Великий князь Николай Николаевич Младший. Книга 2

Это выводы барон П.Н. Врангель уже в эмиграции повторил лидеру думских монархистов Василию Витальевичу Шульгину (1878 —1976): «Думают, что Великий Князь Николай Николаевич был человеком сильной воли… Но это не так… Он, Великий Князь, Николай Николаевич, мог быть резок и даже груб. Он мог ударить хлыстом трубача, подавшего неправильный сигнал… Мог оборвать того или иного офицера… Но в решительную минуту он проявил слабость. С Кавказского фронта, которым он командовал во время февральской революции, он уехал, чтобы принять главное командование над всем фронтом – пост, который он уже занимал раньше, до того, как Государь занял его лично. На дороге его, Великого Князя Николая Николаевича, перехватили двое министров Временного правительства… Они убеждали его, что лицо, принадлежащее Династии Романовых, в настоящее время не может быть Главнокомандующим армией. И убедили…».

Было немало и критических отзывов о великом князе Николае Николаевиче.

Хорошо знавший великого князя протопресвитер русской армии отец Георгий Шавельский (1871 —1956) отметил: «У Великого Князя было много патриотического восторга, но ему недоставало патриотической жертвенности».

Автор воспоминаний о царской семье, начальник царской канцелярии Александр Александров Мосолов (1854 – 1939) писал о великом князе Николае Николаевиче: «Некоторая злобность в нём, мне показалась, на первый взгляд, знаком сильной воли. Очень подкупала в его пользу наружность и некоторая резкость манер, дававшая впечатление решительности».

Давний противник Николая Николаевич Военный министр В.А. Сухомлинов (1848 – 1926) отмечал: «Этот сильной воли человек, по натуре грубый, ни с чем и ни с кем не считавшийся, мог бы стать спасителем России, если бы к его сильным сторонам присоединилась хоть капля понимания свойств своего народа и он был свободен от всех тех недостатков, которые являются следствием ограниченности ума, слабого образования и плохого воспитания: тщеславие, высокомерие, заносчивость, – всё это обострённое необузданным честолюбием».

Генерал Александр Александрович Самойло (1869 – 1963) вспоминал: «Николай Николаевич был строгим и требовательным строевым кавалеристом на посту инспектора кавалерии, но без широких взглядов на роль и задачи её в условиях современной войны. Его требовательность, часто выражавшаяся в несдержанных выходках против высоких начальников, создавала ему личных врагов». Дурной стороной великого князя была «слабость воли и мелочность характера, проявлявшаяся в отсутствии твёрдого управления фронтами», по сути, он был человеком «бесхарактерным, всецело шедшим на поводу у Янушкевича и Данилова и других. Никакой отваги, приписывавшейся ему английской печатью, он не проявлял».

Дворцовый комендант генерал Владимир Николаевич Воейков (1868 – 1947) считал, что: «Великий Князь был знатоком конницы, дилетантом в стратегии, совершенным профаном в политике».

Великий князь Александр Михайлович (1866 – 1933) писал: «Как все военные, привыкшие иметь дело со строго определёнными заданиями, Николай Николаевич терялся во всех сложных политических положениях, где его манера повышать голос и угрожать наказанием не производила желаемого эффекта».

Историк искусства и младший брат руководителя белого движения барон Николай Николаевич Врангель (1880 – 1915) отметил в дневники в первые месяцы войны: «Хвалёная решимость Вел. Кн. Николая Николаевича, безудержно сменяющего людей, в сущности, совсем не полезна для развития всякой деятельности. Бороться надо с фактами, а не с людьми, и смещение кого бы то ни было – хотя бы и виновного – не есть выход из положения. Нужны основные решения, основной план, а потом уже надо выбрать людей для его выполнения».

Начало войны

28 июня 1914 года в городе Сараево, столице Боснии и Герцеговины, были убиты австрийский престолонаследник кронпринц Франц-Фердинанд (1863 – 1914) с супругой графиней Софьей Гогенберг (1868 – 1914). Трагедия произошла в траурный для сербской истории день. 525 лет назад в 1389 году в битве на Косовом поле 28 июня сербская армия была разгромлена турками. После поражения Сербия на долгие годы лишилась независимости.

