Венецианский купец

— Пожалуй да, — я повернулся к нему лицом, — не очень вы сеньор Джакомбо похожи на простого монаха-учителя. Особенно с такими поручениями.

Он улыбнулся и пожал плечами.

— Всё в руках Господа, сын мой.

Я понял, что он не собирается мне раскрывать правду ни о задании, ни о своей личности, так что оставалось только плюнуть и закатав рукава с размахом подойти к выданному поручению. И если вначале я планировал просто перетрясти все свитки и книги, то теперь, чтобы успеть за месяц, нужно было перестроить и переделать целиком всё помещение. А для этого мне нужна была как простая рабочая сила, так и мастеровые, которых я собрался загрузить работой, чтобы привести сначала в порядок как сам зал, а затем придумать, как и на чём хранить хрупкие свитки, чтобы они не рассыпались и их не сожрали крысы.

Глава 11

3 сентября 1191 года от Р.Х., Рим

Папа, стоя на верхнем ярусе вместе со своим доверенным кардиналом, смотрел, как на огромном кресле внизу сидел ребёнок, задумчиво подкармливая свою маленькую армию крысоловов: коротконогих, небольшого телосложения, но беспримерного мужества собак, которые своим лаем во время охоты постоянно наводняли коридоры подземелий дворца, а после их работы многие монахи без содроганий не могли потом туда войти. Весь пол был завален трупами сотен крыс и так изо дня в день.

Взобравшись с ногами на кресло, малыш при этом краем глаза контролировал, как больше пятидесяти послушников разбирают документы, только по одной ему понятной схеме. Каждому десятку объяснили только свои правила обработки и каждый брал свиток из неразобранной партии, смотрел только своё, передавая его дальше по цепочке. Последние же раскладывали полученные свитки на подвесные железные стеллажи с деревянными козырьками, сверяясь при этом с таблицей написанной краской на большой деревянной доске.

— Он не догадался? — тихо спросил Целестин III.

— Пока нет, — кардинал-дьякон Луиджи, чуть склонил голову, — но такими темпами он быстро тут закончит, как раз к оговоренному нами сроку.

— Если не найдёт нужное, значит нам он больше не интересен. Поблагодарите и отправьте домой, — распорядился Папа, — слухи о его исключительности будут враньём, хотя конечно мальчик может произвести впечатление, не спорю.

— А если найдёт, ваше Святейшество?

— Рассмотрим как и при каких обстоятельствах он это сделает, — Папа, увидев всё, что его интересовало, задвинул каменную поворотную плитку и направился вверх по лестнице. Кардинал последовал за ним.

* * *

Меня терзали смутные сомнения с самого начала этого странного поручения, но чем больше проходило времени, тем больше я понимал, что от меня ждут чего-то, о чём не сказали вслух. В паре-тройке старых документов встречалось похожее имя, но это точно был не Танкреда Лечче, а какой-то более ранний Тонкреда Лачча, история которого как раз и была похожа на ту, о которой мне рассказал монах Джакомбо.

Внезапно, симбионт впрыснул мне порцию гормонов, после буйство которых у меня прояснилась голова и я с полной отчётливостью понял, что в оставшейся куче свитков нет никаких документов про графа Танкреда Лечче. Нет и никогда не было. И об этом Папе было прекрасно известно. Они хотели, чтобы этот документ здесь появился, но чтобы никто не мог связать его появление с ними!

— «А-а-а», — мысленно протянул я, посмотрев на ситуацию с другой стороны, в свете новых открывшихся обстоятельств, — это меняет дело. Им не нужно было не переоборудование зала, ни эти стеллажи, с которыми я провозился почти две недели, чтобы проверить их на крысоустойчивость и надёжность. Они позвали постороннего, но очень умного ребёнка, чтобы отвести глаза всем, кто захочет обвинить их в подделке, если та вскроется.

— Эй, Алберто, иди сюда, — позвал я одного из молодых послушников, который до дрожи в колен меня боялся. Пару раз он попался под горячую руку, уронив пачку драгоценных свитков и я запер его на ночь в комнате с крысами. Урок был запомнен им на отлично, как впрочем и остальными. Теперь, пока я был рядом, никто не позволял себе филонить, хотя конечно стоило лишь отвернуться, как работа тут же прекращалась, и все моментально забивали на труд, болтая без передыху и обсуждая своё временное начальство.

Молодой человек подошел, низко кланяясь.

— Ты вроде говорил, что служишь в одной конгрегаций обслуживающей послов?

— Да господин Витале, всё верно.

— Ты знаешь, что сейчас происходит в Сицилии?

— Конечно господин.

— Расскажи мне, да не трясись ты, — я показал ему занять стул напротив.

— Вам полную версию или по короче? — скромно поинтересовался он.

— Давай сначала короткий расклад, если не пойму, то продолжим.

— Если уж совсем коротко господин Витале, то сейчас существует определённая враждебность между Святым престолом и Генрихом VI, который является c недавних порт императором Священной Римской империи. Вы наверно знаете, что он даже осаждал весной Рим со своим войском, ради помазания Папой его на престол.

— Ага, но всё ещё не улавливаю взаимосвязь с Сицилией.

— Так Гогенштауфены уже как сто лет заявили, что остров принадлежит им по праву.

— А если учесть, что Танкреда Лечче сейчас там король, — до меня стало доходить происходящая здесь интрига.

— Совершенно верно господин Витале, они обязательно передерутся за престол, — подтвердил Алберто мои мысли, — поскольку наследовать его после смерти короля Вильгельма II, должен был как раз Генрих VI, а местные лорды не захотев этого, выбрали своего графа.

— Спасибо, можешь возвращаться к работе, — теперь мне всё стало понятно. Кто-то хотел налить масла на хвост Генриху VI и поджечь его, и я даже знал, кем были эти люди.

Дотерпев до вечера, я сначала выгнал всех из помещения, а затем нашёл те три свитка, в которых и была описана история, поведанная мне посланником Папы, правда совершенно другого дворянина, а не сицилийского графа. Отправившись домой, я на следующее утро сказался больным, и приостановил все работы. Мне нужно было понять, как заменить в трёх свитках девять букв, при этом так, чтобы это не выглядело подделкой.

Понятное дело, что своими мыслями и делами я не мог ни с кем поделиться, даже с родственниками, так что отправил слуг добывать мне нужные инструменты, а также принести мне пару других свитков из хранилища, на которых можно было бы потренироваться.

Неделя ушла у меня на изготовление фальсификатов, но зато вышли они на загляденье. Благодаря симбионту, который помог мне так приближать структуру ткани свитков, что я видел почти все волокна, мне удалось сначала забелить старые чернила с нужных букв, а затем срезав до безумия тонко отточенной бритвой нужные буквы с других документов, написанных этой же рукой, я посадил их на микро долю капли клея, так что после сушки, и небольшого общего загрязнения самих документов, невозможно было простым взглядом отличить мои подделки от подлинных исторических документов.

Ну и естественно, когда я поправился и вернулся к работе, сначала один послушник, а затем второй и третий быстро нашли нужные нам документы. Вручая их при всех Джакомбо, я подчеркнул роль тех, кто их обнаружил, попросив их наградить. Он заверил, что все участники этого по истине исторического события получат достойную награду и засобирался уходить, чтобы показать «найденные» документы Папе.

Я проводил его в коридор, и прошептал, едва слышно.

— Сказали бы сразу, не пришлось бы мне тут целый месяц торчать.