Вернуть мужа. Стратегия и Тактика

– Да. Всегда. Это плохо?

– Это нереально и офигительно!
– ахает Сашка.
– Половина женщин мира корчится от черной зависти. А все, кто знает Макса, ни за что тебе не поверят. Они уверены, что и дома он тиран и громовержец.

– Девчонки!
– хихикает Варька.

– Он снаружи твердый, а внутри мягкий. Как... пряник! Ой! Только ему не говорите, что я его так назвала!

– Тысяча доларов в месяц - и я нема как рыба!
– клянется Сашка, положив руку на сердце.

Сашка - совесть нашей дружной компании. Лет пятьдесят назад она была бы и комсоргом, и старостой, и культсектором, и комиссаром.

Дорисовываю Ковш и задумываюсь. А мальчики кто тогда?

Итак. Варька - душа. Сашка - совесть. Вовка - сердце. Максим - разум. Игорь - честь, благородство. В том смысле, который вкладывали в это слово лучшие представители русской интеллигенции.

А кто я? У меня нет ответа на этот вопрос. Вернее, есть ответ: я не душа, не совесть, не разум, не благородство.

В два часа ночи охрана Игоря развозит нас по домам.

Сижу на полу возле чемодана. Долго смотрю на горящий огнями ночной город и молчащую телефонную трубку.

В три часа ночи раздается звонок.

– Не спишь?
– бархатный голос отца кажется таким же черным, как и эта ночь.

– Жду, когда ты позвонишь, - бодро отвечаю я, совершенно не чувствуя этой бодрости.

– Приятно слышать, - бархат превращается в шелк.

– Ты позвонил в три часа ночи поболтать?
– усмехаюсь я.

– Нет. Я позвонил спросить, сдержишь ли ты свое слово, - шелк исчезает, я чувствую холодную кожу.

– Я благодарна тебе за помощь, - начинаю говорить я.

– Я знаю, - перебивает меня отец.
– Ты преувеличиваешь размер и силу моей помощи. Максим Быстров, если бы так не торопился, прекрасно справился бы сам. Далеко пойдет. Настоящий волк. Хотел бы я иметь такого сына, но..

– Но у тебя дочь!
– нахально радуюсь я неожиданному осознанию того, что своим рождением лишила его мечты о сыне.

– И какая!
– смеется он. И снова бархат и велюр.
– Красивая, умная, честная, верная.

Верная. Это он о мама? О моей верности маме? А вот спасибо, папа... И для меня нашлось слово.

Я верная. И я сдержу свое слово.

– Уже пора?
– спрашиваю я, вставая.

– Открой входную дверь, - в голосе сухой лед.

За дверью на площадке стоит высокий человек в черном костюме. Ловлю восторженный взгляд, тут же потухший.

– Валерия Ильинична, добрый вечер! Ваш чемодан?

– На полу в гостиной, - пропускаю я мужчину в квартиру.

Эх! Если бы не Варя с Максом, можно было бы опустить на его затылок серебряный напольный подсвечник. Словно почувствовав опасность, мужчина оборачивается. Какие у него интересные глаза: серые, как у меня, но не светлые, а темные.

– Мне почему-то кажется, что вас надо бояться, Валерия Ильинична.

– Не нужно. Я обещала. Поехали.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