Вельруф

И вернулся к Яну, за бараком которого постелил себе шкуру — маркшейдер не возражал. Правда, перед тем, как заняться делами, уточнил интересненький момент:

— Ян, а откуда плавильня берёт воду?

— Из долины приходится возить, Вельруф. Но её немного надо, больше для питья.

— А я лужи видел…

— Херня это, а не лужи, Вельруф. Дождь на седмице был, вот и просочилось. Через пару дней не будет, да и таскать из этих луж через шахты замаешься, — сообщил начальник шахты.

Вот просто ОЧЕНЬ интересненько, впрочем пока не критично. И, наверное, проверю как я шахту снаружи — реально интересно.

Расположился, разобрал арбалет. Смазал, разобрался с механизмом, собрал. Присмотрелся к болтам попристальнее, убедился — тоже магия. Слабее и меньше, чем в оружии и броне, но посыл “разрушения” в жале был, хотя магического металла там были слёзки. И, уже засыпая, попробовал “вдохнуть” окружающую меня рудную магию и что-то с ней сделать, благо примеры “как” у меня уже были. И вышло: слабо, криво, косо, но вышло — известняк между двумя пальцами раскрошился в мел. Совсем интересно, засыпая, заключил довольный я.

Разбудил меня стражник ещё до рассвета, как я и просил у Яна. Я встряхнулся, да и потопал — времени было не так много, с учётом дороги до Старого. Покинул шахту и шахтную проходную и бодро почесал вбок. За четверть часа взобрался на пик горы, где была шахта, встретил восход солнца через барьер — криповатое зрелище. И убедился в своих выводах. Очень параноистых, но верных. Правда, на кой хрен этому Адонасу такое? Но ведь некому кроме него. И моё попадание, блин: дождь, гроза… Хотя последнее может быть и паранойей… Ладно, надо к магам. Получить вкусняшки и попробовать получить информацию.

С этими мыслями я покинул каньон, деловито, но осторожно топая по дороге к Старому.

14. Кирка Огня

И тут же сработал закон бутерброда: обратную дорогу я фактически прорубался сквозь суицидную живность. В лесу — психованные волки, накинулись стаей, и только ловкость спасла от падения, а кольчуга — от повреждений. Реально пробиваться пришлось, и стая в два десятка голов отбежала только при смерти шести из них. Так ещё и недалеко, сволочи такие! То есть сновали по подлеску, точили на меня зубы! Подумав, я карман забивать тушами не стал, не говоря о съёме шкур: стоили они по местным меркам гроши, которые логично потратить на выделанную шкуру типа моих спальных. Ценилась шкура мракориса, тролля (правда, про этого форумного жителя мне рассказывали такие байки, что хотелось на ручки и звать маму), кожи глорхов и того же луркера — последняя выходила “дорогущим эксклюзивом”, типа шкуры мракориса. Поскольку по прочностным характеристикам превосходила все доступные, варанов всяких и прочей пакости. Ну, это я и сам видел: гвоздимый тремя рунными клинками луркер самым вопиющим образом на части не распадался, кровищей не истекал, а бодро раздавал плюхи атакующим.

Так эти волчары позорные, чтоб их мясные жуки забодали, телепались за мной. А на выходе из леса меня вынесло на стаю падальщиков! Я уж было подумал, что всё, как минимум без ран не обойдусь… но пронесло. Волчары после нескольких птичьих трупов кинулись на эти трупы — очевидно, как привычную добычу. А падальщики сменили вектор внимания на волчар, позволив мне с внутренним, многоэтажным матом усайгачить дальше по дороге. Оглянулся я на веселуху, устроенную этими сволочами, уже в отдалении и голосом Дроздова сообщил:

— Долина Миненталя богата разнообразной фауной, создающий неразрешимый биологический парадокс: несмотря на разнообразие видов и царств, все они — редкостные козлы.

Немного полегчало, в плане эмоций, но вся эта хренотень издёргала, до Старого я добирался, зыркая на триста шестьдесят градусов, даже подумать толком ни о чём не успел.

