Великий менеджер или Мастер влияния

– Ну зачем, ну зачем же так?!
– драматически выстраивая интонацию, воскликнула она и откусила кусочек пирожного, стараясь сделать это аккуратно, чтобы не посыпались крошки, но крошки все равно посыпались.

– Он вас тренирует.

– Но в чем же смысл этой тренировки?

– Понятия не имею, - улыбнулся то ли Герман Ростков, то ли некто, похожий на него.
– Прошу меня простить, но мне пора.

– Да-да, конечно, - дама некоторое время с сожалением смотрела вслед удалявшемуся собеседнику, после чего шумно вздохнула, глотнула из чашечки и перенаправила свою вербальную активность на Арчибальдушку, который вдруг непонятно отчего сделался веселым и легкомысленным. Он хотел было отпустить шутку, но громкий с металлическим резонансом голос 'Двери открыты' пронесся по холлу, и Востриков лишь лукаво прикрыл указательным пальцем губы, сложенные дудочкой:

– Т-сс!
– и устремился в зал.

Многие участники этого странного действа еще продолжали оживленно обсуждать темы, начатые на перерыве, но тут один из ассистентов - рослый коротко стриженный детина - оглушительно рявкнул, да еще и в микрофон:

– В зале запрещено разговаривать!

Его реактивный рык раскатистым рокотом прокатился позалу, безжалостно выжигая нежные ростки шепота, и бесплотным пеплом осела тишина.

На сцене как-то незаметно появился Тренер. Он стоял надменный и отрешенный, как античный бог. На идеально отутюженные стрелки брюк больно было смотреть - вот-вот порежут. Теперь вместо запредельной белизны его торс облачала черная с наглухо застегнутым воротом рубаха.

– Садитесь, шуты.
– Оставаясь неподвижным, отчеканил он.

Зал сковало параличом.

– Вы разве не слышали команду?
– стольже хладнокровно осведомился черный Тренер.
– Я сказал: 'Садитесь, шуты'.

Безмолвно, исподлобья переглядываясь - на лицах многих неприякаяно блуждали растерянные улыбки, - участники опустились на свои стулья, кроме одного, коим оказался обладатель мессианской бородки. Любопытные, предвещающие скандальную сцену взоры устремились на него.

Тренер оставался неподвижен и невозмутим. Он спокойно, даже как-то равнодушно спросил:

– Ты не слышал команды?

– Слышал!
– с вызовом ответствовал бородатый.

– Ну и что же?

– А я не считаю, что команда относится ко мне.

– Разве я нечетко выразился?

– Да, но я не шут!
– тонкий дискант бородатого пополз вверх.

– А кто же ты?

– Я - мистик!
– последовал гордый ответ.

– Ты какашка, а не мистик, - монотонно произнес Тренер.

– Я..я!
– стал захлебываться мистик, которого только что назвали какашкой.
– Да я..я - целитель!

– И, разумеется, международной категории?
– простодушно осведомился Тренер.

– Да, я целитель международной категории, и тебе никто не давал права оскорблять меня!
– рассеивая вокруг себя тонкодисперсное облачко слюнных брызг, кричал дискант.

– А если мистик, то почему ты так раздражаешься и выходишь из себя? Ты должен быть спокойным и умудренным, понимающим и снисходительным, - ласково утешающе увещевал Тренер, - а если ты целитель, то как насчет древнего 'врачу - исцелися сам'?

Бородатый, не найдя что ответить, впал в легкий ступор.

– Выбирай, - внезапно гаркнул Тренер, - либо ты покидаешь Школу, либо выполняешь все инструкции. Бородатый, выйдя из ступора, переминался с ноги на ногу, глядя в пол.

– Ты выбрал?
– лик Тренера бы л грозен и вопрощающ.

– Да!
– огрызнулся бородатый.

– И что ты выбрал?

– Я остаюсь.

– Тогда садись, шут.

Бородатый медленно опустился на стул.

Тренер наконец сдвинулся с места и, пройдясь по сцене, возгласил:

– Здравствуйте, шуты. Теперь каждый из присутствующих здесь - шут. И у тебя нет теперь имени. Твое имя теперь - Шут. Ты пришел в школу, чтобы стать Визионером. Но ты стал шутом. И ты им стал, потому что ты уже тут. И здесь начинается твоя пьеса в Магическом Театре Бытия. И хотя твоя игра еще не началась, но ты уже находишься в предверии начинающихся возможностей. И, быть может, само Провидение начинает свою неведомую игру. Так отправляйся же, Шут, в неизведанное, не упуская такой грандиозной возможности. И не ломай голову над тем, к чему приведет твое путешествие и чем закончится твоя игра'. У тебя будет время подумать об этом потом.

Не гадай о будущем и не сожалей о прошлом.

Устремляйся в Неведомое, не пугайся. Какой прок от твоих страхов. К тому же Неведомое на самом деле не так уж и страшно. И зачастую гораздо страшнее в действительности оказывается то, к чему ты так хорошо привык.

Если твой путь будет проходить по краю пропасти, а он обязательно будет проходить по краю пропасти, не борись со своим головокружением. Продолжай идти, даже если перед тобой возникает реальная угроза сорваться в пропасть. Ты упадешь не вниз, но вверх.

Шут всегда весел и беспечен. Он пребывает в состоянии легкой радости и восторга. Кувыркается его тело, но также кувыркается и его дух. Начни кувыркаться и ты. И не принимай всерьез происходящее с тобой. И тогда ты ощутишь, что жизнь - это игра, в которую ты можешь сознательно себя вовлечь. Опустоши себя - дабы наполниться. Ты - в начале Пути. Тебе нужно сделать самую малость - встряхнуться и пойти.

Тренер сделал широкий взмах рукой, и словно бы в ответ на его жест свет в зале вспыхнул ярче, зажглась иллюминация, наполняя все пространство прыгающими огнями и вихрями разноцветных лучей.

– А теперь, - крикнул Тренер, - каждый покидает свое место. Стулья поставьте вдоль стен, и через двадцать секунд вы должны находиться в середине зала. Все, действуйте!

Участники, как ни странно, уложились во время. Их ошарашенность происходящим превратилась в какую-то исполнительную автоматическую сосредоточенность

– Отлично!
– Триумфально провозгласил Тренер.
– Через минуту вы все услышите музыку и начнете под нее танцевать. Но помните, что вы не на дискотек. И потому вам нет никакого смысла заниматься демонстрацией своих пластических данных. Вашему телу предоставится возможность прыгать, кривляться, дрыгаться, вопить и кривляться. И не думайте, что это глупо или смешно. Помните, что самые глупые вещи совершаются с умным и благопристойным видом. И вы еще никогда не выглядели так глупо, как сейчас. А потому действуйте! Вытряхните себя из мешка собственной значимости. Выскочите из своей личности.

Тренер замолчал. Откуда-то из под потолка обрушился шквал немыслимых звуков и диких завываний. Свет погас, и зал погрузился в полумрак, как прохудившееся судно под воду. Арчибальдушка лишь успел заметить недоуменные глаза соседа, мелькнувшее рядом, но видение очей через мгновение исчезло, тело Вострикова дернулось, и он понял, что вовлекается в космический вихрь некоего причудливого танца, а вернее, неистовой первобытной пляски. Этот смерч, неведомой силой налетевший на него, мощным порывом увлек трепещущее и вибрирующее тело.