его не забрала? — спросила Флора напрямик.

Ната прищёлкнула языком и помрачнела.

— Говорю же, дело тонкое. Сейчас он в темнице у аристократки, героини войны. В свое время, сразу после того, как мы разбили закатную армию, она забрала себе мага по праву, как трофей. Тогда это было… нормальной практикой.

— Но ведь отступников уже пару лет, как восстановили в правах, — Лэт вопросительно вскинул брови.

Ната кивнула, не проронив, однако, ни слова. Флора фыркнула.

— Ты не понял, Лэт. Ключевое слово здесь — аристократка. Аристократ может держать на поводке любого, даже последнего в мире чародея, никто и усом не поведёт.

— Да какой тут поводок, — перебил её Лэт, — у нас приказ от самой…

— Тихо, — оборвала его Ната и бросила косой взгляд на дверь, — вы оба правы. Но это всё пустой трёп. Суть в том, что обстоятельства сейчас не на нашей стороне. Естественно, — она повысила голос, заметив, что оба подчинённых раскрывают рот, чтобы вставить свои пять медяков. — Естественно, мага мы заберём — и сделаем это сегодня же. Но действовать официально, по закону — не получится. Придется как всегда… Надеюсь, — добавила она между прочим, — планов на вечер у вас нет.

Оба кивнули. Теперь они были готовы заглядывать в рот своему капитану.

— Только давайте договоримся, пока дело не сделано — молчание.

* * *

Ната попросила накрыть на стол пораньше, около шести. Карти немного поворчала, но сделала всё вовремя. Эйр тоже спустился к ужину без опозданий. На сей раз на нём был самый любимый Натаниэль жилет — из синего шёлка, украшенный осколками хрусталя. Ната подумала, что он мог бы считаться весьма красивым — если бы не болезненно печальный взгляд голубых глаз. Эйр вообще редко бывал весел, и Ната знала, что в этом много её вины, но ничего ни с собой, ни с обстоятельствами поделать не могла.

Когда Карти подала закуски, Эйр, кажется, все-таки немного повеселел. Он то и дело шутил и был довольно мил. Не будь Ната капитаном тайной стражи, вряд ли заметила бы, как при этом болезненно сжимаются тонкие губы. Ната улыбалась в ответ, как улыбалась всем, кто был приветлив по отношению к ней, но мысли то и делo возвращались к операции, назначеннoй на вечер.

— Спасибо, — выплыло из тумана незначительных слов, когда Карти уже вносила десерт.

Ната недоумённо подняла бровь. Эйр тихо улыбнулся.

— Ты хотела поужинать раньше. Я понял, что вечер проведу без тебя. Но ты, по крайней мере, не ушла молча. Спасибо.

Ната прикрыла глаза и глубоко вдохнула. Как часто случалось, ей захотелось войти в транс, чтобы случайно не ляпнуть лишнего, но она знала, что это было бы подло.

— Такое чувство, что передо мной сидит моё отражение, — сказала она тихо.

Эйр улыбнулся пустоте между ними.

— Я знаю тебя с твоего первого крика. Конечно, перед тобoй твоё отражение. Только без иты.

Ната сглотнула.

— Тогда ты знаешь, что я уйду не только на один этот вечер. Дело… обещает быть сложным.

В воздухе повисло тягостное молчание. Нет. Этого он не знал. Эйр прикрыл глаза.

— Ната… — сказал он тихо. Он тоже всегда следил за голосом, хоть в этом и не было нужды. — Ната… Я могу уйти сам.

Ната стремительно сжала в ладони его руку. Взгляд её стал жёстким.

— Эйр, нет, — она на секунду замолчала. Про прикaз сказать она не могла. Про Кейлин — тоже. — У меня нет времени на глупые споры. сли понимаешь меня, то поймёшь и сейчас. Просто… нужно уехать. Не могу сазать куда. Не знаю, на сколько. Мои люди будут присматривать за тобой.

Часы пробили девять. Ната убрала руку.

— Эйр, я всё сказала. Тебя будут oхранять. Следить за тобой не будут. Хочешь уйти — уходи. Но я была бы тебе благодарна, если бы ты помог и… прикрыл мое отсутствие. Меня могут искать.

Эйр вздохнул.

— Конечно, я тебя прикрою, Ната. Как всегда. Не беспокойся.

Ната встала, накинула плащ — вопреки обыкновению не белый, с гербом императора, а тёмно-синий, почти невидимый в темноте, поцеловала мужа в лоб и вышла прочь.

Глава 4. Ночь

Ната опустилась на жёсткое сиденье кареты и глубже запахнула плащ. Посмотрела на закутанную в чёрное фигуру, сидевшую напротив. Из-под плотного покрывала выпросталась рука в тонкой перчатке — в таких случаях Флора всегда прятала руки, потому что пальцы её хранили следы от долгих тренировок с мечом, а ногти были коротко острижены, в отличие от ногтей благородных дам и продажных женщин. Она убрала с лица вуаль, открывая обзору сочные алые губы.

— Кэп, ты здоровски не в форме.