Венера. Переплетая обрывки жизни

Проснулась я в комнате Розы, в которой когда — то ночевала, оставаясь у них в квартире. В какой — то миг захотелось улыбнуться от мысли, что она уже встала, и на кухне меня ждет вкусный завтрак, приготовленный тетей Эльзой. Что за стеной шумят Мариам и Рипсиме, собираясь в школу… Я сейчас встану и умоюсь, чтобы успеть попрощаться с ними и чмокнуть на прощание.

Но жестокая реальность щелкнула своими уродливыми пальцами перед моим носом — и я поняла, что Розы здесь нет, она вчера вышла замуж, а меня пытался изнасиловать её брат. Утром я должна была улететь и забыть этот кошмар, но мне помешал их отец. Я помню, как он меня обнял, помню, как дрожало тело, а потом наступила темнота. А нынешнее моё состояние было похоже на пробуждение после продолжительной и мучительной болезни — всё ломило, пронзенное слабостью и неспособностью вернуть свою жизнедеятельность.

Я пролежала так очень много часов, неподвижно устремив глаза в потолок. Когда кто — то тихо открывал дверь, я молниеносно прикрывала веки, притворяясь спящей. Они все шушукались, спорили, стоит ли вызвать врача, или нужно дать мне выспаться и прийти в себя. И лишь с наступлением ночи члены семьи перестали штурмовать эту дверь.

У меня было много времени, чтобы подумать. И понять, что меня не оставят в покое. Пусть дядя Дживан и уверяет, что хочет действовать в моих интересах, но я не верю этому. Престиж их семьи выше. Она одна из самых уважаемых и влиятельных. А молва о сыне — звере, совершившем попытку изнасилования прямо в день свадьбы сестры — это уже серьёзный урон репутации.

Конечно, любой отец в такой ситуации попытается оправдать свое чадо и помочь ему встать с колен. Феликсу очень повезло, что у него он есть. Будь мой отец рядом, уверена, он уберег бы меня от всех этих бед. Но вышло так, что в сложившейся ситуации это я буду вынуждена уберечь его и маму с Варданом от всех бед. Ведь дядя Дживан прав. Никто из них не обрывал связи с родственниками, кроме меня. Они постоянно общаются и созваниваются по скайпу. И этот слух очень быстро дойдет до них. Но я не знаю, как всё будет подано… Какая там была вторая версия? Соблазнить ради денег? В эту чушь не поверит ни одна живая душа, знающая меня. Но их так мало, Господи, так мало… И теперь голову терзает один вопрос — а имею ли я право подставлять под удар двух горячо любимых и дорогих мне людей, которым и так несладко сейчас?

Нет, не имею. И никогда не буду иметь такого права.

А что делать?

Повиноваться воле человека, годами и мудростью превосходящего меня практически втрое.

Как, ради всего святого?

Очень просто — со стиснутыми зубами. Тебе не привыкать к такому состоянию, Венера…

Ты в нем живешь всю сознательную жизнь.

Я не знала, что будет дальше, но понимала, что пока — это единственный вариант. Можно не согласиться и уехать, но где взять гарантию, что всё не станет хуже? Вардан, узнавший о том, что хотели сделать с его сестрой, может натворить кучу глупостей. Он и так уязвлен всем, что произошло с нашей семьей, его гордость не позволит переварить молча такую ситуацию. А мама? Её слезы, печаль и обвинения в свой адрес, полные раскаяния за «погубленные» жизни детей, за неспособность обеспечить им должное будущее? Лучше жить в клетке со зверем, чем видеть их муки.

Всю оставшуюся ночь я сидела перед окном, отгоняя прочь одну за другой непрошенные мысли о спасении. Не хотела смиряться с этой неизбежностью. Не хотела думать о том, что должна буду связать жизнь с чудовищем. Не хотела верить, что люди в здравом уме примут этот брак. И не могла поверить, что Всевышний допустит это.

— Если Вы оставите за мной право уйти потом, я соглашусь.

Не оборачиваясь, произнесла я, продолжая смотреть в окно, рядом с которым и встретила рассвет. Я знала, что зашел именно дядя Дживан.

— Пока рано говорить о таком. И прошу тебя, чтобы никто не знал об этом твоем желании.

— Дайте мне слово, что не станете мне мешать, когда я захочу уйти.

