Великая княжна Настасья

Гридни внизу уже прицеливались ко второй машине врага. Верные воины не поддавались панике, все их движения были скупы и расчётливы. Они верили в победу, и я вместе с ними.

Настал черёд второй катапульты.

Повинуясь приказам Могуты, наши воины поставили последние большие горшки, застыл воевода, ожидая сигнала, но печенеги не спешили подвозить своё орудие ближе. Замерла несущая смерть махина, застыла в ожидании и я.

Заметив движение, пригляделась, так и есть, степняки устанавливают на своё орудие снаряд, кони шарахались от катапульты, и тем самым давали пространство для обзора. Нельзя дать им выстрелить!

– Могута! Бей! – крикнула я со стены.

В тот же момент пронёсся мимо первый запалённый снаряд, второй следом…

Мы просчитались…

Взрывы чёрным облаком поднялись перед катапультой, не причинив ей вреда, лишь разметав воинов, которым не посчастливилось оказаться поблизости.

Я лихорадочно прицеливала малый порок, где уже ждал своей очереди небольшой пороховой заряд. Усмирив панику в рядах, степняки заняли место у катапульты.

Моя машина не могла бить на такие расстояния!

Злые слёзы разъедали глаза, кляла свою глупость и недальновидность! Резко смахнув солёную влагу с лица, с шумом втянула воздух, после чего, стараясь не дать отчаянию затопить душу, оглянулась: не видно ли саней с песком и так нужным уксусом? Нет, никого нет.

Заняла я место у рычага, приготовилась.

Долго ждать ответа степняков не пришлось – и вот летит в нашу сторону небольшой, круглый, словно обрезанный сверху, кувшин – снаряд с греческим огнём.

Я, чуть поправив порок, метнула свой заряд с подожжённым фитилём. Чёрной точкой нёсся на меня маленький кувшин, несущий смерть всему городу!

Сердце, пропустив удар, замерло.

Секунда, вторая, третья…

Бах! Бум! Бах!

Над первым валом пронёсся оглушительный взрыв, взметнув волосы над головой.

Яркое пламя озарило вспышкой всё вокруг, греческий огонь, столкнувшись в воздухе с порохом, разметало по округе, пылали воины и кони, занялись колья на вале, плавились, казалось, почва и сам воздух. Страшные крики боли и запах горелого мяса донёс до нас ветер.

У меня было ещё два горшка, крупных больше не осталось, добывать вручную порох не так и просто. До катапульты мне не достать, приходилось лишь молиться всем богам, чтобы и у печенегов греческого огня было немного, второй раз так попасть «в яблочко» я, скорее всего, не смогу.

Замерли дружинники на заборолах, вверх ко мне поспешил Могута.

– Что случилось?
– крикнул он, едва его голова показалась над стеной.

– Княгиня разбила сосуд с греческим огнём! – прокричал стоявший рядом гридень.
– Прямо в воздухе! Что за чудеса творятся у нас, воевода!?

– Не время о чуде рассуждать, - одёрнул его Могута, - враг ещё рядом!

Подойдя и осмотрев поле боя, он без слов крепко обнял меня, тут же продолжив раздавать приказы гридням.

Утерев пот со лба, я всё не могла поверить, что моя безумная затея удалась! А ещё не верилось, что вражеская адова смесь, кажется, у них закончилась.

– Глядите в оба, есть ли ещё у них греческий огонь? – крикнула я своим воинам и сама продолжила до боли в глазах следить за вражеским войском.

Кони шарахались, поворачивая в сторону степи, не желая подчиняться всадникам. Над землёй стелился дым, мешая разглядеть происходящее. На первом вале полыхало, не желая униматься, пламя.

Шло время, а печенеги всё не наступали, пытаясь навести хоть какой-то порядок в своих рядах. За войском почудилось движение или это дым искажает действительность. Я вглядывалась в серую хмарь, что окутала войско степняков.

Вот пришла в движение осадная машина, ковш медленно поплыл вниз. Сердце подкатило к горлу. Зарядив свой порок, приготовилась отражать атаку. За клубами дыма не было понятно, чем они заряжают катапульту?

И вот нам навстречу понеслись новые снаряды.

Что это?

Спустив рычаг, я ждала, повезёт ли в этот раз. В воздухе разлетелись большие и малые камни, вот чем решили нас бить степняки!

Мой заряд, едва коснувшись одного из них, взорвался у самой земли. На нас посыпался град камней разных размеров, перемахивая за стену, многие из них, соприкасаясь с поверхностью, разлетались осколками, раня моих бойцов. Раздались стоны, обернувшись, увидела, как один из дружинников, схватившись за руку, оседает на забороле. Другой держался за голову, что была залита кровью.

Скрипнув зубами, отправила последний горшок в ковш. Перенацелила порок, метя в самую гущу войска, если и не удастся убить побольше врагов, то хоть смять ряды печенегов!

Лошади супостата уже на грани паники и могли понести, не повинуясь больше своим хозяевам, на том можно сыграть.

Поджиг, пуск!

Разбрасывая искры от фитиля, мчался на вражье войско последний пороховой заряд.

Взрыв!

Взметнулось кверху пламя с комками земли, новые крики разнеслись по округе. Что-то мелькнуло, я ошарашенно оглянулась: оказывается, гридни зарядили в порок перелетевший за стену валун и теперь стрельнули им в печенегов.

За войском двинулся небольшой отряд, кто-то пытался укрыться за спинами солдат. Воины торопливо оттаскивали раненых, оттаскивали с пути убитых лошадей.

«А Илдей не спешит убираться восвояси», - с досадой подметила я про себя.

Немного отступив, войско хана замерло.

Вновь взметнулся их ковш, опять летели в нас камни.

Как же мне надоела эта катапульта! В гневе бросилась я к лестнице, мы сызнова уточнили направление выстрела. На этот раз камни приземлились аккурат перед домами, кое-где прошибло плетни. Дружинники кинулись за ними. Водрузив подаренные неприятелем снаряды в ковш, гридни отступили, чтобы дать новый залп.

Я задрала голову, скакать взад-вперёд по лестнице уже не было сил. Каменюка был отменный, крупный, тяжеленный, такой может долететь, куда надобно.

– Попали! – раздался крик сверху, бальзамом проливаясь на мои натянутые, словно струны, нервы.
– Разбили орудие степняков!

Глава 21

Подошёл ко мне Могута, внимательно оглядел происходящее, отошёл к гридню и бросил короткий приказ:

– Настасья, - приблизился он ко мне, - мы выступаем. Хватит терпеть супостатов на своей земле, пора показать, кто здесь хозяин. Останься в городе, не искушай судьбу, послушай старика. Если не одержим мы победы, тебе предстоит позаботиться о людях и дружине. Шли гонца к Гостомыслу, а лучше езжай к нему сама.

– Нет, Могута, я Вежу не оставлю, но и с вами не прошусь, всё понимаю. Ступай, веди на бой наших воинов и возвращайтесь с победой.

Я крепко обняла воеводу, украдкой смахнув слезу, страшно было за моих верных дружинников, да делать нечего. Прав Могута, пока царит хаос в рядах Илдея, надо наступать.

– Иди, дядька, и пусть боги хранят вас!

Внизу стройными шеренгами на боевых скакунах уже ждали своего воеводу мои отважные ратники. Тяжело пришли в движение створки ворот, и вот первые дружинники покинули стены родного города…