Великая шаисса

— Хорошо, только будь осторожна. Мне нужно, чтобы ты подружилась с кем-нибудь из служанок Лайлы. Две девушки были на похоронах — я не знаю, прислуживали ли они ей или являлись просто подпевалами, но выглядели они так, словно действительно скорбели. Сомневаюсь, что с тобой они будут искренними, поэтому выясни о них все, что сможешь, окольными путями. И особо меня интересует, не было ли среди служанок и рабынь таких девушек, кого Лайла могла сильно обидеть.

— Вы полагаете, что кто-нибудь из прислуги мог затаить обиду и отомстить, я верно угадала, шаисса? — проницательно спросила Фатима.

— Подобная вероятность существует, поэтому я и прошу тебя быть осторожной. Если среди девушек есть убийца, я не хочу, чтобы она расправилась еще и с тобой.

Служанка задумалась.

— Это может отнять немало времени, шаисса. Так быстро, как с Мустафой, у меня не получится, втереться в доверие кому-нибудь из прислуги или подруг покойной шани — дело нелегкое. Но выполнимое.

— Я понимаю и не тороплю тебя. Кстати, о Мустафе. Что у тебя с ним?

Фатима сделала нарочито невинное выражение лица и широко распахнула глаза.

— А что у меня с ним может быть? Я — женщина честная, поцеловать могу, а постель до свадьбы не приемлю.

Я усмехнулась.

— Даже не буду притворяться, что я тебе поверила.

— Главное, что Мустафа поверил, шаисса, — самодовольно улыбнулась Фатима.

— И что, даже замуж не позвал?

— Позвал, шаисса. Но я сказала, что не смогу расстаться со своей госпожой. Вот если бы шаисса остановила свой выбор на его господине — тогда да. А так я буду вынуждена уехать на Север.

— Фатима, — серьезно сказала я. — Я понимаю, что ты просто нашла повод отказать надоевшему поклоннику. Но я действительно довольно скоро уеду на Север и до этого времени должна устроить твою судьбу.

— Я не останусь здесь без вас, шаисса, — решительно заявила служанка. — Я поеду с вами — если только вы возьмете меня с собой. И Рания тоже, мы говорили с ней об этом.

Я почувствовала себя растроганной.

— Фатима, но вы ведь даже не представляете, насколько жизнь там отличается от привычной. Одни суровые зимы чего стоят!

— А нам все равно, — она упрямо мотнула головой. — Главное, что мы будем рядом с вами.

Поддавшись внезапному порыву, я обняла Фатиму и шепнула:

— Спасибо, я ценю вашу верность.

На губах молодой женщины расцвела улыбка.

— Ступай, Фатима, ты свободна. И пошли кого-нибудь за Айше, я хочу переговорить с ней.

Разговор с Айше не отнял у меня много времени. Я быстро просмотрела сметы, составленные ею к предстоящему торжеству, и внесла кое-какие поправки. А после ухода распорядительницы гарема меня навестил Искандер.

— К сожалению, у меня еще не было возможности поздравить вас, шаисса. Вашего избранника я имел честь видеть на охоте и выразил ему свое почтение и пожелание счастья. Признаться, я даже несколько завидую ему — а разве может быть иначе? Ведь в сравнении с бриллиантом, который он увезет из Империи, меркнут все драгоценные камни Севера.

Несмотря на слова, вид Искандера нельзя было назвать грустным. В глубине его глаз плескалась радость. Похоже, наследник трона Хафизы был счастлив, что брак, суливший ему столько проблем, не состоится. Но в этом был свой плюс — молодой человек действительно был рад за нас с Эдвином.

— Благодарю вас, шейн. Вы ведь останетесь на свадьбу?

— Да, разумеется. Я уже послал своих людей в Хафизу за свадебными дарами.

Надо полагать, что не только за дарами. Вряд ли отец Искандера упустит возможность заключить торговые соглашения с Северным Королевством, так что его сын получит подробные инструкции.

— Знаете, шаисса, такому сопернику, как принц Эдвин, не зазорно и проиграть. Ах, какой он великолепный наездник! Жаль, вы не были свидетелем того происшествия на охоте. Его мастерство привело всех в восхищение.

Я запоздало припомнила, что сам Эдвин ничего мне о том случае не сказал. Не придал ему значения или же, как и я, заподозрил злой умысел и не захотел меня беспокоить? Я сама ни о чем не спросила у него в вечер возвращения с охоты, а потом ужасная гибель Лайлы затмила все прочие события.

Искандер же о смерти моей невестки не сказал ни слова, хотя не слышать об этом не мог. Он долго разливался соловьем, перечисляя многочисленные достоинства моего жениха, словно и не был некогда его соперником. Безусловно, все это говорилось в расчете на то, что я перескажу его восторги принцу. Я только мысленно ухмылялась и разочаровывать юношу не спешила.

— Я счастлива, что вы проведете с нами эти знаменательные дни, — сказала я, когда Искандер наконец умолк. — Уверена, что с моим будущим мужем вы найдете много общих тем, шейн.

— Не могу передать вам, как я сам сильно надеюсь на это, шаисса!

Распрощались мы вполне довольные друг другом.

А вечером я со смехом пересказывала этот разговор Эдвину.

— Теперь Хафиза будет стараться выбить для себя наиболее подходящие условия, а Искандер, всякий раз красочно расписывая доставшийся тебе бриллиант, станет тонко намекать, что отобрал ты сию драгоценность у него.

— Рассчитывают на мое чувство вины? — удивился Эдвин. — Неужели всерьез полагают, что из этого что-то получится?

— Не думаю, что всерьез, — я пожала плечами. — Но попытаются точно.

Я сидела у жениха на коленях все на той же лавочке у пруда, лениво раздумывая, не перенести ли наши свидания в павильон окончательно. Похоже, Эдвина посетили те же мысли, поскольку губы его прижались к моей шее, а рука по-хозяйски скользнула в вырез платья — впрочем, ничего против подобного поведения я не имела. Более того, прижалась к нему теснее, в свою очередь запустив руку под его тунику и погладив обнаженную поясницу.

— Амина, — спросил Эдвин, оторвавшись ненадолго от своего занятия, — какова вероятность, что нас увидит стража?

— Довольно большая, — честно призналась я. — Особенно если мы будем привлекать к себе внимание.

Принц прошипел сквозь зубы какое-то короткое северное ругательство.

Я опустила голову на его плечо и слегка провела языком у основания шеи.

— В следующий раз мы можем встретиться сразу в павильоне.

— Хорошая идея, — одобрил Эдвин. — А что мешает нам пойти туда сейчас?