Верь мне

— Дурак ты, Власов. Я действительно тебе помочь хочу.

— Ну так помоги! Для этого многого не нужно — просто оставьте меня все в покое! Я не хочу больше слышать ни о Карине, ни о тебе, ни о всей вашей прелестной семейке. Избавь, Лик!

— Нет, Власов. И знаешь, никуда я отсюда не уйду.

— Чего?!

— Я остаюсь, — пожала плечами Лика, зная, как и вчера, что поступает верно.

Подобной наглости Макс не ожидал. Замолчал на мгновенье, сверля нахалку ненавидящим взглядом — даже не знает, что и сказать ей на это. Вышвырнуть бы ее как кошку блудливую, да ведь силы не рассчитает — уж если тронет сейчас, то обязательно сломает ей что-нибудь ненароком! Злости-то на десятерых хватит.

— Мне тебя силой вытолкать за дверь? — едва сдерживаясь, вкрадчиво спросил Макс.

— Ты не посмеешь.

И в глаза ж ему, паршивка, смотрит! Дура, что ли, совсем не понимает, что нарывается?! Или так уверена, что ничего он ей не сделает?

— Проверим?

— Попробуй, — кивнула Лика, не сводя глаз с разъяренного парня. — Только учти, Власов, если сейчас меня прогонишь, то назад я уже не вернусь. Подыхать от своей злости будешь — даже не посмотрю в твою сторону. Один останешься здесь и волком выть будешь. Я не права? Тогда прогони.

Самое время угрозу осуществить. И почему он медлит? Лика ждала его решения, с вызовом глядя в темные, как эта ночь, глаза. А Власов медлил. Смотрел на нее, от злости ноздри раздувая, а прогнать не мог, то ли совсем ошалев от ее наглости, то ли… Да права она, права! Сдохнет он от боли! Уже подыхает. И несколько минут назад, еще не зная, что она рядом, он все-таки признался себе, что даже с ней, врагом, ему легче, чем одному в этой пустой квартире.

— Власов, не обманывай себя — больно будет, — тихо проговорила Лика. — Я нужна тебе, и поэтому я остаюсь. Смирись. Можешь ворчать, можешь кричать на меня, если тебе легче от этого станет — я потерплю. Но вздумаешь прогнать — прежде хорошенько подумай. Я не собираюсь тебе навязываться, я уйду. Но обратно уже не вернусь. Все понятно?

Он даже не сопротивлялся, когда Лика убрала его руки и по-хозяйски прошла вглубь кухни, игнорируя молчаливый, но очень недовольный взгляд в спину. Она нутром чувствует волну его злости, жажду придушить, ну или хотя бы наорать на нее — а он все-таки молчит, сопит и терпит. Ну вот и славно. В конце концов, нехорошо орать по ночам и мешать спать добрым людям за стенкой.

Ну а мы пока будем осваивать территорию! Лика осмотрелась по сторонам. Что имеем? Немного грязной посуды, пыль и паутину. Так, ладно, это до утра подождет. Открыла холодильник, а от неожиданности даже присвистнула…

— Власов, ты не от злости сдохнешь…

— Я первый день дома, — буркнул Макс.

Так и не решив, что теперь делать с незваной хозяйственной гостьей, Макс развернулся и исчез в глубине квартиры — авось девчонка поумнеет, да к утру сама уйдет.

Глава 12

Утро встретило ощущением «что-то не так». Что-то не так в этом солнце, что сквозь запах дождя пробивается в открытое окно и пытается добраться до щеки протрезвевшего, выспавшегося парня. Что-то не так в этом шуме, доносящемся с улицы: сквозь детский визг, шелест листвы, потревоженной ветром, и проезжающих мимо машин пробиралось что-то еще — знакомое, но позабытое. Что-то не так в этом запахе, свежем, дождевом, что, ворвавшись в комнату, оседает на стенах. Что-то не так в этой квартире…

Что именно не так, с великого бодуна Власов понял не сразу. Отказываясь думать и вспоминать свои вчерашние приключения, Макс потянулся в удобной постели и только через несколько минут нехотя встал и поплелся на кухню: сейчас ему нужна лишь чашка бодрящего кофе, все остальное — потом. И вот тут-то его ждал сюрприз.

