Венок Брюсову. Валерий Брюсов в поэзии его современников

19 марта 1906

Александр Курсинский

Пророк

Валерию Брюсову

Творя господние веленья,

Тревожа глубь людских сердец,

Ты все блаженство отреченья

Постиг, властитель и мудрец.

Вольна, светла твоя дорога

С дарами неба для земли,

Твой взор уверенно и строго

Глядит на скрытое вдали.

И видя Правду неземную,

Что мнится людям лишь как сон, —

Проходишь Ты страну больную,

От казни Божьей огражден.

<1906>

Александр Курсинский

Валерию Яковлевичу Брюсову

Тебя встречая в дни расцвета,

Когда так верилось в мечты,

Тебя любил я как поэта

И песнь как голос Красоты.

Теперь настали

дни тревоги, —

Но, опрокинутый в борьбе,

Не оскверню конца дороги

Изменой песне и Тебе.

14 июня 1906

Москва

Сергей Соловьев

Валерию Брюсову

1.

Ты, Брюсов, не был бы унижен

Среди поэзии царей,

И к ямбу Пушкина приближен

Твой новоявленный хорей.

Я женской, медленной цезуре

Послушным был рабом, и вот

Твоих созвучий ярой бури

Меня схватил водоворот.

То вещим магом, то ученым,

Ты встал: безжалостно греметь.

В твоем стихе озолоченном

Звенит Вергилиева медь.

Твой стих, что конь, в кипящей злобе

Уздою сдержанный едва,

И, как удары мелкой дроби,

Твои короткие слова.

Чредой подъемов и падений

Твой стих бежит, как вал к реке.

Ты замыкаешь вихрь видений

В одной стремительной строке.

Ты тлеющего манускрипта

Разжечь угасший дух сумел.

Поешь ты о богах Египта,

Как будто их когда-то зрел.

Равно ко всем явленьям чуток,

Передаешь в напевах ты

И ласки грешных проституток,

И чистых мучениц мечты.

Всегда иной, всегда притворный,

Ты созерцаешь снег вершин,

Вдыхая чистый воздух горный,

Сам – в тине илистых низин.

<1905>

2.

Ты, Валерий, Пушкина лиру поднял.

Долго в прахе звонкая лира тлела.

В пальцах ловких вновь рассыпает лира

Сладкие звуки.

Дал ты метко в речи созвучной образ

В шлеме медном воина Рима. Равен

Стих искусный медному звону речи

Римских поэтов.

Ты Эллады нежные понял песни.

Ты рисуешь девы стыдливой ласки.

Песни льются Аттики синим небом,

Медом Гимета.

Властно, крепко стих с меднозвонкой рифмой

Ты чеканишь; образы – ярки; краски —

Сочны, свежи; цельною жизнью строфы

Полные дышат.

Вечно, вечно памятны будут, Брюсов,

Всем поэтам сон Ариадны нежной,

В мире мертвых стоны Орфея; вечны

Вопли Медеи!

<1906>

3.

В ответ на «Озимя»

Прах, вспоенный влагой снега,

Режет гения соха.

Звука Пушкинского нега!

Пушкин – альфа, мы – омега

В книге русского стиха.

<1905>

4.

В ответ на «Stephanos»

Нет, наших песен не иссякла

Когда-то мощная струя:

В тебе поэзии Геракла

Встречают русские края.

Эллада, вновь из праха вырой

Кумиров мертвых телеса;

Воскрес Орфей с волшебной лирой,

Чтоб двигать камни и леса!

Но жребий царственный поэта

Язвящим тернием остер:

Тебя зовет вторая Эта

На очистительный костер.

Свиваясь, сохнут листья лавра

В пожаре яростных страстей,

И ядовитый плащ кентавра

Сжигает тело до костей.

Но – полубог – ты прянул в небо.

И нектар, сладкий и густой,

Тебе улыбчивая Геба

Подносит в чаше золотой.

<1906>

В. Григорьев

Поэт

В.Я. Брюсову

Твои глаза – тоска агата…

Твои мечты – безумный мир…

В часы безмолвные заката

Горит в руках твоих потир.

И каплют строки золотые,

И расцветают, и цветут,

И ожерелия святые

Твои жрецы из них плетут.

Горят уста – гвоздики алость…

И облеченный в омофор,

Ты перельешь в стихи усталость,

Ты перельешь в них каждый взор.

Как пред Омфалой, нежной, чистой,

Поник сраженный Геркулес, —

Так пред тобой, Поэт лучистый,

Лежит безгранный мир чудес.

<1906>

Александр Рославлев

Учителю

Валерию Брюсову

Учитель, в сердце откровенье

Стрелою огненной впилось,

И я, как ты, в оцепененье

Слежу в веках земную ось…

Ты вскрыл грозящие нам бездны,

Ты расшатал ее чеку,

И вот гласит твой стих железный

Твою суровую тоску.