Но — добрался. Буркнул стражам на воротах что-то не слишком матерное и злобно потопал к замковым воротам, стараясь по дороге притушить злобность. А то отоварят меня по темечку чем-нибудь тяжёлым, чтоб не злобился.

— Послание для Рабена от Яна, — почти благожелательно сообщил я паре одоспешенных туш, перекрывающих ворота в замок.

— Ну так и передай нам, — прогудел один из них, издавая смешки перегретого самовара.

— А от Рабена… — начал было я.

— Нам тоже прилетит. Ты — новичок, охотник, который отжёг на арене? Вельруф? — уточнил второй, гудяще, но без дебильного гыгыкания.

— Он самый.

— Проходи. Тебе к воротам, — указал он на виднеющийся за ним замковый дом.

Я и потопал, не без интереса оглядываясь. И увиденное именно в замковом дворе было довольно близко к игре. Не без нюансов, впрочем. То есть, то же здание слева от жилых помещений баронов было натуральной киркой. И не рудокопов: здание вполне себе “в стиле” места культа, классической немецкой кирхой времен замков: сама как крепость, но характерной архитектуры. То есть, видимо, маги как жили в ней, так и обитают. Что подтверждала одинокая фигура в красном халате, занимающая на входе в кирку место одоспешенных дуболомов. И ещё был фактор, который херил мои предположения насчёт “проникнуть в замок” — на зубчатых стенах и в тройке башенок торчали стрелки, отсвечивая шлемами на солнце. Да и стражники у дома баронов на меня пялились, так что идея “подвалить к магам по-быстрому” выходила не очень.

Ну, попробую на обратном пути, мысленно пожал плечами я, подходя к парочке у жилых помещений и сообщая про послание. Стражи молча переглянулись, один из них рявкнул что-то нечленораздельное в недра особняка. Вскоре появился слуга, правда, не тот, что выдавал мне кольчугу.

— Передавай послание, — через губу бросил этот тип.

— Рабен сильно изменился за время моего отсутствия, — внимательно, под гогот стражей, сообщил я слуге.

— Господин Рабен — занятый господин…

— Который нашёл время дать мне поручение. И потребовать чтобы я доставил результат ему.

На последнее слуга свалил, а через минуту с топотом и засранской мордой появился Рабен.

— Ну?! — требовательно протянул он руку, в которую я вложил письмо. — И почему так долго?!

— Мне показалось, господин Рабен, что мракорисам не понравится послание вам в качестве ужина…

— Трепач! Ладно, понадобишься — позову, — стал разворачиваться он.

— Господин Рабен!

— Да?!

— Награда, господин Рабен.

На последнее рудный барон скорчил совершенно непотребуную рожу, опустил руку в пояс и швырнул мешочек через порог.

— Доспех верни! — процедил он, с топотом удаляясь.

Ну, в общем-то, я на кольчугу… Нет, вру, конечно: хотелось бы себе оставить. Но с учётом прекрасно заметных замечательных качеств нанимателя, я не удивлюсь, если в мешочке из двухсот кусков изъята “арендная плата”. Не по нужде, а из-за недотыкомности Рабена: типа “показать своё место”. Впрочем — похрен, решил я, присел на ступеньки и стал разоблачаться. Стащил кольчугу, наплечники и наручи. Завернул в них оставшиеся свитки и… бросил через порог дома.

Стражники заржали, по моему — одобрительно. Но в целом — пофиг. Возврат осуществлён в той же манере, что и получена оплата. Упрёт кто-то доспех — не мои проблемы. Я выполнил распоряжение Рабена по “возврату” при массе свидетелей, так что в жопу. Надеюсь, больше не увидимся, мысленно хмыкнул я, прибирая мешочек отлетевший от дома метра на три. И — потопал к парню в красном халате. Была надежда, что никто орать-гонять меня не будет и, к моему удивлению, так и оказалось.

— Храни тебя Иннос, страждущий! — напевно прогундел парень в красном балахоне типа “роба боевого священника”.