Началось все с того, что по пути на кухню он едва не навернулся, налетев на огромный чемодан. «Это что еще за новости?!» — нахмурился Макс. Он не помнит, чтобы куда-то собирался. Да и вообще, чемодан-то не его… Молча обойдя подозрительную находку, Власов прошел дальше. А дальше еще интересней.

На его кухне хозяйничали. И хозяйничали так, что от одних только запахов дар речи моментально пропал, а голодный взгляд, не заметив главного, устремился на плиту: в небольшой кастрюльке варилось нечто явно вкусное, а рядом, на скворчащей сковородке, дымился, насколько Власов смог рассмотреть, омлет. А вот и виновница этого «безобразия»… Не без труда оторвавшись от источника аппетитных запахов, Макс прошелся взглядом по голым стройным ногам, чуть задержался на темно-синих свободных шортиках из мягкой струящейся ткани, полюбовался открытой спиной под пеленой раскиданных по плечам каштановых волос… Не замечая хозяина квартиры, Лика старательно начищала раковину. Он даже головой встряхнул, гоня галлюцинацию, но видение исчезать не собиралось: на плите по-прежнему готовилась вкуснятинка, а Горская продолжала наводить порядок у него на кухне.

— Ну и что здесь происходит?

Лика обернулась на голос и улыбнулась:

— Ну ты и соня, Власов…

— Я спрашиваю, что здесь происходит? — повторил Макс, направляясь к девушке.

— Здесь готовится завтрак и наводится порядок, — развела руками Лика. — Разве не видно? Ваш кофе, господин Злюка!

Стоило ему только подойти ближе и протянуть руку, чтобы сгрести нахалку и выставить за дверь, как перед носом, откуда ни возьмись, возникла чашечка горячего ароматного кофе. Рука, еще несколько секунд назад намеревавшаяся совершить грубость, вдруг застыла в воздухе, а потом мягко опустилась на поясницу девушки. Струящаяся ткань шелкового комбинезончика оказалась ожидаемо мягкой и очень тонкой…

Лика вздрогнула от неожиданного прикосновения, но отступать не собиралась — улыбалась, смотрела на Власова и незаметно выдыхала, глядя, как злость в глазах напротив беспомощно растворяется, сменяясь растерянностью и интересом к ароматному напитку, все еще обжигающему ее пальцы.

— Ну и когда ты успела так окопаться в моей квартире? — почти смягчился Макс.

— Выражения выбирай, а то голодным останешься. Кофе-то возьмешь? Мне горячо держать. Извини, не знаю, какой ты предпочитаешь, поэтому купила на свой вкус.

— Кофе был в шкафу, — буркнул Макс, но чашку все-таки забрал.

— Сколько тебя дома не было? Извини, но я не рискнула бы пить тот, что лежит у тебя столько лет…

— Деньги отдам. Сколько я тебе должен?

— Нисколько. Будем считать, это моя плата за проживание.

— Я не помню, чтоб искал квартирантов, и не помню, чтоб просил у тебя милостыню.

— Власов, прекрати.

— Или ты берешь деньги, или забираешь все и уходишь.

— Какие интересные условия… Значит, ты все-таки готов меня потерпеть? — расплылась в улыбке Лика. — Вот теперь, Власов, я точно остаюсь! И хватит строить из себя ледяного принца!

Лика слышала, как Власов чертыхнулся, едва не пролив на себя кофе. Да пусть попсихует, если легче от этого станет!

— Лик, неужели ты не понимаешь, мне тяжело тебя видеть. Смотрю на тебя — вижу Каринку. Наверно, ты хорошая девушка, но… Я прошу тебя, исчезни.

— Нет.

— Ну что тебя надо от меня?

— С тебя есть что взять? — притворно нахмурилась Лика, пряча улыбку. — Власов, мы ночью сегодня уже все с тобой обсудили. Каринка сломала, а я починю. Садись за стол, омлет уже почти готов.