Вектор-Прайм

— «Виконт», — определила Лея. — Всего две недели как сошел со стапелей. Должно быть, вышел в пробный рейс, чтобы покрасоваться перед членами Совета.

— Ого, — снова выдохнула Джейна. В ее карих глазах блеснули искорки. Лея мысленно посмеялась над собой. Когда она услышала первый возглас дочери, то немедленно предположила самое худшее и испугалась, что Джейна не справится. Наверное, она плохая мать, раз недостаточно верит в способности девочки, давно доказавшей свою смышленость. Нет, уже не девочки, напомнила себе Лея. Юной девушки.

Когда она только вошла в рубку, закончив писать отчет о назревающей катастрофе на Роммамуле, и увидела Джейну одну за приборной панелью, у нее екнуло сердце. А ведь Мара, уж до чего опытный и ответственный пилот, сочла возможным доверить Джейне управление яхтой. Так почему же Лея не могла испытывать такое же доверие к собственной дочери?

Она внимательно наблюдала за тем, как уверенно порхают руки девушки над приборной панелью, как спокойно ее лицо…

— Далеко еще? — спросила Лея.

Джейна пожала плечами:

— Ты спала чуть больше часа. Наверное, осталось еще полчаса — тут все зависит от того, каким курсом нам велят следовать.

— Пойду разбужу Мару, — предложила Лея, поднимаясь с кресла и потягиваясь, чтобы окончательно взбодриться после дремоты.

— Да пусть отдыхает, — пожала плечами дочь. — Я сама могу посадить яхту.

Принцесса на мгновение задумалась. Да, Джейна вполне могла справиться с посадкой, к тому же сама она — вполне опытный пилот и могла бы за ней присмотреть. Да и Маре лишние полчаса сна не повредят. Она почти согласилась. Почти. А потом снова нахлынуло свербящее чувство сомнения в том, насколько хорошо она состоялась как мать.

— Это корабль Мары, — оборвала тишину принцесса. — Идти на посадку без ее личного дозволения будет как-то не по правилам. — Довольная этой дипломатической уловкой, Лея улыбнулась и похлопала дочь по плечу. — Но я знаю, ты смогла бы посадить яхту так тихо, что твоя тетя даже не заворочалась бы в постели, — добавила она и подмигнула Джейне, когда та подняла на нее взгляд.

Девушка расплылась в улыбке, и мать, снова похлопав ее по плечу, ушла из рубки и направилась в каюту Мары. У двери она помедлила, уже занеся руку, чтобы постучать, как вдруг услышала доносящиеся изнутри тихие звуки. Лея приложила ухо к двери и прислушалась.

По редким всхлипам можно было догадаться, что Мара плачет.

— Мара? — позвала она негромко и постучала в дверь.

Ответа не последовало, и Лея нажала на кнопку, отодвигая дверь в сторону. Мара сидела на кровати спиной к дверному проему, чуть ссутулив плечи, словно только сейчас обрела контроль над эмоциями.

— Все в порядке? — спросила вошедшая. Мара кивнула.

Лея подошла ближе и села на кушетку рядом с ней. Увидев слезы на щеках Мары, она обняла ее за плечи.

— Что-то случилось? — тихо спросила она.

Мара села прямо и, сделав глубокий вдох, вымучила улыбку.

— Нет, ничего страшного, — ответила она.

Лея посмотрела на нее скептически.

— Просто сон, — пояснила Мара. — А когда проснулась, сама не знаю, что на меня нашло.

— Хочешь это обсудить?

Мара пожала плечами.

Лея подождала еще секунду-другую, но невестка, видимо, не горела желанием развивать тему.

— Мы подлетаем к Корусанту, — сообщила принцесса. — Хочешь, чтобы я помогла Джейне посадить корабль?

— Нет, я справлюсь, — заверила ее Мара. Она поднялась с кушетки и двинулась было к выходу, но тут ее лицо исказилось от боли.

Лея тут же подскочила и помогла ей удержаться на ногах.

— Просто спала в неудобной позе, — попыталась объяснить ее подруга, но Лея не купилась на оправдание и мягко усадила ее обратно на край кровати.

— Дело вовсе не в позе для сна, — проронила она. — Это опять твоя болезнь?

Мара подняла взгляд, борясь с подступающими слезами.

— Недавно она опять дала о себе знать, — признала она.

Лея вздохнула и покачала головой, сожалея о том, что ничем не может помочь своей невестке и близкой подруге.

— Ты вроде говорила, это в порядке вещей, — напомнила она. — Новый приступ чем-то отличался от прочих?

Мара отвела взгляд.

— Ну давай, скажи мне, — выпалила Лея, возможно, чуть резче, чем собиралась. Мара посмотрела на нее в ответ — нет, не зло и не оскорбленно, а скорее недоверчиво. И правда, с чего это Лея решила, что Мара должна с ней делиться сокровенным? Разве она может хоть как-то помочь? Все прочие, кого поразило это заболевание, рассказывали своим врачам все и были впоследствии осмотрены светилами республиканской медицины. Они в деталях описывали каждое покалывание, каждый приступ боли, молили помочь им. И все до единого были мертвы — или скоро будут.

— Прости, — отстранилась Лея. Эти тревожные образы прочно засели у нее в голове. — Ты ничего не обязана рассказывать. — Она наклонилась вперед и поцеловала Мару в щеку, затем поднялась и протянула руку.

Мара взяла ее, но вместо того чтобы самой подняться, усадила Лею обратно и пристально посмотрела ей в глаза.

— На этот раз… матка, — сказала она.

Лея непонимающе уставилась на подругу.

— Приступ, — пояснила Мара, — случился, пока я спала. И пытался поразить матку.

Глаза Леи расширились от ужаса.

— Ты отразила его?

Мара кивнула с вымученной улыбкой.

— Ну, меня еще не убило, — невесело усмехнулась она.

Лея кивнула, восхищаясь упорством подруги. Всякий раз, когда болезнь предпринимала очередную атаку, Мара фокусировала Силу внутри себя и сдерживала натиск.

— Но в этот раз было труднее, чем обычно, — сказала Лея, предположив, что нашла причину весьма нехарактерной для Мары реакции — слез.

Подруга покачала головой.

— Да нет, ничего особенного, — ответила она.

— Тогда в чем дело?

Мара глубоко вдохнула и печально проговорила:

— В материнской утробе.

И тут Лею как громом поразило.

— Ты боишься, что не сможешь иметь детей, — сказала она.

— Я уже не так молода, — самокритично усмехнулась Мара.

И она не преувеличивала: Маре, как и Люку с Леей, было уже за сорок, но, если на секунду забыть о недуге, она была совершенно здоровой женщиной и еще вполне могла испытать радости материнства. Так что Лея всецело понимала ее тревоги, учитывая, что болезнь пыталась поразить ее женское начало.