Верни мне крылья, любимая

— Не то, не другое. Я пришла сюда не за нежностью, не за страстью.

— Любой каприз. Огонь всегда дает человеку то, чего он хочет. — Теперь он смотрел на нее весело и улыбался с сомкнутыми губами. — Желание женщины — закон.

Арабелле не нравилось, куда повернул их разговор. Не нравился мужской, слишком интимный взгляд Лиса, его намеки и откровенный флирт, но также она понимала, где находится и что глупо ждать от проститутки другого поведения. В конце концов, пленников в «Шипах» учили соблазнять клиенток.

Она посмотрела на часы, висящие на стене между двумя полуколоннами. Стрелки приближались к двенадцати. В этом уединенном уголке за ширмой они просидели час, пришло время оплачивать услуги развлекавшего ее курто.

Подниматься с Лисом наверх расхотелось — слишком уж он пожирал ее глазами. Но искать нового мужчину не было ни сил, ни времени, да и боялась она, как бы рыженького не наказали за то, что не сумел увлечь клиентку. Кто знает, какие порядки царили в этом жестоком месте.

— Не возражаешь, если мы поднимемся в спальню? — тихо спросила Арабелла у Лиса.

Ее слова заставили курто просиять. Он тут же вскочил с дивана, готовый сломя голову бежать к лестнице. В его мимике, жестах сквозило пугающее Арабеллу нетерпение. Только вызвано оно было не желанием близости, а страхом, что клиентка может передумать в любой момент.

— Пойду заплачу. Подожди здесь.

Лис кивнул, кусая губы, чтобы не улыбаться с победным выражением.

Отвернувшись от курто, Арабелла поискала взглядом смотрительницу борделя. Та стояла в тени одной из деревянных колонн, недалеко от музыканта, игравшего на рояле.

Зажав в кулачке серебряного грифона, Арабелла двинулась в нужную сторону. Расставаться с деньгами не хотелось ужасно. Медленно перебирая ногами, Арабелла все думала, что могла бы на них купить. Свежий багет с воздушной мякотью под хрустящей корочкой. Новую пару ботинок, более удобных, чем те, в которых она ушла из дома. Комнату на чердаке в тихом месте на окраине города. Серебряной монеты хватило бы, чтобы оплатить аренду на месяц. Ну, или на неделю. Арабелла не знала расценок.

Когда она почти приблизилась к роялю и уже скрестилась взглядами с помощницей мадам Пим-глоу, кто-то вдруг обнял ее за талию и резко развернул в другую сторону.

Это был Лис. Чем-то странно взволнованный. С горящими тревогой глазами и лихорадочным румянцем на щеках.

— Давай, я сам отнесу деньги Лаире? — предложил он хриплым голосом и нервно покосился на что-то за спиной Арабеллы.

— Куда ты смотришь? — Она попыталась обернуться, но курто удержал ее за плечи.

— Ничего интересного, — сухо улыбнулся он, напряженный до предела, и снова бросил короткий взгляд в сторону укромного уголка за ширмой из живых цветов.

Да что же он там увидел?

Сердце Лиса билось шумно и часто, дыхание стало прерывистым и тяжелым. Обнимая за плечи, он упорно тащил Арабеллу к лестнице, подальше от рояля и темного закутка, где что-то происходило. Как бы она ни выкручивала голову, Лис не давал ей проследить за направлением своего взгляда.

— В чем дело? Почему ты так себя ведешь? Что там такое?

— Ничего, — рыжий изобразил беззаботность. — Ничего, что понравилось бы чистой молодой деве. — Наклонившись, он шепнул ей на ухо: — Курто начал ублажать клиентку прямо в зале. Вряд ли ты бы хотела эти видеть.

— Ох, — в безотчетном жесте Арабелла прижала руку к груди и больше не пыталась сопротивляться.

Лис забрал у нее серебряного грифона, и на лице у него отразилась досада.

— Это до четырех, — сказал он и взглянул на клиентку так, словно ожидал, что она полезет в кошелек и добавит еще монету. Но Арабелла была стеснена в средствах, поэтому согласилась:

— До четырех.

Разочарование на лице курто проступило явственнее. Ему хотелось провести с клиенткой больше времени, желательно до конца рабочей смены, чтобы не пришлось возвращаться в гостиную и продавать себя еще одной женщине.

Он открыл рот, собираясь что-то сказать, затем взглянул на чемодан в руках Арабеллы и передумал — видимо, решил, что рано утром у нее поезд.

Пока Лис относил деньги смотрительнице борделя, Арабелла поглядывала в сторону ширмы из цветов, и сама стеснялась своего любопытства. В словах курто ей послышалась фальшь, как будто…

Как будто он ей соврал. Как будто попытался что-то скрыть, что-то важное.

«Глупости», — тряхнула она головой, но взгляд опять, против воли, упал на злополучную ширму, за которой ей почудилось движение.

«Наверное, они там в самом деле. Прилюдно. Фу!»

— Позвольте проводить вас прямиком в рай. — Это вернулся Лис и, довольный, пригласил ее подняться по лестнице. Его спина, широкая и мускулистая, из-за россыпи веснушек напоминала карту звездного неба.

Взбираясь по ступенькам, он постоянно оглядывался, чтобы послать купившей его девушке самую томную улыбку из своего арсенала. А еще он покачивал бедрами, затянутыми в очень узкие кожаные штаны, из которых вываливалась половина крепкой, упругой задницы.

Смущенная, Арабелла не знала куда деть глаза.

И почему она не пошла первой?

На втором этаже было темно и шумно. Если внизу играл рояль, слышался приглушенный смех, изредка звенели бокалы, когда слуги разносили напитки, то здесь со всех сторон раздавались пошлые стоны.

В одной из этих спален, за одной из этих закрытых дверей ее вчерашний курто ублажал постороннюю женщину, клиентку. Представлять Дракона в чужих объятиях было… неприятно. Что-то собственническое, хищное рождалось в душе от этих мыслей.

Она напрягла слух. Один из мужчин самозабвенно стонал и что-то говорил своей любовнице под визг постельных пружин. Ему действительно было приятно? Или он притворялся? А Дракон получал удовольствие от происходящего?

«Дурочка! О чем ты думаешь! Нельзя наслаждаться насилием. Ничего, скоро «Сестры» найдут способ освободить их. Их всех».

— Пришли, — пропуская клиентку в темную комнату, Лис наклонился, словно дворецкий.

Переступая порог и окунаясь во мрак, Арабелла ощутила дежавю. Прошлой ночью она тоже поднималась в спальню с мужчиной, и дракон точно так же открыл ей дверь и пропустил вперед.