Веранда

– Нет, я же ничего в этом не понимаю!

– У тебя какое образование?

– Университетское, филологическое.

– Ну значит, там тебя не учили жизни.

– Но я много читала и думала, что знаю жизнь!

– Жизнь познавать ты начала только сегодня, и в общем начало хорошее.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что сегодня ты видишь перед собой реального мужчину, со всеми его достоинствами и недостатками, имеющего свое мнение и не боящегося его высказывать.

– Разве это достоинство?

– Да. Человек имеет полное право на собственный взгляд на вещи и свою точку зрения. И никогда не следует бояться высказывать свое мнение, даже если оно кому-то не нравится.

– А недостатки?

– Их тоже много. Но я считаю, что достоинства должны перевешивать недостатки. Чем больше, тем лучше. Мои недостатки, например, незаметно переходят в достоинства. Ха-ха-ха! – не удержался я. Тут я перегнул, каюсь!

Она думала и ждала, когда я перестану смеяться, затем спросила:

– Как же мне быть с генералом, моим мужем?

– За все время общения ты ни разу не произнесла его имени. Почему?

– Потому что он чурбан бесчувственный, но раз в чине, то просто «генерал».

– Ага, значит, его имя для тебя просто Генерал. Он для тебя не человек, а солдафон.

– Пожалуй, так.

– Это неуважительно. Он же твой муж, как раньше говорили: на все времена. Представь себе, что когда ты придешь, то генерал уже будет дома. Что ты ему скажешь?

– Была у подруги Фариды. Если он позвонит проверить, она подтвердит.

– Думаю, что звонить он не будет. А если ему захочется секса, что скажешь? «Я сегодня устала, голова болит», и откажешь ему. Правда?

– Конечно.

– То же самое и он тебе говорит. А это значит, что ему с кем-то хорошо и он уже не хочет с тобой секса, – вот и вся премудрость. Большинство жен думают, что мужья лопухи. Нет, они все понимают, просто не хотят этого показывать.

Если мужчина или женщина захочет переспать с кем-то, то это будет сделано так, что супруг ничего не узнает. Для мужчины это неизбежно – обязательно найдется женщина, которая захочет затащить его в свою постель. Обеим сторонам надо понимать, что это обязательно случается, как рассвет, как летний дождь или снег зимой, и смириться с этим.

– И что теперь будет?

– Все зависит от тебя самой.

– А он что, ничего не должен делать для спасения семьи?

– Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

– Как это?

– Кто из вас борется за спасение семьи?

– Я. Но он тоже должен!

– Ты ему скажешь об этом?

– Обязательно скажу! Скажу, что если он будет продолжать в том же духе, то я его разлюблю! Или уйду к маме! Пусть приходит домой вовремя и трезвым! Или я вообще уйду от него!

– Он и так готов уйти. Если ты уйдешь, то это выход для него – будет всем говорить, что сама ушла, значит, не любила.

– Ну тогда не уйду, пусть мучается!

– Я что-то не понял, кто из вас мучается?

– Я! Кто же еще?!

– А он не мучается?

– Он же бесчувственный чурбан, солдафон!

– Давай вернемся к началу разговора. Ты согласилась со мной в том, что после женитьбы мужчина полностью отдает семейные дела в руки жены?

– Да.

– Так вот тебе и нужно брать бразды правления семьей в свои руки. Семьей, а не им, генералом.

– Как это – управлять семьей и не управлять генералом?

– Если откровенно начнешь управлять мужем, то получишь обратный результат.

– Так что же делать?

– Думаю, что нужно попытаться стать его другом. Горячая пора любви у вас уже прошла. Настало время для дружбы и уважительного отношения. Но некоторые не соглашаются со мной, и это бывают преимущественно женщины.

– Я тоже не согласна. Как это можно – жить без любви?

– Я не говорю, что без любви. Я говорю, что на первом месте стоят дружба и уважение. Секс и любовь остаются, но только на втором плане, но обязательно должны остаться!

– Так что же мне делать?

– Попытаться стать его другом. А это значит, что нужно понять, что ему нравится, а что нет, не быть навязчивой и придирчивой. Ты для него не мама. Не быть занудой, в конце концов! Попытайся зацепить его душу чем-нибудь, хотя бы знанием марок автомобилей и их характеристик, и не просто знать, а обсуждать это с ним на равных. Кстати, какая у него машина?

– Большой черный джип.

– А более точно?

– Не знаю…

Наступила пауза. Загида застыла в задумчивости со стаканом сока в руке, потом закурила, выпустила две струйки дыма из своего аккуратного носика и посмотрела на меня:

– Ты настоящий змей-искуситель! Не зря Фарида порекомендовала тебя. Ну что же, кажется, что-то проясняется. Сегодня я стала лет на десять старше и мудрее. Спасибо! Иди сюда, дай тебя поцеловать. Я люблю тебя!

Загида со всей страстью отдалась мне, и я почувствовал себя самым счастливым мужчиной.

«Как бы не начала приставать», – подумал я, но, к счастью, опасался зря.

– Давай не будем больше встречаться. Не обидишься? – спросила она, посмотрев мне прямо в глаза. Я пытался понять, искренне она говорит или нет, но не смог определиться и поэтому сказал:

– Быть твоим любовником не входит в мои планы.

– Вот и чудесно. Теперь я начинаю верить в дружбу между мужчиной и женщиной. Но скажи, зачем ты меня соблазнил?

– Затем, чтобы до тебя скорее дошло то, о чем я тебе говорил: о семье, мужчине и супружеской измене.

Она бросила на меня быстрый взгляд:

– Пожалуй, ты прав. А теперь проводи меня до такси. Мне нужно домой, к семье…

Серебристый «Лексус»

В наше нелегкое время понятия о добре и зле стали не только терять четкие очертания, но иногда незаметно переходить свои границы и, сливаясь, образовывать неразделимое целое. Мне пришлось в очередной раз в этом убедиться.

Мне скоро пятьдесят, однако чувствую себя значительно моложе. Может быть, сказывается мое спортивное прошлое. Хотя в Алматы моложавых мужчин сейчас много. Живу я на проспекте Сейфуллина, недалеко от кинотеатра «Шугла». Район этот – криминальный и известен в городе как Первая Алмата. Именно здесь и приключилась со мной эта история.

Ближе к вечеру, часов в пять-шесть, я обычно прогуливаюсь пешком от «Шуглы» до улицы Шолохова и обратно. Однажды прохожу я мимо кафе «Урарту» и вижу, как впереди меня, шагах в двадцати, милицейский патруль в камуфляже останавливает троих мужчин и начинает проверять их документы. Эти мужчины выходили из ворот кафе и оживленно разговаривали, может быть слишком громко. Что не понравилось патрулю, неизвестно, но четыре милиционера с дубинками окружили мужчин, а старший, сержант, попросил предъявить документы.