Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя

— Ну что, будущий студент, какой у тебя уровень магии?

— У студента первый уровень магии, — отозвался Синеглазка.

— А у рыцаря?

— О, это уже стратегическая информация, — он хитро глянул на меня поверх чашки с чаем, после чего опять посмотрел на площадь:

— Мне кажется, этот экзамен не так уж хорош.

— И в чём его недостаток? — по информации об академии стражей я знала, что сначала идёт проверка уровня магии, но подробностей проверки в книгах, увы, не сообщалось.

— Отсеивает теоретиков. — Синеглазка покачал чашку. — Первое испытание — проверка объёма магического резерва, который определяет уровень магии, но так в академию не могут попасть люди, которые могли бы посвятить свою жизнь научному изучению магии, теоретической систематизации, да просто обслуживанию магов…

— Угу, — протянула я, просто чтобы поддержать разговор.

Магический резерв… честно говоря, в теории магии я не сильна: познавала эту силу практикой, поэтому сначала совсем не поняла, о каком резерве может идти речь, если свободная мана поглощается из окружающего пространства, при прохождении через каналы структурируется, получая индивидуальные характеристики и управляемость волшебником, после чего практически сразу используется.

Резерв…

Синеглазка ещё что-то говорил, но вдруг мне показалось, что где-то это определение в прошлой жизни я слышала, вот только…

Осознание пришло внезапно: резерв магии был альтернативным способом развития магических способностей, от которого отказались задолго до моего рождения. Проращивать каналы-круги для циркуляции магии больно и сложно, поэтому логично, что нашлись люди, которые проращивали каналы не по всему телу, а создавать одну полость для собирания маны. Вроде бы это менее болезненный вариант, к тому же многие имеют природную предрасположенность к созданию такой полости, и если концентрация маны вокруг постоянно будет высокой или обстоятельства сложатся (шок, сильные разовые воздействия магии), полость может сформироваться сама.

Только у этого варианта был ряд недостатков: в человека заложен строго определённый объём резерва; из-за более маленькой, чем у каналов, площади, через резерв невозможно наладить прямую циркуляцию маны. Резерв заполняется намного медленнее, потом мана в нём дольше структурируется. Пожалуй, у резерва только два преимущества: большая простота возникновения и возможность выплеснуть сразу весь запас резерва в одном концентрированном заклинании.

Но недостатков куда больше: резерв ограничивал количество применяемой маны (объём выделяемой кругами структурированной маны зависит от её насыщенности в мире и пропускной способности каналов), цикл между поглощением и использованием маны дольше, усиление тела значительно уступает усилению от кругов (ведь каналы не пронизывают мышцы), и на него потребляется больше магии.

Я хмыкнула.

— Вас это забавляет? — наконец прорвался сквозь мысли голос Синеглазки.

— Может быть, — улыбнулась я, и в голову не беря, что он там говорил, сосредотачивая взгляд на собирающихся на площади кандидатах.

Теперь понятно, почему у меня такой «маленький» уровень: проверочный обелиск засчитал только ту ману, что достаточно долго выдержалась в каналах маны и обрела более чётко выраженную структуру. Хотя площадь поверхности каналов больше, чем у аналогичного по силе резерва, сам общий объём этих каналов меньше. Естественно, по такому критерию я слабый маг, но шутка юмора в том, что при этом я могу оперировать объёмами маны, превышающими возможность аналогичного по объёму резерва в разы.

В разы.

Так как у резерва есть возможность сформироваться самостоятельно, не удивительно, что ставшие таким способом магами люди, если у них вдруг затерялась информация о развитии кругов, могли посчитать резерв наследственной способностью. И он правда статичен.

Покосилась на Синеглазку: он с любопытством меня разглядывал. Теперь, кстати, он ощущался как маг первого круга. И это значит, что он очень умелый маг, раз мог полностью скрывать силу или строго дозировать. Я же задумалась, насколько точна моя оценка нынешних магов: между магами кругов и резервов должна быть какая-то разница. Наверное. Я на практике это постараюсь узнать!

Синеглазка вдруг накрыл мою лежащую на столе ладонь своей:

— У вас такой хитрый взгляд, что мне даже немного страшно.

— В это случае очень неблагоразумно трогать меня за руку, — хищно улыбнулась я. Ну да, я же тут думала о богатом материале для исследования в виде юных задиристых студиозусов, некоторый из которых точно захотят поставить меня на место. Пристально оглядев Синеглазку, я решила, что и его, от меня не далеко по уровню ушедшего, тоже на прочность проверят, а я посмотрю.

— Очень плотоядный взгляд, — добавил Синеглазка многозначительно.

— Да вот думаю, как вам обучение разнообразить и сделать интересным.

— Какая греющая сердце забота, — рассмеялся он, продолжая согревать мою руку.

Съехидничать в ответ помешал гонг, предупреждающий о скором начале второго этапа испытаний.

* * *

Второе испытание оказалось лёгким — полоса препятствий на арене состязаний. Там, конечно, встречались лихие моменты вроде магических ударов, пока ты по бревну над грязевой лужей бежишь, да всякие пакостные механические ловушки. Но я удивилась, что до конца добралась лишь четверть парней и я единственная девушка (только после осознания результата я поняла, почему у всех глаза такие вытаращенные на меня были).

Остальные рассеялись на разных этапах забега, оказавшегося не только экзаменом (до конца, как оказалось, бежать надо только желающим заработать больше баллов), но и проверкой уровня способностей, что будет учитываться при распределении по группам. И только моя потрясающая исключительная взрослая выдержка и понимание, что не по статусу мне на детишек обижаться, позволила некоторым не очень разумным личностям остаться без травм после попыток выкинуть меня с дистанции: они сами лёгкими мановениями моей магии оказались не у дел несколько раньше, чем планировали.

А так на финише под ошарашенными взглядами толпы мне галантно подал руку Синеглазка, предлагая подняться на трибуну, где продавали лимонад. Мы с ним оказались единственными, кто прошёл экзамен без малейшей задержки или грязи на одежде (точнее, это Синеглазка был весь чистенький, а у меня сапоги были немного с дорожной грязью), и даже поставили какие-то там рекорды (но я не слушала, какие).

Самым сложным казался третий экзамен — теоретический, так что в ожидании, когда все доползут до финиша или сползут с дистанции, я мысленно повторяла то, что успела прочитать в книгах. Синеглазка деликатно молчал, порой с некоторым любопытством поглядывая на раскачивающихся на столбиках, пробегающих между мешками-маятниками, перебирающихся через стены кандидатов.

— И даже обедом не покормят! — возмутилась я чисто для проформы, получив такое предупреждение от одного из помощников комиссии.

— У вас был плотный завтрак, — улыбнулся Синеглазка. — Примите моё восхищение тем, что после него вы вообще смогли двигаться.

Хохотнув на это милое замечание, я даже под предложенную руку его взяла, и вместе мы отправились в третий ярус города.

Здесь было как-то… чище, впервые в этом времени я увидела магические и алхимические лавки, но пришлось пройти мимо них следом за представителями комиссии.