Венера из меди

– Как ты можешь быть так уверен? – спросила меня резко Поллия.

– Опыт.

– Ты был уверен и прежде!

– Нет. Раньше я был осторожен. Теперь я зол…

– О происшествии сообщили претору, – перебила меня Поллия.

– Да, я сам это предложил… – я уже догадывался к чему идет разговор.

– В таком случае я предлагаю, чтоб мы оставили претору разбираться с этим делом!

После того, как Поллия перестала хлестать меня своим презрением, я осторожно продолжил:

– Вы наняли меня, потому, что я работал на Дворец, где, так уж случилось, я вчера вечером и задержался.

– Наши мужья поручили нам отказаться от твоих услуг.

Это была Атилия, которая всегда казалась более робкой в этой паре. Ни одну из этих женщин и на булавочную головку не волновало, что сказали им их мужья; Феликс и Крепито были просто пустым местом. Но любой предлог годился, если клиент был намерен отказаться от моих услуг.

– Разумеется, – сказал я, – вы должны с почтением отнестись к пожеланию ваших мужей!

– Ты потерпел неудачу, Фалько! – настаивала Поллия.

– Вероятно так!

Даже мучимый жестоким похмельем, я знал, как вести себя профессионально. Они были напряжены, ожидая гневную вспышку; я же мог облегчить душу позже, так что я их разочаровал:

– Дамы, я никогда не слоняюсь поблизости, если потерял доверие своих клиентов.

Я распрощался с ними вежливо (поскольку я хотел, чтоб мне заплатили). Затем я ушел.

Делу конец. Вот замечательно, если мне не удастся заполучить новое дело, я всегда могу снова вернуться к работе на Дворец.

Выведен из игры.

Опять выведен из игры! Это всегда происходит со мной. Почему-то единственными клиентами, которые обращались ко мне, оказывались бесхребетные типы. Едва я начинал проявлять интерес к их серенькой жизни, как они начинали сомневаться в нужности меня.

Я мог бы решить эту задачу. Мне нравилось ей заниматься. Не беда; за несколько недель наблюдения я мог выставить этим женщинам грабительский счет, а затем отщипнуть еще перед самой грязной частью расследования. Это был лучший способ ведения дел, для человека склонного с философии. Пусть у местных представителей закона и порядка болит голова, от задачи, что им Северина подкинула на этот раз. Пусть чиновники Пинция попытаются привлечь ее к суду, там, где претор Корвин на Эсквилине потерпел неудачу. Я смеялся. Я мог бы отправить счет за свои издержки, провести некоторое время в банях, ублажая себя, а затем прочитать о том, как чиновники запутались с этим делом в Ежедневных делах…

Но это был не конец дела.

Я собирался надменно прошествовать мимо домика, где скрывался привратник Гортензиев, как заметил кого-то, кто ждал поблизости в тени – тонкие руки и черные усики, делящие лицо пополам.

– Гиацинт!

Он ждал меня.

– Фалько, мы можем поговорить?

– Не вопрос.

– Я должен спешить. Нам всем приказано не общаться с тобой.

– Почему так?

Он нервно взглянул на дом. Я стащил его с главной дорожки, и мы присели на корточки под сосной.

– Оставим почему, но что случилось?

– Ты беседовал с Виридовиксом…

– Да, и я намеревался побеседовать еще раз сегодня…

Гиацинт коротко рассмеялся, затем поднял сосновую шишку и швырнул ее между деревьев.

– Они тебе заплатили? – спросил он.

– Ну, они меня уволили, и еще предстоит увидеть, получу ли я деньги!

– Как только выставишь им счет. Они не хотят осложнений.

– Осложнений? Каких осложнений?

Он помолчал мгновение, потом произнес:

– Тебе больше не удастся поговорить с поваром. Виридовикс мертв.

XXXIX

Как только он это сказал, я почувствовал, что меня прошиб холодный пот.

– Как это произошло?

– Он умер этой ночью. Во сне.

– Точно так же как Нов?

– Нет. Он выглядел довольно спокойным. Казалось, что все по естественной причине…

– Ха!

– Он был здоров, – нахмурился Гиацинт.

– Повара всегда могут позволить себе что-нибудь из еды.

Для Виридовикса не возраст, по моей оценке, ему было лет тридцать. Как и мне, совсем молодой.

– Кто нибудь занялся его смертью?

– Еще чего! Кто-то предложил Феликсу, что это может быть убийством, но тот отверг, мол, возможно, Виридовиксу стало так стыдно, что Гортензий Нов умер после его кушаний, что он совершил самоубийство…

– Это возможно?

– Ты сам встречался с ним! – рассмеялся Гиацинт.

– Да! Другие что-нибудь будут делать по этому поводу?

– Если вольноотпущенники скажут "нет", то как мы сможем? Он ведь был, – сухо указал мой собеседник, – просто раб!

Таковы были его друзья. Я закусил большой палец.

– Претор, что расследует смерть Нова, должен был об этом узнать!

Гиацинт шаркнул ногой по рыхлой земле.

– Забудь об этом, Фалько! Претор взял большой кредит, который ему подписал Крепито, так что он будет идти у них на поводу. Семья хочет спокойно похоронить Нова, и чтоб не было никаких помех со стороны.

– Я думал, они хотят защитить свои интересы. Думал, именно поэтому они наняли меня!

Гиацинт выглядел смущенным.

– Я никак не мог понять, почему они выбрали именно тебя, – он на меня не смотрел. – У тебя репутация неудачника…

– Ох…. Ну спасибо! – я воздержался от ругательства. Но затем выдал его до конца. Это было одно из выражений моего брата – особенно цветистое. Раба впечатлило.

– Если они верили в это, то почему поручили это мне?

– Возможно, они думали, что ты обойдешься им дешевле.

– Тогда, возможно, это была одна из их ошибок!

Мне вспомнилось, как Елена говорила, что произвести впечатление на этих кошмарных людей можно только величиной трат.

Даже не видя тело, я разделял сомнения прислужника о смерти повара.

– Виридовикс тоже был отравлен, – сказал я.

– Но паралич был не такой сильный, как у Нова.

– Ты видел оба тела. Ты согласен?

Раб кивнул. Я принял решение.

– Мне было необходимо поговорит с Виридовиксом более подробно о вчерашнем дне. Но теперь он умер. Ты можешь найти кого-нибудь глазастого типа, который был на кухне пока готовилась еда для вечеринки?

Он выглядел неуверенным. Я напомнил ему, что никто кроме и пальцем не пошевелит, чтоб смерть повара была отомщена. Я сообщил ему свой новый адрес. Затем, поскольку он все больше беспокоился, что меня могут увидеть здесь, я позволил ему вернуться в дом.