Венчальное кольцо Нибелунгов

– Благодаря тебе, Марго, мы имеем данные о местоположении дома, куда возили Алину, – продолжал между тем Евгений. – Можно предположить, что и Геннадия отвезли туда же, – в противном случае у нас нет ни единой зацепки… Если, разумеется, Рогов не солгал.

– Он не солгал, – уверенно сказал Иван.

Рита готова была под этим подписаться. Впервые в жизни она присутствовала при пытках и понимала, что кто угодно рассказал бы все на свете, только чтобы прекратить этот кошмар.

– Будем надеяться, – кивнул Фисуненко. – Вот он, тот район. – И он ткнул пальцем в карту «Пригороды Санкт-Петербурга». Здесь нет никаких дачных поселков, только одиночно стоящие дома на обширных участках земли.

– Самое смешное, – заметил Кира, – что мы со Светкой там все облазили! И дом этот, скорее всего, видели, просто нас туда либо не пустили, либо в нем никого не оказалось.

– Теперь это не имеет значения. Надо вызволять парня, если он, конечно, еще жив.

Сказав это, Евгений бросил взгляд на Алину, но той удалось сохранить самообладание и не удариться в истерику. Певица отлично держалась, чем завоевала уважение всех присутствующих – даже тех, кто видел ее впервые.

– Почему бы Алине не выступить по телевизору? – высказался Байрамов, до сих пор хранивший молчание. – Она могла бы сказать, что Геннадий – ее сын, напрямую обращаясь к похитителю?

– Это – выход, но не в нашей ситуации, когда счет идет на часы. Понимаешь, если бы похитили Алину, мы бы знали по крайней мере, что ее жизнь в безопасности: не станет же маньяк, в самом деле, убивать своего кумира! А вот в случае Геннадия… Думаю, он не собирается оставлять его в живых, считая парня единственным препятствием на пути воссоединения с Алиной. Может, тебе и удалось бы договориться о скорейшем интервью через знакомых, но где, спрашивается, гарантия, что именно в это время похититель будет смотреть телик? Такие штуки срабатывают только в случае требования выкупа, да и то больше направлены не на преступника, а на свидетелей, способных сообщить следствию что-то дельное. А у нас нет времени, поэтому я даже не стал делать официальный запрос: мы все трое, – он кивнул на оперов, – официально сегодня не работаем. Если следовать букве закона, то пройдет несколько дней, прежде чем машина заработает, а к тому времени о Геннадии можно будет забыть. Придется отбивать парня своими силами. Не думаю, что у этого мужика там целый гарнизон, поэтому мы втроем прекрасно справимся…

– Почему это – втроем? – подал голос Иван. – Вчетвером, это как минимум. А через полчаса будет вшестером. – И он достал из кармана джинсов сотовый.

Увертюра «Аиды» сменилась «Песней Сольвейг», а Геннадий уже был готов лезть на стенку от неумолкающей за стеной музыки. Но он совершенно лишился возможности двигаться: ноги и руки затекли так, что казалось, их вообще нет. Его тошнило: нельзя сказать, чтобы били сильно, но пару ребер, очевидно, сломали. Сколько часов он просидел здесь? Пять? Десять? Сутки? Гадать бесполезно: в полной темноте, окруженный звуками оперных арий, Геннадий находился вне времени и пространства.

Страх, гнев и непонимание уступили место смирению. Этот человек… этот странный человек с низким голосом сказал, что никто не станет его искать. Никто не знает, где находится Геннадий, поэтому ждать помощи не приходится. Он, конечно, прав. Парень и предположить не мог, что его короткая жизнь закончится подобным жалким образом. А ведь он даже не знает, почему оказался здесь! Его похититель бормотал что-то нечленораздельное, какие-то обрывки фраз, словно разговаривал с кем-то, незримо присутствующим в помещении. И этот кто-то все понимал, а он, Геннадий, не принимался в расчет.

И эта музыка, музыка, музыка…

– Там явно кто-то есть, – пробормотал Евгений, вглядываясь в сгущающиеся сумерки. – Топится камин.

– Движения не заметно, – ответил Байрамов, прищурив левый глаз.

– Это хорошо – значит, как я и предполагал, народу в доме мало. Ворот двое – с нашей стороны и с восточной, у лесочка. Кто-то приехал недавно или, наоборот, уезжать собрался: за восточными воротами стоит машина.

