Венчальное кольцо Нибелунгов

Геннадий не слышал музыки уже некоторое время. Голова разламывалась, а тело перестало слушаться задолго до того, как наступила тишина. Потом за стеной раздались приглушенные голоса, и он напрягся, ожидая худшего: рано или поздно его убьют, и, наверное, этот час настал. Гена закрыл глаза и попытался вспомнить единственную молитву, которую матери удалось ему вдолбить, – «Отче наш».

Скрипнул ключ в замке, и дверь приоткрылась. Свет ворвался в помещение, но через секунду его заслонила широкая спина стоящего в проеме человека.

– Гена, что ли… ты там?

Эта фраза прозвучала как лучшая из когда-либо слышанных парнем арий. Он попытался ответить, но язык отказывался повиноваться. Вместо крика из горла вырвался сиплый, едва слышный звук, но этого оказалось достаточно.

– Здесь он! – громко крикнул все тот же голос. – Живехонек!

У Лени Дробыша имелись все задатки к тому, чтобы стать хорошим музыкантом. Он с раннего детства играл на скрипке и фортепиано, отлично учился и мечтал о том, что когда-нибудь выйдет на одну из знаменитых сцен – Альберт-Холла, например, или Ковент-Гардена, – и многотысячная публика устроит ему стоячую овацию. Мать Лени уделяла ему все свое внимание, в то время как отец, директор крупного горнодобывающего предприятия, заботился о хлебе насущном. Мать не замечала того, что ее сын не такой, как остальные.

– Да, – говорила она в ответ на подобные замечания, – он гораздо более умный, талантливый и перспективный, нежели другие дети!

И сама в это искренне верила. Дефицит гормона роста семейство поначалу не восприняло как серьезный диагноз. Ну, будет их сынок невелик, зато возьмет талантом и интеллектом. Однако по мере того как Леня подрастал, стало ясно, что дело не ограничится только потерей в росте. Его голова была слишком велика для маленького, тщедушного тельца, а ноги – слишком коротки. В подростковом возрасте стало ясно, что Леня Дробыш уже не вырастет и сто сорок восемь сантиметров навсегда останутся пределом, выше которого ему не подняться.

Несмотря на любовь матери и отца, парень не мог не понимать своей ущербности: высокие и спортивные сверстники ни на минуту не позволяли ему об этом забыть, дразня и издеваясь, кто во что горазд. Дети по природе жестоки, и Леня понял, что ему, привыкшему к тепличной атмосфере собственной семьи, придется перестраиваться, приспосабливаясь к жизни в большом мире. Паренек сообразил, что мир этот не станет с ним церемониться, не простит ни малейшей слабости и что он навсегда останется изгоем, если не добьется успеха.

Поначалу Лене казалось, что шансом выделиться будет музыка. Он с остервенением занимался. Ему удалось овладеть техникой игры в достаточной степени, но не более – несмотря на то что мать, не ограничиваясь музыкальной школой, нанимала частных преподавателей, благо доход отца позволял такие излишества.

Только один человек в школе относился к Лене хорошо. Слепая девочка, на два года старше, появилась там после зимних каникул. Она училась в другом классе, но Леня сразу ее заприметил. Слепота не мешала ей общаться с другими детьми, и это как ничто другое поразило воображение Дробыша. Воздушная, какая-то неземная внешность новенькой сыграла не последнюю роль в том, что Леня впервые в жизни влюбился. Ее голос завораживал его даже тогда, когда она говорила. Алина, единственная из всех однокашников, не оттолкнула мальчика! Она терпеливо выслушивала его жалобы на жизнь, на несправедливое отношение сверстников, а также поощряла честолюбивые планы в отношении музыкальной карьеры. Возможно, это ему лишь казалось, но Леня убедил себя в том, что нравится Алине. Реальность же, которой он упорно старался не замечать, заключалась в том, что Алина ко всем относилась одинаково хорошо.

В школу и из школы ее сопровождал высокий, импозантный мужчина, которого Леня принимал за ее отца. Впоследствии он выяснил, что ошибался. Этот мужчина, Павел Каюров, мальчику не нравился. Он был слишком красив и самоуверен, а к Алине, по мнению Лени, относился как к своей собственности. Они часто участвовали в сборных концертах. Алина порой уезжала надолго, так как Павел неустанно работал над ее карьерой и пользовался любой возможностью продвинуть свою протеже. В такие периоды Леня Дробыш особенно отчетливо ощущал одиночество и с нетерпением ожидал возвращения Алины – ему было ради чего жить. На одном из концертов девочка познакомилась с Игорем Байрамовым. Леня помнил тот день, как будто это произошло вчера! Востроглазый, стройный паренек, виртуозно владевший собственным телом, легко завоевал расположение девочки, несмотря на разницу в возрасте. Она весело смеялась шуткам Игоря, с готовностью соглашалась на детские авантюры, которые он предлагал, – в общем, без всякого труда юный танцовщик добился того, чего тщетно пытался добиться Леня, – благосклонного внимания Алины. Это выводило его из себя. Он всей душой ненавидел Игоря, но его ненависть не могла найти выхода. Больше всего Дробыша раздражало, что Игорю, в сущности, было наплевать на Алину: он относился к ней как к одной из многочисленных подружек, а для него, Лени, девочка была особенной!

Потом произошла катастрофа: Алина уехала учиться за границу. Леня места себе не находил, забросил учебу, и никакие увещевания родителей на него не действовали. Он больше не мог видеться с ней, разговаривать, поверять свои маленькие тайны. Его существование снова превратилось в бесконечную череду одиноких дней.

