Венчальное кольцо Нибелунгов

Свет фонарика сдвинулся чуть в сторону, а потом помещение, в котором они находились, снова погрузилось в темноту.

– Ты пожалеешь о том, что встал между нами! – прошипел голос. – Пожалеешь!

– Сын?!

Игорь не верил тому, что слышал. Ему казалось, что мир перевернулся и теперь падает на него, как небо на зайца в известной сказке.

– Геннадий – твой сын? – переспросил он.

Алина кивнула. Она уже не могла плакать, только вздрагивала время от времени, словно судорога сводила ее худенькие плечи.

– Боже мой… – пробормотал он и, почувствовав острую необходимость присесть, опустился на сиденье рядом с певицей. – Господи, почему же ты молчала?! Если бы…

– Знаю, знаю, – простонала Алина. – Если бы я все рассказала, то этот маньяк не стал бы ничего предпринимать! Но как я могла рассказать, как? Ведь тогда пришлось бы рассказать Гене… ну, о его отце…

– Постой-постой, – перебил Игорь. – Так это что же – Геннадий не в курсе?

– Разумеется, нет!

– Геннадий Туполев понятия не имеет, что ты – его мать? – еще раз уточнил Игорь.

– Я же сказала – нет! Ира нашла его. Я сделала все, чтобы попасть на проект оперного шоу, в котором он участвовал, в качестве члена жюри. Он попал в число призеров, и ему светил Большой, но я перетащила его в Питер и устроила ангажемент в Мариинке. Понимаешь, это меньшее, что я могла сделать – после всех этих лет… Он достоин этого, разве нет?

– Разумеется, достоин, – деревянным голосом подтвердил Байрамов. – Но к чему секретность? По-моему, парень имеет право знать!

– О чем? Что его мать отказалась от него, а папаша – подонок?

– Рита говорила, что ты залетела от какого-то мальчика…

– Это была официальная версия, – горько сказала Алина. – Если бы так!

– Кто отец Геннадия?

Алина опустила голову на руки. Она выглядела потерянной, испуганной и отчаявшейся.

– Это Павел? – спросил он, устав от ожидания. – Павел – отец Геннадия?

Алина покачала головой.

– Павел был бесплоден. Это его не беспокоило: Павел детей не хотел.

– Тогда кто же?

– Один его приятель. Мы тогда только приехали в Москву, и Павел носился по городу, пытаясь устроить мне прослушивание. Он на каждом углу кричал, что привез с собой слепую чудо-девочку из провинции и намерен сделать из нее звезду мировой величины!

Мы остановились в доме его хорошего знакомого, который имел выход на приемную комиссию Московской консерватории. Кроме того, у него были обширные связи в столичном музыкальном мире, и Павел собирался ими воспользоваться. Однажды, когда Павла в очередной раз не оказалось дома, этот Эдуард Петрович подкатил ко мне. Господи, да ему было, наверное, лет сто, этому вонючему, слюнявому мужику! Я в четырнадцать с небольшим мало что соображала, но все-таки поняла, что происходит что-то нехорошее. Но разве я справилась бы с ним?!

– Он тебя изнасиловал?

История Алины казалась дикой, особенно учитывая, что все это произошло с ребенком, к тому же еще и слепым! Это выглядело в глазах Игоря хуже, чем все преступления нацистов.

Алина кивнула.

– А что же Павел?

– Я не сразу ему рассказала, просто побоялась… А когда это произошло снова, и я поняла, что Эдуард не отстанет, то бросилась к Павлу, умоляя уехать. Он сказал, что я дура. Сказал, что Эдуард Петрович поможет нам все устроить, если я буду вести себя прилично – это его слова – и позволю ему некоторые «мелкие шалости».

– Скотина! – прошипел Байрамов. – Какая же он все-таки скотина!

Все оказалось хуже, нежели выглядело вначале. Подложить девочку под старого педофила только для того, чтобы тот помог продвинуть ее? Он почувствовал во рту горьковатый привкус, какой случается ощущать перед приступом рвоты.

– Павел разозлился, узнав, что я забеременела, – продолжала Алина. – Он надеялся, что возраст не позволит Эдуарду Петровичу сделать мне ребенка, но ошибся. Павел обвинял меня, потому что его планы в отношении моей карьеры могли полететь в тартарары, а ведь он столько сделал, прошел такой большой путь! Аборт делать было поздно, поэтому рожать я поехала к маме. Дальше ты знаешь… Никогда себе не прощу облегчения, которое испытала, узнав, что можно обо всем забыть и сделать вид, что никакого ребенка не было и в помине!

– Брось, ты была подростком! Кто в таком возрасте способен сознательно взять ответственность за ребенка?

Алина всхлипнула без слез.

– Нет, мне все потом отлилось. Я долго надеялась, что у нас с Павлом появятся дети, и тогда, возможно, наша семейная жизнь как-то наладится, изменится к лучшему… Он только через много лет счел нужным рассказать о своем бесплодии!

– Когда ты начала искать сына?

– Как только приехала Ира. До этого у меня часто возникало такое желание, но осуществить его в одиночку я не могла. Ира сначала взялась за дело сама, но потом поняла, что не справляется, и наняла частного детектива. Он выяснил, что Гена, оказывается, все это время жил в нашем родном городе. Его приемные родители – прекрасные люди. Они знали, кто мать мальчика, поэтому предположили, что у него тоже могут оказаться способности определенного рода. Они с раннего детства занимались развитием его музыкального дара, отдали в музыкальную школу, потом – в училище.

– Ты встречалась с ними?

– Павел бы не позволил. Но по телефону мы несколько раз беседовали. Я узнала, что Гена начал работать в областном театре. Господи, какие перспективы могли у него там быть?

– Так это ты подкинула ему идею подать заявку на проект?

– Мне до смерти хотелось с ним встретиться, познакомиться… Но я не могла признаться ему, кто я такая, поэтому решила на первых порах сблизиться с ним, насколько возможно, стать его лучшей подругой.

– И куда бы это привело? – поднял брови Игорь. – Рано или поздно пришло бы время объяснений!

– Я старалась об этом не думать. Не знаю, честно говоря, на что я надеялась…

– Мне жаль тебе это говорить, Алина, – жестко произнес Игорь, – но твое молчание причина того, что сейчас происходит. Если бы твой преследователь знал, что Геннадий приходится тебе сыном, а вовсе не любовником, он не стал бы его похищать!

– Да я понимаю! – воскликнула певица, заламывая руки. – Я все понимаю, но теперь ничего изменить нельзя!

– Боюсь, что так. Вся надежда только на Фисуненко. И на Марго, разумеется.

– Итак, что мы имеем? – говорил Фисуненко, когда они с Ритой, двумя ее помощниками и Иваном сидели в гостиной дома Алины. Здесь же находились Лиза, Байрамов и двое оперов.

После разговора с Игорем по телефону Рита с Иваном бросились в аэропорт. Проведя час в самолете, они отправились к Алине, где собралась маленькая «группа захвата» во главе с Евгением. Иван в очередной раз отказался ехать в больницу, чтобы там как следует осмотрели его рану. «Вот уж ни за что не пропущу такое веселье! – возразил он в ответ на предложение Риты отвезти его в клинику. – Хочу поглядеть, чем вся эта кутерьма закончится!»