Верный рыцарь, или Ужин в городе миллионеров

– Почему бы и нет. Мужики – трусливый народ. А Дим Димыч слишком боится своей жены, чтобы хотеть огласки. И его страх может быть связан именно с этим обстоятельством. И ни с чем другим.

– Ты-то как думаешь?

Похоже, что Ярослав считал меня лучшим, нежели он сам, барометром или индикатором человеческих поступков и мыслей.

– Я ничего не думаю, – устало откликнулась я. – Но если Дим Димыч хоть немного знает меня, а он знает, он соображает, что я не пойду стучать на него жене. Какая мне в том надобность?

– Логично.

– Ну ладно, оставим его на время в покое. У меня есть еще одна ниточка. Пациенты. Я достала их адреса и координаты. Сфоткала на мобильник. Теперь можно их просмотреть.

– Давай их мне, – предложил Ярослав. – Я обзвоню этих людей и все выясню. Запущу им какую-нибудь феньку про журналиста, которому надо срочно сбацать материал на медицинскую тему. Я думаю, это сработает. Если они довольны клиникой, то будут петь ей дифирамбы. Если нет, то мы узнаем много нового и интересного. Так?

– Так. И как скоро ты думаешь провернуть это дело.

– Завтра и начну. У тебя комп есть?

– Есть. Остался от мужа.

– Тогда жду список. Ты что сейчас делаешь? – спросил после минутной паузы Ярослав.

– Я сижу на кухне и думаю, чем заняться. Сегодняшний вечерок еще тот был. Наверное, пойду спать. У тебя как дела?

– Я тоже сижу на кухне. Пью чай с вареньем бабы Глаши. Вкуснятина.

– Знаю. Ела. Оставь баночку, если мне еще придется заглянуть к тебе – с удовольствием продегустирую. Особенно мне понравилось вишневое.

– Скорее я к тебе в Москву приеду с гостинцем.

– Возражать не стану.

Закончив разговаривать, я пошла в комнату. Нет, моя боль, моя печаль, моя тоска по Олегу никуда не делись. Но вместе с тем во мне рождалась другая женщина – более решительная и уверенная в себе.

Я становилась другой. И не то чтобы я хотела этого. Похоже, у меня просто не было иного выхода.

Следующие дни я разбиралась с бумагами Олега. Пролистывая его записную книжку, я наткнулась на запись: операция шестого февраля. И эта дата обведена красным кружком. А рядом знак вопроса. Я подумала, что, может быть, это имеет какое-то значение, и записала этот факт к себе в блокнот. Список пациентов я скинула на почту Ярослава и теперь ждала от него ответной информации. Тот крик Олега до сих пор стоял у меня в ушах, и, стиснув зубы, я поклялась, что тот, кто подстроил катастрофу, дорого за нее заплатит.

Ярослав откликнулся через два дня:

– Это я.

– Я поняла.

– Слушай, через полчаса я буду у тебя.

– Как у меня? – опешила я.

– Я в Москве и звоню с вокзала. Я взял десять дней в счет отпуска, чтобы помочь тебе и заодно переделать кое-какие журналистские дела. Так что встречай гостей.

– А ты мог бы предупредить заранее! – завопила я.

– Сорри! Не получилось.

– Ладно, жду, – поостыв, сказала я.

– А разве могло быть по-другому? – ехидно поинтересовался Ярослав.

– Не ерничай.

Повесив трубку, я подумала, что накинулась на парня совершенно напрасно. Но я в самом деле не любила, когда что-то сваливалось в самый последний момент и приходилось срочно корректировать свои планы. Хотя какие планы у меня были сейчас? Мой всплеск эмоций был скорее привычной реакцией. Идти мне на работу было не надо, куда-то спешить – тоже. Так что принять Ярослава я могла хоть через пять минут.

Было двенадцать часов дня. И я проснулась только недавно. Позавтракать еще не успела, и теперь мне предстояло приготовить завтрак на двоих. Открыв холодильник, я убедилась, что кое-какие запасы у меня есть и этого вполне хватит для скромного завтрака. А ресторанного размаха я ему и не обещала.

Когда запищал домофон, я сорвала трубку:

– Ну!

– Что «ну»? – притворно удивился Ярослав. – Я уже здесь.

– Тогда поднимайся. Этаж пятый, квартира двадцать восьмая.

– Есть!

Открыв дверь, я не удержалась от замечания:

– Сияешь, как начищенный самовар.

– Я просто рад тебя видеть, – сразу откликнулся Ярослав.

– Ага! Я уже поняла, что твое хобби – спасать молодых девушек.

– Не просто молодых, а еще симпатичных.

– Умеет ваш брат журналист говорить цветистые комплименты, – фыркнула я. – Ладно, не стой в дверях. Проходи на кухню. Я еще не позавтракала, так что предлагаю сделать это вдвоем.

– Предложение принято.

Я слушала эту легкую болтовню и удивлялась сама себе. Но потом я поняла, что четыре месяца жесточайшего стресса и депрессии довели мой организм до такого состояния, что сейчас я ощущала себя воздушным шариком, случайно вырвавшимся из крепких рук. Наверное, это тоже пройдет через какое-то время. Но Ярослав меня спасал уже тем, что заставлял действовать, а не сидеть погруженной в свои мысли и черную хандру.

Все это промелькнуло в моей голове в то время, когда я расставляла чашки и делала бутерброды с сыром и копченой колбасой.

– Чай, кофе.

– Естественно – кофе.

Ярослав сидел у окна и неотрывно смотрел на мои руки.

– Вот сейчас что-нибудь уроню – тогда будешь знать, – пообещала я ему. – Смотреть на руки хозяйки, когда она что-то делает, все равно что ставить подножку бегущему человеку. Проверено на себе.

– Не буду. Просто мне нравится на тебя смотреть.

– И откуда ты взялся такой на мою голову?! Давай ешь.

Не успел Ярослав сделать пару глотков сваренного в турке кофе, как я встрепенулась.

– А чего ты не рассказываешь о своем журналистском расследовании? О статье на медицинскую тему? Кажется, такую байку ты собирался впарить клиентам «Вета-клиник».

– Совершенно верно, – отозвался Ярослав с набитым ртом. – Просто есть один настораживающий факт…

– Тогда выкладывай.

– Дай прожевать, – проворчал он. – Я с утра ничего не ел.

– Я теперь понимаю, что через желудок лежит путь не только к сердцу мужчины, но и к мозгам, – ввернула я.

– Думай, что хочешь.

Ярослав допил кофе и встал из-за стола.

– Ты куда?

– За блокнотом. Он в дорожной сумке в коридоре.

Разложив бумаги и блокнот на столе, Ярослав, пригладив волосы, начал:

– Из этого списка я начал с самых последних клиентов. Это, так сказать, по первости. Как самый свежий факт. Потом бы перешел к остальным. Все было нормально, они говорили, что довольны качеством медицинских услуг и врачами. Все хорошо, словом, типичное бла-бла-бла. Но тут я наткнулся на непонятную вещь. – И он замолчал.