Верховный Главнокомандующий
Шрифт:
До этого державшийся молодцом интендант, рухнул на колени и завыл в полный голос… Я, не проронив больше ни слова, удалился.
Как и планировалось ещё в Галине, заскочил на пару деньков в Вильно и, провёл в штабе Двинского военного округа «расширенное военное совещание» — так сказать, «разбор полётов» по горячим следам.
Кроме меня, генерала Свечина и генерала Алексеева с группой штабных из Ставки, присутствовали командующие Северным, Западными и Юго-западным фронтами генералы Рузский, Эверт и Иванов. Командующие армиями, прежде всего мои «соседи»: начальники 5-ой и 10 армий — генералы Плеве и Радкевич… Командующий V
«И, многия, многия, многия…». Как бы, не с сотню генералов и штаб-офицеров съехалось — я столько золотых погон, даже в Ставке не видел!
По-моему, пора — воспользовавшись благоприятным моментом, провести кое-какие давно назревшие реформы в армии. Ничего особого или сверхъестественного: «в реале», эти преобразования так и так будут проведены, но только несколько — на полгода, год или полтора позже.
Первым делом, попросил генерал-майора Свечина и, тот «не поскупился» поделиться только что приобретённым боевым опытом:
— Господа офицеры и генерала! Оборонительный бой Первого стрелкового полка Чернышенко на Основной линии, несомненно напомнил немцам, что боеспособность русских — по крайней мере при нахождении их на хорошо обдуманной позиции и в приличных окопах, не исчезла окончательно и, заставит их впредь быть осторожнее…
Затем, он «пропесочил» моих генералов, аки Содом Гоморру:
— Такое ощущение, господа, что тактика современного боя вообще неизвестна нашей армии! Даже, на уровне отдачи приказов — которые изобилуют мелочными указаниями и какой-то школьной азбучностью… По словам пленных немецких офицеров, с которыми я имел честь беседовать, они — читая ваши приказы (а попало их к ним достаточно много!), имели все основания полагать — что имеют дело с какой-то милицией, впервые призванной одетой в военные мундиры и поставленной «под ружьё»!
Свечин, кратко но достаточно информативно рассказал про весь ход операции, не скрывая собственных промахов и не заостряя особого внимания на своих успехах. По нашей предварительной взаимной доверенности, про меня он тоже вспоминал достаточно скупо и только по делу.
— …Я организовал наступление так, чтобы в обстановке предстоящего боя, встречного по существу, получить сразу же перевес над неготовыми и изолированными друг от друга частями немцев. С этой целью я вытянул все свои силы в одну линию батальонов…
Рассказав о том, как он провёл операцию, Свечин опять прошёлся «частым гребешком» по генеральским головам:
— Особенно во второй его половине — минувшего года войны, приходится частенько с немалой горечью убеждаться — что за редкими исключениями, наши войска ведут чисто пассивную оборону. Даже, успешно отстаивая занятые позиции, мы довольно редко переходим в контратаки — забывая «азы» военного искусства, гласящего: «только активная оборона бывает успешной». Оправдываются обычно тем, что численность и качество наших войск в настоящее время ослабло и, что части «растянуты» по фронту… Но, господа — наш противник, так же понес громадные потери! И, тем не менее, немцы на любое наше наступление всегда отвечают контратакой на пассивных участках и, не боясь окружения, смело вводят в прорыв — если он удался, все свои резервы…
Тут, ему несколько попеняли за то — что он, мол, хочет уготовить им печальную участь незадачливого бедолаги — генерал Гарнье.
«Отбившись» примерами удачных рейдов генералов Шишкина и Крымова — которые ещё продолжаются и, моей репликой с места: «Кто не рискует — тот не пьёт шампанского!», Свечин продолжил:
— Если
все это возможно немцам — то почему, это невозможно для нас? Почему, мы на всякий немецкий прорыв отходим на всем фронте?! Ведь, как мною на практике было только что доказано — энергичный переход в наступление резервами и поддержка соседних частей, может поставить самого атакующего противника в очень тяжелое положение! Было бы только желание, во что бы то ни стало победить!Впрочем, мне показалось, что большинство из присутствующих на совещании генералом, слушали его вполуха — лишь из чувства «субординации» передо мной. Я внимательно следил за генеральскими лицами, поражённые откровенной скукой и искажаемыми тщательно скрываемыми позёвываниями. Опять же, вроде привыкнуть должен — но всё равно поражает процент «стратегов», находящихся в глубоком пост-пенсионом возрасте.
Надо будет как-нибудь взяться, да хорошенько проредить генеральские ряды от участников Куликовской битвы!
После основного доклада был, всего лишь один конструктивный вопрос:
— При наших растянутых оборонительных линиях, бывает очень затруднительно определить место — куда неприятель направит свой главный удар… Вам, Александр Андреевич, крупно повезло — Вы его угадали. А как быть остальным?
Свечин, пунцово покраснев, как-то мельком бросив на меня взгляд исподлобья, скомкано ответил:
— «Гадание» здесь не поможет! Нужна деятельная, усиленная и постоянная разведка, нужно вдумчивое изучение занимаемой нами и противником местности, нужно обдуманно расположить резервы и, загодя обеспечить своевременный их ввод в действие…
Молодец, отстрелялся на «отлично»!
По следующей «повестке дня», генерал Свечин рассказал о несомненных плюсах и замеченных им минусах «экспериментального» устройства стрелковой дивизии — предложенного мной и «обкатанного» им на практике:
— …Таким образом, после удаления громоздкого и по правде говоря — ненужного бригадного «звена», не только значительно облегчается управление дивизией — но и, освобождается известное число офицеров из штабов бригад — которыми, можно доукомплектовать собственные полки или вновь формирующиеся в тылу. Некоторое снижение же боевых способностей дивизии — из-за уменьшения с четырёх до трёх числа стрелковых полков, не имеет никакого решающего значения на практике — из-за несоответствия их списочной численности к фактической, после даже недолгого пребывания на фронте.
Затем, руководствуясь принципом — «куй железо, пока горячо», я приступил к собственно реформаторской деятельности.
Моё последующее за выступлением Свечина предложение — распространить штаты 2-ой Финляндской стрелковой дивизии на всю пехоту Императорской армии, не встретило никаких возражений. Тут же, был составлен и, подписан Алексеевым и мною отдан приказ: отныне, стрелковая дивизия Русской Императорской Армии будет состоять из штаба с комендантской ротой, разведывательно-кавалерийского батальона, трёх стрелковых, одного инженерно-сапёрного и одного же артиллерийского полка.
Иначе, по моему проекту-приказу будет устроена гвардейская пехота: где не будет дивизий — а лишь двух-полковые Гвардейские бригады, сводящиеся сразу в Гвардейские корпуса… Имелись возражения — ведь среди присутствующего генералитета имелись и, начальники гвардейских частей и соединений! Но я их отмёл известной поговоркой:
— «Мал золотник, да дорог!». А наша Гвардия, господа, это именно — наше золото! А ЗОЛОТА, МНОГО НЕ БЫВАЕТ!!!
Против такой формулировки, моё предложение прошло «на ура».