Великолепная Ориноко; Россказни Жана-Мари Кабидулена
Шрифт:
Тут матросы смогли взяться за бечеву. Эта работа требует больших усилий, но зато лодки наверняка не снесет течением.
Вальдес предложил привязать одну лодку к корме другой, так чтобы оба экипажа могли вместе тащить их бечевой вдоль берега. Когда идти вдоль берега было невозможно, то бечеву закрепляли за находящийся метрах в сорока впереди выступ скалы или ствол дерева, а затем возвращались на борт «Марипаре» и все вместе тащили лодки.
Так они миновали находящиеся слева острова Сейба, Курурупаро и Эстильеро, а чуть позже, ближе к правому берегу, – остров Поссо-Редондо.
Тем временем тучи заволокли все небо. Следующие одна за другой вспышки молний зигзагами прорезали южную
62 Мулат – потомок от смешанного брака белых и негров.
63 Капуцины – члены католического монашеского ордена, основанного в 1528 году в Италии, как ветвь ордена францисканцев; во Франции орден капуцинов появился в 1573 году.
64 Дорады – рыбы из семейства сомовых, водятся в реках Южной Америки, впадающих в Атлантический океан.
65 Откормленные (исп.).
66 Пираньи – рыбы семейства карпообразных, обитают в пресных водоемах Южной Америки. Огромными стаями нападают на любую добычу, вырывая из тела куски мяса, способны за минуту очистить до скелета крупное животное. Попавший в стаю пираний практически обречен на мгновенную смерть.
67 Маркитант – торговец съестными припасами, напитками и разными мелкими товарами, сопровождающий армию в походе непосредственно рядом с войском.
68 Бакштаг – курс корабля, который с направлением попутного ветра образует угол более 90° и менее 180.
69 Луара – самая длинная река Франции (1012 км), исток на юго-западе страны, в горах Севенны; впадает в Бискайский залив.
70 Пироскаф – первоначальное название парохода.
71 Тортуга – черепаха (исп.).
72 Гумбольдт, Александр (1769–1859) – немецкий естествоиспытатель, географ и путешественник, исследовал природу различных стран Европы, Урала, Сибири, Центральной и Южной Америки. Автоh труда «Путешествие в равноденственные области Нового Света» (т. 1—30, 1807–1830). Иностранный почетный член Петербургской Академии наук.
73 Едящие землю, «землееды» (греч.).
Глава VII
Между Буэна-Вистой и Ла-Урбаной
Ночью гроза разыгралась не на шутку. Она промчалась над территорией в пятнадцать квадратных километров вплоть до устья Рио-Араука, оставляя за собой следы разрушений. На следующее утро можно было увидеть, что мутные воды вчера еще прозрачной реки несут обломки судов и деревьев. Если бы пироги наших путешественников не успели укрыться в этом маленьком порту, их разнесло бы в щепки, а экипаж и пассажиры наверняка бы погибли, потому что прийти им на помощь не было бы никакой возможности.
К счастью, гроза прошла по диагонали на запад, пощадив Буэна-Висту.
Поскольку песчаные отмели, расположенные на подступах к Буэна-Висте, в дождливый сезон почти полностью уходят под воду, «Марипаре» и «Гальинета» смогли подойти к деревне почти вплотную. Эта деревня представляла собой скопление хижин, где могли разместиться от пятидесяти до двухсот индейцев. Но они появлялись здесь только для сбора черепашьих яиц. Масло, извлеченное из этих яиц, пользуется спросом на венесуэльских рынках. Однако в августе в деревне уже почти не остается жителей, так как кладка яиц заканчивается в середине мая. Сейчас в Буэна-Висте проживало с полдюжины индейцев, занятых охотой и рыбной ловлей, а потому нашим путешественникам при всем желании не удалось бы пополнить
здесь свои запасы. К счастью, в этом пока не было необходимости, так как с имеющимися у них продуктами они вполне смогут добраться до Ла-Урбаны.Главное – лодки не пострадали от этого чудовищного урагана. Пассажиры последовали совету матросов и согласились ночевать на берегу. Индейская семья, занимавшая довольно опрятную хижину, приютила их у себя. Это были индейцы племени яруро, одного из самых больших в этих краях, которые, в отличие от своих собратьев, оставались в Буэна-Висте по окончании кладки яиц.
Семья состояла из мужа, здоровяка в традиционной набедренной повязке, его жены, еще молодой, миниатюрной и хорошо сложенной женщины, одетой в длинную индейскую рубашку, и двенадцатилетней девочки, такой же пугливой, как и ее мать. Однако подарки, предложенные гостями, – тафия и сигары для мужа, стеклянные бусы и зеркальце для матери и дочери – произвели впечатление. Эти побрякушки высоко ценятся венесуэльскими индейцами.
Вся обстановка состояла из закрепленных за бамбуковые перекрытия хижины гамаков и трех или четырех корзин, называемых канасто[74], куда индейцы складывают одежду и самые ценные предметы домашнего обихода.
Вспышки молний зигзагами прорезали южную часть горизонта
Нравилось это сержанту Марсьялю или нет, но он вынужден был провести ночь под одним кровом с пассажирами «Марипаре», так как иного он нигде не нашел. Господин Мигель, в еще большей степени, чем его коллеги, старался выказать внимание обоим французам, и Жан де Кермор, несмотря на свирепые взгляды дядюшки, смог чуть ближе познакомиться со своими попутчиками. А маленькая индианочка, очарованная его приветливостью, буквально не отпускала его от себя.
Снаружи бушевала гроза, и разговор часто прерывался громовыми раскатами. Ни индианка, ни девочка не выказывали страха, даже когда раскаты грома без малейшего интервала следовали за разрядами молний. Наутро они увидели вокруг хижины сожженные молнией деревья.
Индейцы привыкли к столь частым на Ориноко грозам и не испытывали ни страха, ни беспокойства. Чего нельзя было сказать о юноше, который хоть и «не боялся грома», но ощущал какую-то внутреннюю тревогу, нередко свойственную впечатлительным натурам.
Беседа между гостями и хозяевами затянулась до полуночи, и даже сержант Марсьяль с удовольствием принял бы в ней участие, знай он испанский язык так же, как его племянник.
Речь шла о работах, которые каждый год привлекают в эти края сотни индейцев. Конечно, черепахи встречаются и на других пляжах Ориноко, но в таком количестве их можно увидеть лишь на песчаных отмелях между Рио-Кабульяре и деревней Ла-Урбана. Хозяин дома, хорошо знавший черепашьи повадки и сам ловкий охотник, сказал, что, начиная с февраля, здесь можно увидеть буквально сотни тысяч черепах.
Само собой разумеется, индеец, не сведущий в естественной истории, не мог сказать, к какой разновидности относятся черепахи, расплодившиеся в таком количестве на отмелях Ориноко. Он просто охотился на них вместе с индейцами других племен и метисами льянос, собирал яйца, извлекал из них масло таким же нехитрым способом, каким извлекают масло из олив. На берег вытаскивают лодку, поперек лодки ставят корзины с яйцами. Яйца разбивают палочкой, и их смешанное с водой содержимое стекает на дно лодки. Час спустя масло всплывает на поверхность. Его подогревают до тех пор, пока вода не испарится и оно не станет прозрачным. Вот и все.