Ведьмы замуж не выходят

Дарин дернулся, словно от хлыста, нутро разрывалось от противоречивых чувств. С одной стороны – унижена его честь, а с другой – понимание, что если верховная ведьма не поможет, то уже никто не поможет вернуть Вириди. Сердце обожгло жаром, разум разрывало от бессилия вытянуть из воспоминаний образ ведьмочки, и он сдался, склонил голову к своим рукам, лежащим на полу.

– Нет силы больше жить без нее…любые деньги не пожалею, – Дарин тяжело сглотнул. – Умоляю, приворожи ее ко мне.

Изящные пальчики ведьмы сжали бархатный мешочек и замерли, ее иссиня-черные изогнутые брови сошлись вместе, подчеркнув тонкую складку между бровей, в черносливовых глазах мелькнуло изумление.

– С подобной просьбой ко мне приходят особы женского пола. Удивил ты меня, не скрою. Мне даже стало интересно, что за дева поселилась в твоем холодном сердце? Уж не ее ли убить хотел?

Дарин поднял голову, в глазах застыло непонимание. – Ее – никогда, – его голова вновь склонилась к рукам.

– Не скрою, хотела выгнать тебя из моего дома своей метлой, но заинтриговал ты меня. Что не о жене печешься, и тварям из низшего мира понятно. Пока гадальные кости буду перемешивать, рассказывай о ней, да имя не забудь.

Дарин приподнял голову, серые глаза блестели от возбуждения и надежды.

– Ведьмочка Вириди, живет на наших землях, не могу к ней в лес попасть, зачаровала она его. Жрет меня внутренний огонь бессилия, пытаюсь вспомнить ее, а образ ускользает. НЕ МОГУ БОЛЬШЕ БЕЗ НЕЕ! Дарин закричал, сжал со всей силы кулаки, сдерживая внутреннее бессилие и подступившие слезы.

Серафима замерла, мрачно смотрела на содрогающиеся в рыданиях широкие плечи лорда, впервые за свою жизнь она сталкивалась с такой душевной мукой. Бывало разное, но чтобы вот так, молодой лорд валялся у нее в ногах и молил приворожить сетру по магии – такого не припомнит. Перемешав еще раз содержимое в мешочке, высыпала его на стол, бегло осмотрела, нахмурилась, с недоумением рассматривая раскинутые на столе гадальные кости. – Странно…

Дарин мгновенно вскинул голову, затаив дыхание смотрел на верховную ведьму.

Она оторвала свой нахмуренный взгляд от стола, с непониманием посмотрела в голубые глаза молодого лорда.

– Нет на земле ведьмы с таким именем.

– ЧТО?!

Дарин подскочил, сделал несколько шагов на ослабевших ногах, упал на стол, протянув руки.

Серафима отпрянула, от вида скрюченных пальцев тянущихся к ее шее. Двери гостиной резко распахнулись, страж переступил порог и замер, дожидаясь указаний госпожи. Она махнула ему головой, чтобы не беспокоился.

Руки Дарина безжизненно опустились, он медленно сполз со стола, упал на пол, смотря безжизненным взглядом.

Ведьма стала складывать в мешочек разбросанные на столе кости, поглядывая на лорда, скрюченного на полу. Сочувствия к нему она не испытывала, ее поражала глубина чувств молодого человека к ведьме. Он сгорал одновременно от любви и пустоты. Серафима вновь перемешала гадальные кости в мешочке, высыпала их на стол, расклад был идентичный первому. Ведьма вздохнула, закрыла глаза, потянулась силой к образу Вириди. Сила незнакомки ударила наотмашь, оборвала все нити, не дала прикоснуться даже мысленно к ней. Серафима тяжело задышала от испуга, черные ресницы замерли в недоумении, они несколько раз сомкнулись и вновь настороженно остановились на лежащем лорде.

– Странно, впервые столкнулась с таким явлением. Ведьмы с таким именем нет, но она и не мертва, не дает прикоснуться к ней.

Безжизненный взгляд голубых глаз стал наполняться осмыслением, сердце застучало учащенно, разгоняя тягучую кровь по телу. Дарин приподнялся, качаясь словно пьяный, оперся рукой об пол, сглотнул, тяжело задышал. – Живая…

– Я разве говорила, что она умерла? Я сказала, что на земле нет ведьмочки с таким именем.

Льняные дугообразные брови Дарина, то взлетали вверх, то резко сдвигались вместе в непонимании.