Он размышлял слишком долго. Я была вынуждена развернуться и взглянуть на него.

— Хорошо…если ты дашь мне слово, что никто не узнает всей правды.

— Вы сейчас серьёзно? — усмехнулась я. — Считаете, мне захочется кому — то о таком рассказать?

Больше дядя Дживан мне ничего не сказал.

Месяц длилась подготовка, новость о том, что чуть ли не самый завидный жених в городе женится, облетела всю округу. Я хотела забиться в угол и накрыть себя панцирем, которого, к сожалению, не имела. Знакомство с матерью Феликса, её роднёй, стало настоящим испытанием. Им не хватало только лупы, чтобы разглядеть получше все мои недостатки. Я отвечала на все заданные вопросы, не задавая никаких в ответ. Просто не могла пересилить себя. Отсутствие Розы, которая была в свадебном путешествии, било по самому больному — я чувствовала себя как никогда одинокой.

В общем, весь месяц я была манекеном, которого одевали — раздевали, с которым пытались вести беседы, наладить какой — то контакт. Всем вокруг была поведана душещипательная история о том, как Феликс и Венера тайно любили друг друга, не говоря никому. А после свадьбы Розы влюбленный мужчина вдруг понял, что больше не хочет терпеть такого положения дел, и решил свои отношения придать огласке. Звук фанфар, аплодисменты и куча сентиментальных дам, утирающих слезу счастья.

Но самым сложным было врать матери. Я была от одного шага к тому, чтобы скрестить пальцы за спиной, как в детстве, когда Вардан просил его прикрыть, если приходил поздно. Самым ужасным было наблюдать, как она бесконечно рада, слушая мою ложь.

Единственное, что меня немного держало в колее — полнейшее отсутствие Феликса все эти дни. Ни разу я его не видела вплоть до самого дня свадьбы. Понятия не имела, как он воспринял требование отца жениться на мне, но была уверена — если мы где — то пересечемся, один из нас не выживет. Дядя Дживан очень хорошо продумал этот момент, держа нас на расстоянии друг от друга…

Но всё с лихвой окупила ночь свадьбы. После восторженных возгласов и аплодисментов гостей, проводивших молодоженов в пустой дом, где им никто не должен мешать, жених почетно ввел невесту в их очаг.

Таща за волосы, не обращая внимания на крики боли и сопротивление.

Самый первый взгляд, который он бросил на меня в этот день, сказал больше, чем миллионы слов.

Я тебя уничтожу.

А поскольку, как и я, он был связан обещанием вести себя хорошо при гостях, чтобы исправить все, что натворил месяц назад, Феликс с лихвой отыгрался на мне, когда мы остались одни.

Водитель высадил нас и поспешно уехал, я осталась стоять перед прекрасным домом, отказываясь принять тот факт, что стану его частью. Я как одноклеточное существо потеряла совершенно всю способность мыслить и тупо разглядывала фасад, не решаясь туда войти.

Феликс возник рядом с сигаретой во рту и так же уставился вперед. Я слышала, как он дышит, выпуская из себя едкий дым. Такой же мерзкий, как и он сам.

— Дело осталось за малым — выполнить супружеский долг. — Зловеще протянул он.

Я промолчала. Он и сам не понимает, что несет.

— Ну? — повернув ко мне голову, Феликс жестом пригласил меня пройти вперед.

Посмотрев на него, я спокойно произнесла:

— Я не войду в этот дом с тобой. И если у меня есть несколько часов…несколько последних часов, когда я могу остаться сама собой перед приездом твоей матери, а не актрисой дешевого театра, поверь, я ими воспользуюсь, будучи одна. Одна и здесь. А не с тобой и внутри.

Хмыканье в ответ. Резко выброшенный окурок. Затем железной хваткой он берет меня за руку и заставляет идти за ним ко входу. Ни единого шанса вырваться. Я спотыкаюсь на этих каблуках и падаю, пачкая белоснежное платье. Но он не помогает мне встать.

— Ты и есть дешевая актриса, моя радость. И свой спектакль завершишь сейчас. Я ждал месяц, чтобы увидеть тебя и распластать по стене. За твое мастерство, которым ты околдовала моего отца, заставив поверить, что достойна быть чьей — то женой. Соответствуй…