Вера Алексеевна в академии боевой магии

– Но Альбину же… - капризно начал Лайониэлл. – Ему же позволяется…

– Ему, может быть, и позволяется, - прошипела Верена, - потому что пока некоторые прячутся от шпаги, другие приходят на помощь. И так во всём! А пока ты в минуту любой опасности согласен обнимать только берёзы, будь добр, не лезь ко мне. И больше чтобы я ни одного писка в свою сторону не слышала, иначе уволю. Ты понял?

– Понял, - закивал Эл. – Понял-понял.

– Вот и замечательно.

Верена грозно повернулась на каблуках, досадливо отметила, что сейчас погрузнет в этом болоте, и ещё одну пару туфель можно будет попросту вышвырнуть на свалку, и уверенно зашагала в сторону академии. Умом-то она понимала, что ответила Лайониэллу совершенно не так, как положено бы это сделать средневековой барышне или какой-нибудь полуэльфийке, а отчитала, как своих подчинённых в прошлой жизни, но вернуть время назад было уже невозможно.

Всё-таки, Ален был хорошим менталистом – кто б ещё смог настолько быстро вытащить наружу её потаённые желания и истинный стервозный характер? Верена в последнее время чувствовала себя несколько размякшей, раскисшей, но теперь – была готова молнии глазами метать! И всё происходящее в академии её к этому подталкивало.

Тем не менее, была ещё одна проблема, которую следовало решить немедленно.

…Как Верена и рассчитывала, Данелия далеко не ушла. Она стояла у окна и совершенно по-эльфийски всхлипывала, растирая слёзы по зелёному лицу.

– Предательница! – воскликнула она, покосившись на Верену и на секунду отвлекшись от своего упоенного плача.

– Если тебе это интересно, - произнесла Верена, - то я его послала. И это была не моя инициатива. Меня твой Лайониэлл ни грамма не интересует, - она с опаской покосилась на кинжал в ножнах, прикреплённых к поясу Данелии, но решила, что договорить-то всё равно нужно.

– Нет, - пробормотала Данелия. – Совершенно не интересно. Как ты могла? Ты ведь знала, что я в него влюблена!

– Послушай… - Верена замялась, а потом, рискнув, протянула руку и осторожно опустила её на плечо полутроллихе. – Я пришла к его берёзам только чтобы сказать, что мне неприятны его знаки внимания. Ты веришь?

Данелия выразительно всхлипнула, всем своим видом показывая, что нет.

– Ты ведь знаешь, что можешь вернуться в своё нормальное тело, - попыталась зайти с другой стороны Верена. – И тогда тебя будет ждать нормальная, полноценная жизнь эльфийки. У Сири ведь вышло!

– Потому что Алех, как бы он ни боялся, всё ещё её любит! – обвинительно воскликнула Данелия. – И любил всегда! А я влюблена в Лайониэлла, а он… а он плевать на меня хотел!

И она зашлась ещё более страшным плачем, чем прежде.

Верена вздохнула. Она понимала, что её слова вряд ли будут услышаны и верно истолкованы, но всё равно не собиралась отступать.

– Послушай, - мягко произнесла она, - я понимаю, что тебе не очень приятно сейчас со мной разговаривать, но… Ты любишь Лайониэлла? За что? Он ведь не слишком умный, далеко не благородный, да ещё и сноб. Я ему стала интересна только потому, что вдруг напомнила его берёзку. Да я худших слов от мужчины в жизни не слышала! Он эльф, и потому ты обратила на него внимание. Это инстинкт. Но вокруг множество хороших мужчин! Порядочных и разумных, добрых, с открытым сердцем. И если ты забудешь о Лайониэлле и найдёшь того, кто способен полюбить тебя такой, как ты есть, ты найдёшь своё счастье. Ведь суть не в том, кто мы внешне. Суть в том, кто мы внутри…

Верила ли бы она каким-либо словам Альбина, если б он превозносил её, как лучшую женщину на свете? Да ни за что! Верена прекрасно осознавала тысячи своих недостатков, знала о склочном характере, о том, что иногда перегибала палку и позволяла себе лишнее. И он вполне честно сознавался ей в этом – даже грозил расправой, разумеется, в шутку.

А рассказывать о любви к женщине, похожей на берёзу? Нет, это глупость. Точно так же, как превозносить кого-то как идеал. Ведь идеальных людей в этом мире не существует…

– Постарайся найти того, кто в самом деле тебя полюбит, - прошептала Верена, обращаясь скорее к себе, чем к Данелии. – А не того, кто будет вестись на красивое лицо и острые уши. Такой, как Лайониэлл, не сделает счастливым не только полутроллиху, но и красавицу-эльфийку. Я уверена в этом.

– Хорошо тебе, - всхлипнула Данелия. – Ты можешь рассуждать о красоте! Потому что ты никогда не была уродиной, от которой все воротят нос!

Верена открыла уже рот, чтобы возразить, но вовремя остановилась. Рассказывать Данелии о своих секретах сейчас совершенно не было смысла. Она либо не поверит, либо растрезвонит о случившемся по всей академии и сделает только хуже. Да, разумеется, если уж они подруги, то следовало друг другу доверять, но…

Какие подруги? Если с Сири Верена хотя бы проводила время, то с Данелией – перебрасывалась парой-тройкой фраз, когда они садились за один стол за обедом или за завтраком. И, казалось, полутроллиха всегда считала себя в их небольшой женской компанией изгоем – потому что не была красоткой. Да, Верена ничего не понимала в магии, а Сири не могла подойти к своему возлюбленному, потому что боялась наброситься на него и выпить всю его кровь, но разве Данелия, обиженная на весь мир, могла об этом думать? Она сейчас, наверное, считала, что для Сири почти ничего не изменилось…

Или Верена слишком плохо о ней думала. Хотелось бы верить в это, но жизненный опыт, пусть и не самый правильный, подсказывал, что не стоит обольщаться.

Так или иначе, Верена улыбнулась напоследок полутроллихе, похлопала её по плечу и направилась вверх по ступенькам, уже в который раз за день возвращаясь в родную башню. Сейчас, когда ей не приходилось бежать, удалось вновь рассмотреть, насколько же бедно всё смотрелось. Ректор довёл академию практически до истощения, и если не прямо сейчас, то через год она обязательно обвалится. Руина, а не учебное заведение!

Да, даже тот университет, в котором она работала раньше, выглядел гораздо лучше…

Так или иначе, а академия стремительно запустевала. Её состояние стало ещё хуже, чем тогда, когда Верена прибыла сюда, и причина была понятна – сил Альбина не хватало на то, чтобы поддерживать всё в прежнем виде. И, хотя они и поставили какие-то опоры там, внизу, этого всё равно не достаточно, чтобы привести академию в порядок. А мастеров нет…

Да что там, у них даже ров защитный в ужасном состоянии!

К тому же, воняет так, что к академии даже подойти невозможно. Враг-то, может, и справится, а вот кто-нибудь дружественный точно сбежит прочь.

Одолеваемая мыслями о благоустройстве академии, Верена даже не заметила, как добралась до собственной башни. Собственно, она поняла это только тогда, когда напоролась на сердитый, ревнивый взгляд Альбина, сидевшего на ступеньках, ведущих с первого на второй этаж, и сверлившего взглядом дверь.

Джеймс развалился в одном из кресел, стащенных ещё студентами во времена уборки в башне и, кажется, как раз рассказывал об очередном плане определения коррупционеров в академии, но умолк, стоило только Верене открыть дверь.