К семнадцати годам Леня Дробыш пришел к выводу, что знаменитым музыкантом, таким как Николо Паганини или Ференц Лист, ему никогда не стать. Тогда он решил добиться того, чтобы его имя громко зазвучало в других сферах – тех, в которых так давно и успешно вращался его отец. От природы смышленый и чувствительный к малейшим переменам в обществе, Леня избрал для себя вуз, который мог обеспечить долгосрочные перспективы: торгово-экономический институт. Отец задействовал связи, и Леня стал студентом. Все, что он делал, Дробыш привык делать хорошо, выкладываясь на сто процентов. Учеба в институте не стала исключением, и он оказался в числе самых многообещающих студентов. Преподаватели выделяли его среди прочих, отмечая нестандартность мышления и коммерческую жилку, которая, судя по социологическим исследованиям, встречается всего у пяти процентов людей на земном шаре. Леню раздражало, что он не может применить знания на практике: все, что предлагала новая экономическая политика, казалось мелким и незначительным. Ему вовсе не улыбалось заделаться хозяином пирожковой или носочно-чулочного ларька: деятельная и честолюбивая натура Дробыша тяготела к крупным формам. Раньше других парень увидел перспективы, которые предлагала мобильная связь. В технике он не был докой, зато прекрасно разбирался в коммерции. Походив по инженерно-техническим вузам, Леня подобрал команду из дельных парней. Процесс был не из легких: поначалу его воспринимали несерьезно – во многом благодаря нестандартной внешности. Однако здравые рассуждения студента торгового института и возможности, которые он с воодушевлением описывал, все же заставили новых приятелей проникнуться его энтузиазмом. Качество мобильных телефонов в Европе и Штатах было высоким, но и цены на них, прямо скажем, кусались. Тогда Леня открыл для себя азиатский рынок. Там он закупал детали для сотовых, а сборка осуществлялась прямо у него дома. Самодельные аппараты были громоздкими и звонили как пожарная сирена, но пользовались спросом в стране, где беспроводные телефоны до сих пор представляли собой невероятную диковину. Мобильные операторы только-только начали прокладывать себе дорожку на российскую территорию, и Леня Дробыш оказался готов к переменам.

Не успел он окончить институт, как открыл первый пункт мобильной связи. Его партнером стала известная западная фирма, не побоявшаяся связаться с перспективным вчерашним студентом. Сотрудничество оказалось плодотворным, и через пять лет отделения мобильной связи Лени Дробыша были уже разбросаны по всем крупным городам России. Партнерство с Западом его больше не устраивало. Дробыш пришел к выводу, что ему требуются новые ресурсы, и решил, что пришла пора заняться продвижением собственных мобильных операторов на рынок телекоммуникаций. Так возникла идея создания холдинга «Телекоммьюникейшнз олл раунд зе уорлд». Иностранное название придавало веса маленькой фирмочке, впоследствии выросшей в гигантскую структуру, родоначальником которой являлся Дробыш. Дело развивалось, и он перестал справляться в одиночку: ему требовались постоянные вливания капитала, как отечественного, так и зарубежного. Возникла идея создания акционерного общества. Холдинг прочно укрепился на российском рынке и успешно внедрялся в страны Азии.

С деньгами, которыми отныне ворочал Дробыш, он не испытывал недостатка в сексе: многие женщины с внешностью фотомоделей соглашались предоставлять ему услуги в обмен на дорогие наряды, драгоценности и автомобили. Леонид относился к этому как к бартеру: он дает девушке то, в чем она нуждается, а девушка в свою очередь предоставляет Лене необходимое ему. До поры до времени такие отношения Леонида Дробыша удовлетворяли. Появляясь в обществе, он неизменно находился в компании какой-нибудь экзотической красавицы, и ему было глубоко плевать, что за его спиной перешептываются. За долгие годы Дробыш выработал определенного рода иммунитет, и лишь наедине с собой позволял горечи изливаться наружу.

Но однажды все изменилось. Он находился в деловой заграничной поездке. Чтобы скоротать вечер, заказал билеты в оперу и… увидел на сцене Алину! Он узнал ее сразу, несмотря на прошедшие годы. Как ему показалось, она нисколько не изменилась, оставшись все той же девочкой, к которой в детстве его тянуло со страшной силой. Он навсегда запомнил ее трогательную, хрупкую фигурку в костюме белого ангела, исполняющего церковный гимн. В тот знаменательный день Алина тоже была в белом, и этот образ заворожил Леонида. Ночами он лелеял сексуальные фантазии, в которых неизменно присутствовала Алина. И тогда он решил, что нашел то, что так долго и тщетно искал, – идеальную спутницу жизни! Ей неважно, как он выглядит, ведь она лишена способности судить людей по внешнему виду. Она талантлива и знаменита, кроме того, их связывает так много приятных детских воспоминаний… Да, Алина – его судьба, решил Дробыш.

И принялся усиленно ухаживать, нисколько не смущенный тем фактом, что его фея замужем и, возможно, не помнит о его существовании. Леонид заваливал ее цветами, и в каждый букет вкладывал открытки, любовно подобранные и переработанные таким образом, чтобы Алина могла читать их без посторонней помощи. Он видел, что не ошибся в своих предположениях: Алина очень одинока и несчастлива в браке с Павлом Каюровым. Это заставляло его сердце биться быстрее всякий раз, когда он видел ее на сцене или экране телевизора. Пару раз Леонид даже осмелился подойти к ней за автографом. Она доброжелательно улыбалась, глядя сквозь него, подписывая на диске свое имя с наилучшими пожеланиями верному поклоннику.