Вера Алексеевна в академии боевой магии

– Этот букет попросил передать Лайониэлл, - спокойно ответил Ален. – Просил передать его глубочайшие извинения, что не смог защитить вас, госпожа Лексен, от нападения этой шпаги. Он хотел сам поинтересоваться, как вы себя чувствуете, но был уверен, что вы сердиты на него, потому обратился к моей помощи. Так что, Альбин, эта ревность совершенно не оправдана. Не стоит ненавидеть меня за то, чего я не делал.

Демон, казалось, был готов вспыхнуть изнутри, броситься на Алена и разорвать его на мелкие кусочки. Верене же стало страшно. Это чувство возникло словно само по себе, совершенно неожиданно, и теперь она смотрела на Альбина другими глазами. Как она могла довериться этому чудовищу?

– Мне пора идти, - усмехнулся Ален, опять быстро поклонился, демонстрируя знак уважения даже тому, кто едва не сжёг его своим взглядом, и спокойным, размеренным шагом направился вниз по ступенькам. Верене даже захотелось окликнуть его и попросить прощения, но девушка не успела и рта раскрыть – её опередил Джеймс.

– А ведь вы человек, верно, Ален?

Возмущение, вспыхнувшее в Верене, теперь было готово перекинуться с Альбина на Джеймса. Какая разница, какой он расы? Разве это позволяет кому-то его оскорблять?

Ален же нарочито медленно обернулся.

– Вы правда так считаете, господин дух?

– Считаю, - абсолютно спокойно произнес Джеймс. – А ещё я считаю, что вы – та ещё сволочь, которая живится чужими эмоциями, потому что хорошо разбирается в ментальной магии. И приходит именно в те моменты, когда собеседника можно раскрутить на максимальную реакцию.

– Но ведь я не скрываю того, что я человек, - улыбнулся Ален. – Просто меня никто не спрашивает. И вы, должно быть, понимаете, что подозревать меня не в чем? Я и так хорошо устроился.

В его спокойной манере разговора чувствовался вызов. Верена осознала, что на грани срыва – ей так и хотелось сорваться, накричать на кого-нибудь, может, и на того же Алена, потребовать от него уважения…

– Так я могу идти, господин дух? – полюбопытствовал Ален. – Или вы хотите обсудить ещё и мою расу?

Джеймс не ответил. Очевидно, молчание в этом случае можно было расценить как знак согласия, потому что когда Ален продолжил свой путь, никто не окликнул его и не попытался остановить. И, стоило ему добраться до подножия башни и захлопнуть за собой дверь, как гнев Верены, до этого бурливший в душе, затих.

– Он? Это он? – недоумевая, переспросила она. – Ведь человек…

– Нет, - устало произнёс Альбин.

На демоне лица не было. Он почему-то сильно побледнел, губы его стали белыми, обескровленными, а дыхание – тяжёлым.

– Он – менталист, - пояснил сердито Джеймс. – Пришёл провоцировать на эмоции… Словно почувствовал, что его в чём-то заподозрили, решил спровоцировать на реакцию. И у него получилось.

– Сильный менталист, - покачал головой Альбин. – Но если в этом его основная сила, то он точно не смог бы заколдовать эту шпагу. Свою жизнь он продлевает за счёт чужих эмоций, это так. Но он сейчас точно не выглядит слабым, как должен был бы, испытав откат после обращения Сири… Отдай сюда этот букет!

Хотя Ален уже ушёл, судя по внешнему виду, Альбин нисколечко не собирался отступать от вспыхнувшего в голове желания что-то сделать нелепому ухажеру-эльфу.

– На надо, - Верена прижала букет к груди. – Я сама с ним разберусь. И расскажу, что лучшим извинением в его исполнении будет больше не попадаться мне на глаза. Надоел!

На самом деле, ей просто хотелось отойти и обо всём подумать, а тут – такой благовидный предлог! Но и впихнуть букет в руки Лайониэллу и потребовать больше не морочить ей голову было бы не лишним. Потому Верена немедля бросилась вниз по ступенькам.

Она, конечно, не знала, где находился эльф, но предполагала, что обнаружить его помогут извечные березы.

Глава двадцать пятая

Верена никогда прежде не гуляла у местных березок – в первую очередь потому, что они находились в опасной близости возле рва. Тот, заболоченный, издающий далеко не самые приятные ароматы, казался таким себе грязным пятном на репутации академии. Впрочем, таких пятен в их академии было – не пересчитать!

И чему она удивлялась?

Должно быть, тому, что березки выглядели вполне прилично. И никаких следов паразитов на них тоже не наблюдалось, нормальные, здоровые деревья, даже зависть берёт, что они в подобных условиях сумели дорасти до подобного состояния и до сих пор радовали глаз всех жителей академии.

Лайониэлл так страстно прижимался к одной из них, что Верена едва сдержала ядовитую улыбку. Да уж, березка выглядела и вправду очень чахлой – может, это к ней эльф хотел сводить Верену, чтобы она помогла разобраться с паразитами? – но это нисколечко не останавливало Лайониэлла. Тот и вздыхал, и целовал её листву, и прижимался щекой к коре, и разве что не завывал возле этой берёзы.

– Кхе-кхе, - откашлялась Верена, напоминая о своём присутствии, и эльф, пытавшийся, кажется, в приступе страсти даже укусить бедное дерево, отскочил от него, словно ошпаренный.

Верена переложила букет из одной руки в другую. На самом деле, прижимать к себе розы было не слишком приятно, ведь эльф не подумал привести их в порядок и обрезать иголки. А вообще, странно, что этот любитель природы оборвал цветы – мог бы просто позвать её прогуляться где-нибудь в саду, полюбоваться на них издалека, а не срезать с клумбы и так стремительно укорачивать их и без того не длинный век…

Впрочем, ещё большой вопрос, где Лайониэлл эти цветочки взял, потому что рядом с академией не росли ни розы, ни что-либо другое, более-менее напоминающее пригодный для букета материал.

– О, госпожа Лексен! – расплылся в улыбке эльф, отлипнув наконец-то от дерева. – Ален принёс вам мой маленький презент! Я так рад, что вы в полном порядке! Не правда ли, великолепные розы?

Верена покосилась на цветы. Розы были неплохие, хотя до великолепных им довольно далеко. Ей дарили букеты и получше, когда пытались вытребовать у строгой преподавательницы столь желанную пятёрку, а она всё никак не хотела сдаваться.

– Да, они хороши, - осторожно согласилась девушка. – Но я не слишком-то люблю букеты – это словно переносная могила для цветов. И мне не хотелось бы становиться причиной их смерти. Потому заберите, пожалуйста, свой маленький презент и постарайтесь больше не повторять подобные ошибки.

– Вы хотите, - взволнованно прошептал Лайониэлл, - чтобы я приносил вам живые цветы? Я могу! Хотите, я подарю вам самый красивый на свете вазон! Такой же, как эти розы! Да что там, даже лучше! Он точно не увянет и будет радовать вас своим цветением… примерно раз в год…