Вердикт Лондона. Ностальгический отчёт

Заземлитель. И я знаю точно, он им нужен, как рыбке зонтик. ** Мы решили передать им нашу терминологию в области надёжности для их полного счастья. Слова на импорт от щедрот нашего словопроизводства…

Шеф, обращаясь ко мне. Хоть тебе как курьеру этого и не надо, но чего-нибудь ты в нём, да понимаешь? Ведь этот документ – математическая песня наших учёных евреев.

Я, откашлявшись. Математическая надежность, наука охмурять, для меня тёмная ночь. Хотя её, может быть, и возможно понять как идеальную модель. Хорошо бы, без меня. Но исследовать явления, связанные с отказами, экспериментами в нашей специальной среде, я думаю, может быть полезно. Заказчик клюнет и денег даст. А содержание ГОСТа более или менее ясно, там всё логично… (Все жуют молча, я продолжаю). Однако существует килограмм пять документов TК 56 по намечаемой встрече, Их я даже не листал, потому что не верил, да и сегодня неуверен, что появлюсь в этом уважаемом техническом комитете. По сему, как говорят англичане: «the proof of the pudding is in the eating». В смысле, пудинг надо есть, как вы жуёте разносолы, а не смотреть на него за разговором. *

Шеф. Ты знаешь, о чём с ними говорить?

Я. Московский босс, уважаемый товарищ Пролейко, просил меня хранить молчание и утверждать решения большинства. ** Как я понимаю, это универсальная методология, что в главке, что в МЭКе. Я знаю, о чём мне с ними молчать.

Заземлитель. Захар и другие специалисты из его лаборатории знают эту проблему, но их подводит пятый пункт! Он бы объяснил, в чём все тонкости ГОСТа. С переводчиком, конечно.

Николай. В Женеве, по разным конторам, полно наших людей, неподверженных якобы проклятию пятого пункта, Да и в нашем институте тоже очень многие достойные имеют его и без каких-либо негативных результатов. Нечего там объяснять и некому.

Кинг. Глянуть на нашу компашку заклинателей надёжности, а также на всю систему научно-художественного развит'oго социализма, то предстанет вполне сложившаяся интерплеменная нация интеллигентов. Ничего не скажешь, добились.

Заземлитель. Ура, новое слово в этнографии…*

Кинг. А и бог с ними! Я не против династий докторов-скрипачей. Только опасаюсь, заиграются и возомнят себя сверхчеловеками. А где сорвавшиеся с цепи наци, там капут.

Заземлитель. Они и так избранные. Тебе-то чего?

Кинг. Да я и не против капута, но стоит это дело дороговато. **

Слава. Нее, они слишком любят деньги, рейхстаг поджигать не станут.

Кинг. Подумаешь. Налицо нация богатых, всегда правых интеллигентов, а будущее в тумане и приход коммунизма с кузькиной матерью не за горами.

Я. Дай волю, каждый чухна возомнит себя арийцем, но к нашему делу генезис племени интеллигентов не пришьёшь. А вот ГОСТ на то и ГОСТ, чтобы больше ничего не объяснять. Хотя блеснуть эрудицией заманчиво. Только вот для этого нет слуг-переводчиков. Тут другое дело: если мы такие умные на формулы, почему только у них такие надежные изделия? Однако Захар и иже с ним тут нипричём. Они пашут как папы Карлы на поле экспериментальной статистики в их цехах, набитых вечно жужжащими испытательными камерами.

Николай. Давайте попробуем посмотреть на ситуацию с другой точки зрения. Наша методология оценки надежности имеет главную цель – затуманить суть проблемы (отсюда высшая математика) и обеспечить беспрепятственное появление в мире дефектной продукции, другой у нас не бывает, без каких-либо серьёзных санкций её производителю. Наша система настолько крепка, что ей это нипочём. А разборчивый Запад не хочет признавать такой хороший метод. Они боятся обанкротиться. Мы не боимся. ** Кстати, когда есть возможность, они тоже экономят на качестве.