– Сама ничего не понимаю, сейчас раскину кости на прошлое, посмотрим, что ты натворил.

Ведьма собрала раскинутые на столе кости, стала перебирать мешочек, ее строгие вишневого цвета губы зашевелились в заклинании. Закончив шептать – Серафима высыпала гадальные кости на стол, прошлась над ними изящной рукой, посмотрела на Дарина.

– Не сам ты решил убить ее и своего ребенка, над тобой стоял родственный человек, скорей всего отец.

Дарин закрыл глаза от бессилия, сделанного, не воротишь, но видят Боги, ее он не хотел убивать. Был глупцом, испугался, узнав, что она хочет уехать. Будто разум помутился, повелся на требование отца, убил родную дочь. После того, как понял, что не может пройти к избе Вириди, срывался в злобе, привозил ведьм, чтобы помогли, только смотря на лес, шарахались они, словно врата бездны видели. Шли года. Он приезжал каждый день к лесу, смотрел на безжизненные дерева, и его все больше пожирало ожесточение оттого, что не может прикоснуться к белоснежному бархатному телу, увидеть, как горят черные глаза в страсти, когда он зависает над ней. Может, и напоил тогда ее вином, только потому, что хотел подчинить, увидеть ее надломленность и покорность, которую он не видел в последние месяцы их встреч. Только сейчас, сидя на полу перед ведьмой, пришло осмысление своих поступков, запустив пальцы в свои русые волосы, простонал.

– Что я натворил…ее бы я никогда, не убил.

– У меня в ногах и не о таких грехах вспоминают. Хорошо, что раскаялся, только изменить уже ничего нельзя. Ведьма, которая делала заклятье на ведьму и ее ребенка, уже смерть ищет. А вот что мне с тобой делать? Скажу честно, хочется мне самой увидеть, ту, которая даже мысленно не дает к себе прикоснуться.

Дарин приподнял голову, с непониманием смотрел на верховную ведьму.

– Не смотри так, задела она мое самолюбие. Поеду с тобой. Поднимайся.

Оцепенение с Дарина схлынуло, он с трудом поднялся на ноги.

– Я так ничего и не понял. Вириди –жива? – он тяжело сглотнул. – Или нет?

– Мне самой хочется разобраться с этим вопросом. Ведьмы с таким именем нет, так что приворожить к тебе, я ее не могу. А вот в остальном, думаю разобраться уже на месте. Ступай, я пока дам указания на время моего отсутствия, а ты иди – оплати портальный артефакт. На метле я лететь не собираюсь, да и трястись в дороге тоже.

*****

Дарин вышел из гостиной, твари, изображенные на картинах и вырезанные из камня, теперь уже не пугали, сердце бешенно стучало от бушевавших противоречивых чувств и надежды. Артефакта на такое дальнее расстояние, пришлось купить два, за них он выложил мешочек золотых. У них в королевстве такие артефакты стоили еще дороже, поэтому он не стал тратиться на них, а использовал экипажи.

Вернувшись в замок верховной ведьмы, он стал дожидаться ее в холле. Оскалившие свои пасти зубастые каменные твари, стоящие у стен, поглядывали на него своими черными бусинами глаз. В какой-то момент Дарину показалось, что они пристально наблюдают за ним. Поежившись, он передернул плечами, и в душе обрадовался, увидев спускающуюся по главной лестнице верховную ведьму.

Оказавшись возле него, Серафима хмыкнула.

– Надеюсь, не сильно испугался моих верных слуг, – она бросила взор на каменные изваяния. – Порой мне самой кажется, что они живые. Давай уже активируй артефакт.

Дарин вытащил из кармана перстень с крупным красным камнем, надев его на палец, закрыл глаза, представив свои владения, лес в котором проживала ведьмочка.

Золотистый вихрь окутал их тела и понес через пространство, к горлу подкатывала тошнота, внутренности сдавливало, тело стало легким и безвольным.

Дарин успел подхватить под локоть Серафиму, когда их вышвырнуло из портала.

Посмотрев на него с благодарностью, ведьма скривилась, подавляя внутреннюю дрожь и слабость. – Вернусь, я им самим кишки выкручу, за такой комфорт…Серафима замолкла, с изумлением смотря на поникшие ветви деревьев. Мертвый лес затих, затем заворочался от взгляда чужой ведьмы, воронье взлетело с крон деревьев, закаркало в тревоге, беспокойно закружило над лесом.