Ведьмы.Ру 2

Лёха заглянул в стакан.

— Ещё по одной? — предложил Данила.

— Если угостишь. А то я, признаться, со вчерашнего на ногах… ночь не спал. Только погоди. Я спрашиваю, на кой это. А она мне, мол, ты не вернёшься. Она этого не допустит. И у дядьки, значит, вариантов не останется, кроме как меня ввести в дело.

— А ты?

— А что я. Я ответил, что он, может, ко мне хорошо относится, но не настолько, чтобы в совет директоров пихать. Туда и тебя не пустили-то, так-то если.

Данила кивнул.

Не пустили.

Он как-то заикнулся, что, мол, неплохо бы. Как наследника и прочее… а отец ответил, что для начала наследнику надобно мозгов набраться. Или, если уж с ними тяжко, то хотя бы опыта.

— А она так… засмеялась… жутенько. Мол, что не всё так однозначно… что, если он не захочет, найдутся другие варианты… что…

Отцу надо звонить.

И спрашивать про это пойло, потому как подарочки от такого человека принимать нельзя. А главное, вот отец всегда говорил, что Данька бестолочь. А сам он, выходит, умный. И Данька ведь искренне верил, что умный. Восхищался. Но выходит, что и восхищаться там нечем, и ума…

Или дурь — это семейное? Просто у бати она устоявшаяся и авторитетом прикрытая.

— В общем, она заявила, что ты не вернешься. Что дело времени. Мне бы промолчать, но я полез спрашивать. А она велела мне заткнуться. И так рявкнула. Она никогда не повышала голос, а тут… тут… у меня прям башка заболела.

— Это не от голоса, — всё потихоньку выстраивалось.

А главное, исчезло не только восхищение отцом, но и зависть. Это ж Даниле, считай, повезло. У него одна закладка, а вот Лёшка с этой змеищей пожил… чудо, что у него свои мозги хоть какие-то остались.

— Да?

— Я… потом расскажу. Слушай, а тебе есть где жить?

— Так… говорю ж, дом бабка оставила. Правда, я до него пока не добрался. Кстати, будешь смеяться, но он там же, куда я тебя отвозил. В смысле, в том же садовом товариществе.

Смеяться не хотелось.

— Я ж, как башка заболела, что-то резкое ответил… что не надо на меня орать, иначе и я сбегу. Она сказала, что запрещает. Я… ну, в общем, сказал, куда она может запреты послать. И что её умирания на меня тоже не действуют, потому что я давно знаю, что здоровье у неё покруче моего. И вообще… она заявила, что выгонит из дому. Я сказал, что сам уйду. Она спросила, мол, куда, если карты заблокирует и с работы выставит. Я и сказал про бабку. И про дом… про квартиру… в общем, выложил, как есть. Может, и не стал бы, но голова сильно болела.

— И?

— И она прямо побелела. А потом швырнула в меня тортом. И завизжала, чтоб убирался, чтоб ноги моей… короче как-то так.

— Так… — эхом повторил Данила. — Слушай, а ты не знаешь, где твоя бабка преподавала? Ну, раз она профессор, как ты сказал.

— А… выяснил. Лекции читала. По мифологии вроде. В каком-то Институте культуры.

Глава 30 Где события идут своим чередом

Глава 30 Где события идут своим чередом

Жизнь королевы вампиров резко изменилась после несчастного случая с дневным светом. Получив тяжелые травмы и левую ногу она долго страдает, хотя никто не ожидал, что она вообще выживет.

Об особенностях анатомии вампиров, которым очень тяжело мирно ужиться с левой ногой.

— И вот я подумала, а и вправду, чего мне там сидеть-то? — Лялин голосок звенел и заполнял пространство небольшого кафетерия. — Может, она, конечно, и спровадить хочет, куда подальше, но и я же ж тоже замуж хочу. Вообще утомилась, честно говоря. Нет, дядя хороший, особенно, когда трезвый, но сегодня точно напьётся…

Здесь пахло сандалом и чёрной смородиной.

С потолка свисали серебряные птички. В белом фарфоре отражались фигурки фарфоровых же балерин, расставленных на столиках заменой живым цветам.

— У меня так-то кроме него никогошеньки. И он вот тоже один-одинёшенек. Пока ещё, — Ляля ткнула вилкой в горку чего-то дрожащего. — Не люблю желе…

— Это панна-котта.

— Да? А с виду — чисто желе.

Её собеседница едва заметно поморщилась и уточнила.

— Значит, вы сегодня приехали?

— Прилетели. У дяди самолёт. В машине его укачивает, а поездом если, так вообще сдохнуть можно… — Ляля понюхала кофе. — Какой-то странный.

— Это лавандовый раф, — произнесла её новая подруга снисходительно.

— Да? Ну ладно… я-то обычно по простому. Дядька изысков не особо, так что я просто в кружку сыплю и кипяточком сверху. Главное, сахару куска четыре кинуть, тогда вовсе славно. Ну или самогону. Хотя… самогон он кофиём не портит.

— И надолго сюда?

— Так-то не знаю, — Ляля вздохнула. — Как пойдёт-то с переговорами. Вообще я ещё в том году ехать хотела. Думала сперва поступать, а дядя говорит, что наука бабе лишняя. Вон, в школе отучилась, читать умею, цифры на ценниках тоже опознаю, а большего и не надо. Для большего бухгалтера есть. Пусть они и считают.

Блондинка нервно засмеялась.

— Так он меня замуж спровадить собрался, но тут тоже пока не ясно, получится али нет. Дядька, ну когда к нам взад переехал, жизнь переосмысливать, так со всеми старыми приятелями и разобщался. Сейчас пойдёт звонить, искать… — второй вздох был тяжелее первого. — Говорит, обязательно найдётся кто холостой, чтоб солидный человек и за мною приглядывал.

— А ты замуж хочешь?

— Ну… — Ляля призадумалась и призналась. — Так-то даже очень, но вот… он же ж кого сыщет? Там, небось, будут дядькины приятели. А они старые все…

— Так заяви, что за старого не хочешь.

— Говорила. Не слушает… говорит, приданое положит нормальное, ну, чтоб на всякую еруднень хватило, — Ляля щёлкнула по сумочке. — А чего я там говорю, ему мало интересно. Я ж баба. Моё дело замуж и детишек рожать.

— Ужас какой! Это же насилие. Абьюз и сплошной газлайтинг!

— Не, дядька не такой… он просто вот завёрнутый, что мужик — это мужик. А баба — это баба. Хотя, конечно, раньше он вроде и так, но и не так. Я думаю, что это его Шурка настрополила.

— Кто?

— Ай, появилась у нас там одна. Приехала. Типа, в деревню её душа зовёт и всё такое. Ну и давай вокруг дядьки кругами хаживать. То пирогов ему принесёт, то борща. Будто я варить не умею.

— А ты умеешь?

— А то. Это ж борщ. Любая баба умеет варить борщ… — удивляться не пришлось.

— Я вот не умею, — задумчиво произнесла Элеонора, поглядев почему-то на Василия. — Прямо как-то даже себя неполноценной почувствовала.

— Брось, я тоже не умею готовить борщ, — Ульяна тайком покосилась на часы. Вот где Данила бродит-то? А вдруг случилось чего? Вдруг да этот его, братец, явился и… и, допустим, сделает что-то такое…