Слава. Очень толковые человечки из генералов и чиновников дали этот социальный заказ нашей науке. И славная прикладная компания творцов науки надёжности, Захар там не последняя деталь, выполнила этот заказ. Сколько документов, статей и диссертации! Мой друг, вы понесёте на Запад наш ответ Чемберлену. *

Лихо. Советская гора родила мышь надёжности.

Заземлитель. Мои надёжники делают то, что они обязаны делать, ничего более. Вы все получаете свой кусок от потуг надёжности.

Кинг. Палыч! Ты глянь, они рассуждают как нахлебники нашей бедной промышленности, и некоторые из них просто паразиты?

Палыч. Кинг, они только портят материалы и бумагу. *

Шеф. С надёжностью всё слишком сложно, а наша печальная реальность очень проста. Никто не хочет работать, натура – не дура, а дисциплину закручивать не велено. Вы также не хотите, но я заставляю вас давать отдачу в виде денег и орденов… И для меня тоже! В России нужный порядок может поддерживаться только железной рукой.

Шеф делает паузу, наполняет свой бокал, показывая пример остальным.

Шеф. Существует еще один способ: свернуть железный занавес. Но лидеры застоя ничего не могут сделать, они не способны использовать для управления промышленностью ни кнуты, ни пироги. Таким образом, уровень ненадёжности нашей продукции является результатом необъявленной всероссийской забастовки за право меньше работать за те же деньги. И твои гегемоны, Палыч, не лучше, чем махровые негодяи из Москвы.

Палыч. Да ситуация хреновая. Но до царей далеко. Они оставили нас в покое и в одиночку с гегемонами. И мы можем жить для себя, пока в Москве не вырастят для углубления нашего социализма из волчат новых хищников взамен постаревших и ленивых всеядных. Так будем же пить всё, что льётся и трахать всё, что шевелится. ** За нас!

Все дружно пьют и закусывают

Кинг. Они ещё могут придумать какие-нибудь новые передряги. Например, это может быть небольшая победоносная война, чтобы продемонстрировать свой героизм.

Шеф. Это вряд ли, разве что очень маленькую.

Николай. Да, с Китаем или с муллами. Хотя, вроде Даманского теперь едва ли получится. А с басмачами война была сосем крошечной, всего двадцать лет.

Лихо. Закончим войну, поскольку боеприпасы на исходе. Палыч, ты богат амуницией?

Палыч достаёт из чемоданчика три бутылки, открывает их.

Палыч. Вот всё, что есть на складе. Предлагаю выпить за мир и дружбу.

Общее оживление в ходе организации выпивки и закуски. Шеф даёт команду «Поехали!» Всё смолкает, а затем начинаются малозначимые разговоры с соседями по столу о разных местных новостях. Неожиданно гаснет свет. Раздаются голоса возмущения и сожаления. Лакей появился в дверях со свечами в старинном канделябре.

Лакей. Это перерыв в электроснабжении. Главный фидер обесточен. Все круглосуточные испытания остановлены, возможно, до утра. @ Проблема надежности в её неожиданности и неизбежности требует дальнейших обширных исследований.

Лихо. Наши планы! Опять мы без питания и ничего не поделаешь.

Кинг. Надо так стоить планы, чтобы в них была одна бумага, желательно, с водяными знаками, и никакого электроснабжения!

Шеф. Ваши планы являются обязательным законом для вас и для действительно реальной, железной премии. Выполнить их – плёвое дело, только без паники. Heute, heute, nur nicht morgen, так умельцы говорят.

Палыч. Славяне, а чего нам делать на станках без электротока?

Я. Опять завал с электрификацией. Хорошо, хоть советская власть на халяву и не отключается из-за нищеты.

Заземлитель. Пока что!

Шеф. Wir fahren nach Moskau mit Kalashnikovs. Wir bed"urfen eine Diktatur… Как это? For uninterruptable power! **

Слава. Э, нет. Нам нужна демократия.

Николай. Нам нужны русские мастера, настоящие собственники, а не наёмники.

Лихо. Нам нужна палка.

Кинг. Нужны права каждому и закон для всех.