Уйдя от гулкого

смятенья,

Слепых чудовищ – городов,

Ты в своевольном заточеньи

Смертельно алчешь вечных снов.

В ночной тиши, мудрец упорный,

Вкушаешь яды вещих книг,

В мечтах: то зверь, то дух нагорный,

То Бога солнечный двойник.

На миг луч сладостной надежды

Пустыню мира озарит,

И вновь устало клонишь вежды,

Храня спокойный, строгий вид.

Моя душа встречалась где-то

С твоей великою душой.

Тропой тернистою поэта

Иду, учитель, за тобой.

<1907>

Эллис

Поэту наших дней

Разуверение во всем!

Валерий Брюсов

Земле и Небу не простила

Твоя огромная душа,

Отвергла все, за все отмстила,

Грозой безумия дыша.

Она чудовищной обидой

Ответила на суд слепцов

И встала черной пирамидой

Превыше храмов и дворцов.

Вкусив смертельного напитка,

Змеей безумья оплетен,

Ты не кричишь, сведенный пыткой,

Как не кричит Лаокоон.

Упорством всемогущей воли

Смирив мистическую дрожь,

Гигант, изваянный из боли,

Ты башней замкнутой встаешь.

С улыбкою ты носишь путы

И дремлешь в темноте тюрьмы.

Как Гулливера лилипуты,

Тебя во сне связали мы.

Над горькой бездной все тревожней

Твой дух, качаем вещим сном,

И безнадежней, безнадежней

«Разуверение во всем».

Твой путь, созвездья затмевая,

Влекла огромная звезда,

Но у дверей заветных Рая

И ты услышал «Никогда!».

Ты молвил: «К небу нет возврата!

Земле молиться не хочу!».

И в душном капище разврата

Затеплил красную свечу.

И все ж, как раб, влечешься к Раю,

Упав на этом берегу,

И ты не скажешь слов: «Не знаю»,

И не помыслишь: «Не могу».

Но там, во мгле души суровой,

Где день, как ночь, угрюм и строг,

Я разглядел цветок лиловый,

Полураскрывшийся цветок…

Да, ты любил людей когда-то,

Как ныне любишь лишь слова,

Но, претворяя их в стигматы,

Твоя душа всегда жива.

Прими ж восторг моих приветов

Ты, чар не знавший чародей,

Счастливейший среди поэтов,

Несчастнейший среди людей.

<1907>

Михаил Кузмин

Акростих

В.Я. Брюсову

Валы стремят свой яростный прибой,

А скалы все стоят неколебимо.

Летит орел, прицелов жалких мимо,

Едва ли кто ему прикажет: «Стой!»

Разящий меч готов на грозный бой,

И зов трубы звучит неутомимо.

Ютясь в тени, шипит непримиримо

Бессильный хор врагов, презрен тобой.

Ретивый конь взрывает прах копытом.

Юродствуй, раб, позоря Букефала!

Следи, казнясь, за подвигом открытым!

О лет царя! как яро прозвучала

В годах, веках труба немолчной славы!

У ног враги – безгласны и безглавы.

1908

С. Яншин

Spiritus

Посв. Валерию Брюсову

Ты – оковами звенящий,

Изнемогший дух,

Пролетаешь ты, палящий,

Зноен, злобен, сух.

Кто надел тебе оковы,

В башню заточил?

И, задвинув все засовы,

Смертью залучил?

Под тобою властен синий

Отблеск и рассвет,

И в твоей душе-пустыне

Слышно только: «Нет!».

Звон, грозящий над тобою,

Злобен, дик и прям…

Кто померялся с судьбою,

Не отдавшись сам?

Лишь одна печаль рассвета

Благовест взманит…

И на зов твой нет ответа, —

Небо не роднит!

<1908>

Андрей Белый

В. Брюсову

Поэт

Ты одинок. И правишь бег

Лишь ты один – могуч и молод —

В косматый дым, в атласный снег

Приять вершин священный холод.

В горах натянутый ручей

Своей струею серебристой

Поет – тебе: и ты – ничей —

На нас глядишь из тучи мглистой.

Орел вознесся в звездный день

И там парит, оцепенелый.

Твоя распластанная тень

Сечет ледник зеркально-белый.

Закинутый самой судьбой

Над искристым и льдистым пиком,

Ты солнце на старинный бой

Зовешь протяжным, вольным криком.

Полудень: стой – не оборвись,

Когда слетит туманов лопасть,

Когда обрывистая высь

Разверзнет под тобою пропасть.

Но в море золотого льда

Падет бесследно солнце злое.

Промчатся быстрые года

И канут в небо голубое.