С холма, поросшего мелким лесом, они разглядывали добротное здание из красного кирпича с черепичной крышей. Вокруг возвышался каменный забор. Дом походил на хорошо укрепленную крепость.

– По периметру установлены видеокамеры, – тяжело дыша, доложил один из ребят Ивана, отправленный на разведку. – Но охраны нет – по крайней мере, не на виду.

– Приятно слышать, – кивнул Фисуненко. – Я отсюда вижу, что над забором натянута проволока. Она под напряжением?

– Проверить? – с готовностью спросил парень, которого, если Рита правильно запомнила, звали Гошей.

– Не стоит. Нам все равно не перелезть через стену – она, пожалуй, не ниже кремлевской… Придется искать другие подходы.

– Я бы перелез, – задумчиво сказал Байрамов, разглядывая забор.

Евгений смерил его гибкую фигуру оценивающим взглядом.

– Даже не думай! – возмутилась Рита. – Во-первых, там, возможно, высокое напряжение, а во-вторых… Во-вторых, ты не спецназовец, чтобы по стенам лазить!

– А спецназовец и не сможет, – парировал Игорь. – Посмотри на этих бугаев: они скорее с разбегу стену проломят, чем смогут вскарабкаться наверх. А я бы открыл вам дверь изнутри, чин чинарем…

– Это мы-ысль, – протянул Евгений.

– Прекрати! – испугалась Рита. – Ты же не всерьез?

– Он легче и ловчее любого из нас, – пожал плечами Женька. – Вон там, с левой стороны, непредусмотрительно не спилили старую липу. Она почти достает ветками до стены, но они тонкие… Хотя Игоря, пожалуй, выдержат.

– А проволока? – не сдавалась Рита. – А камеры слежения?

– Проволоку Гоша сейчас проверит, а камеры… Ну, не сидит же этот мужик, без продыху пялясь на экран? У него сейчас другие заботы!

Рита поежилась, понимая, куда клонит Фисуненко: скорее всего, похититель сейчас с Геннадием, и только бог знает, что он делает с парнем. Рогов назвал имя – Леонид Дробыш. Этот человек состоит в совете директоров холдинга «Телекоммьюникейншнз олл раунд зе уорлд», причем занимает одно из ведущих мест. Дом числился как корпоративная дача, и имя Дробыша непосредственно в бумагах на его приобретение не фигурировало. Судя по всему, парень неплохо подготовился!

– А если он там не один? – продолжала гнуть свое Рита.

– Скорее всего, так и есть, – кивнул Евгений. – Но мы отвлечем их внимание, пока Байрамов будет лезть на дерево. Не волнуйся, им будет не до него… Леша, у тебя полный бак бензина? – обратился Фисуненко ко второму подручному Ивана.

– А как же: аккурат перед выездом заправлялся!

– Слей маленько в канистру.

– Пожар будем делать? – обрадовался мужчина.

– Будем! – хихикнул Евгений.

– Не вопрос!

Игорь, Иван, Фисуненко и два его оперативника начали бурное обсуждение плана проникновения за стену. Он был прост. Пока люди Ивана обливают бензином и поджигают стоящую у ворот «Наварру», Байрамов влезает по липе на стену и пробует открыть ворота изнутри. Те, кто находится в доме, привлеченные пожаром, кинутся на противоположную сторону, оставив ворота без присмотра. План рискованный: если в доме больше народу, чем они предполагают, то жизнь Игоря подвергается серьезной опасности.

– А ты, подруга, стой здесь, – предупредил Риту Евгений. – Смотри в оба. Если что-то пойдет не так, ты услышишь. Тогда набирай ноль-два и рапортуй.

– Слушай, – взмолилась она жалобно, – а другого варианта нет?

– Нет! – отрезал Фисуненко. – Да не дрейфь ты: они же не чеченские террористы, сколько бы их там ни было в конце концов!

– Сколько бы…

Но он уже сбегал вниз по склону вслед за Байрамовым.

– Не волнуйтесь, Маргарита Григорьевна. – Тяжелая рука Ивана легла на ее плечо. – Мужик ваш – реальный пацан, даром, что плясун, это я вам точно говорю! Он влезет на стенку, как нитка входит в иголку.