Ответственность за устранение кронпринца Франца-Фердинанда взяла на себя боснийская националистическая организация «Млада Босна» (Молодая Босния), добивавшаяся объединения с Сербией.

Смерть кронпринца была, быть может, большим несчастьем для австрийского императорского дома, но вместе с тем она могла явиться великолепным предлогом для расправы с Сербией. Сербии австрийцами был предъявлен провокационный и унизительный ультиматум из 10-ти пунктов.

Сербия обратилась за советом к России. Было принято решение принять все пункты ультиматума, кроме одного – допустить к работе на территории Сербии австро-венгерские государственные службы для прекращения любой антиавстрийской деятельности.

В 1914 году в русском военном ведомстве войны не ожидали. В летние месяцы войска гвардии и столичного гарнизона, как всегда, находились в летних лагерях, занимаясь военной подготовкой под руководством великого князя Николая Николаевича.

Убийство наследника Австро-Венгерской короны и осложнение сербско-австрийских отношений было восприняло в России настороженно, но, по общему мнению, до войны было ещё далеко. Мало кто верил, что из-за Балканского конфликта начнётся большая бойня.

Однако руководство страной не вело себя беспечно и обеспокоенное напряжением политической обстановки проводило консультации и вело переговоры с союзниками и будущими противниками. 12(25) июля в Красном Селе в летнем дворце великого князя Николая Николаевича состоялось расширенное заседание Совета министров и высших чиновников империи в присутствии монарха. Подчёркивая важность момента, Николай II прибыл на заседание в мундире гвардейского Гусарского полка, в котором ранее проходил службу. Его сопровождали председатель Совета министров Иван Логгинович Горемыкин (1839 —1917) и командующий столичным военным округом великий князь Николай Николаевич.

На совещании было решено защитить братскую Сербию от австро-венгерской агрессии, для чего провести мобилизацию резервистов. Особенно настаивал на решительных мерах Николай Николаевич.

Начальник Генерального штаба генерал Н.Н. Янушкевич заготовил для императора два указа о частичной и полной мобилизации. Николай II, всё ещё надеясь на мирный исход, согласился на частичную мобилизацию.

12(25) июля 1914 года Австро-Венгерская монархия расторгла с Сербией дипломатические отношения. А через три дня 15(28) июля Австро-Венгрия, подстрекаемая Германией, объявила Сербии войну и подвергла Белград артиллерийскому обстрелу. Россия объявила частичную мобилизацию. В ответ на мобилизацию 8-ми австро-венгерских корпусов, расквартированных у сербской границы.

Начальник Генерального штаба генерал Н.Н. Янушкевич 15(28) июля 1914 года телеграфировал всем командующим военных округов, что 17(30) июля объявлено первым днём мобилизации.

19(31) июля в полночь германский посол граф Якоб-Людвиг-Фридрих фон Пурталес (1853 – 1928) вручил нашему министру иностранных дел Сергею Дмитриевичу Сазонову (1860 —1927) ультиматум с требованием в двенадцатичасовой срок приостановить мобилизацию и распустить уже мобилизованных запасных. При этом немецкий посол так волновался, что вручил С. Д. Сазонову сразу две дипломатические ноты. В одной было объявление войны, в другой предложения по мирному урегулированию конфликта. Овладев собой, граф Пурталес потребовал вернуть ему документ об объявлении войны, но Сергей Дмитриевич отказался.

20 июля (1 августа) 1914 года Германия объявила войну России.

Император Николай II обратился к подданным с «Манифестом»: «Ныне предстоит уже не заступиться только за несправедливо обиженную родственную нам страну, но оградить честь, достоинство, целость России и положение её среди великих держав. Мы непоколебимо верим, что на защиту Русской Земли дружно и самоотверженно встанут все верные наши подданные. С глубокою верою в правоту нашего дела и смиренным упованием на Всемогущий Промысел, мы молитвенно призываем на Святую Русь и доблестные войска наши Божие благословение». Манифест был зачитан с балкона Зимнего дворца. Многотысячная толпа, заполнившая всю Дворцовую площадь, опустилась на колени.