Вероника желает воскреснуть

Поначалу все складывалось хорошо, потому что нет смысла ревновать мужчину, когда отношения с ним только-только начали складываться. Ревность – чувство собственническое, сначала надо осознать, что это Твой Мужчина, и уже потом пускаться во все тяжкие.

Пускаться во все тяжкие, иначе и не скажешь. Ревновала Алена так, что становилось тяжко. Самый первый звонок прозвенел, когда Александра, едущего на свидание, срочно «дернули» обратно в клинику – прооперированная сегодня пациентка стала жаловаться на сильную боль под недавно наложенной повязкой. Разумеется, в большинстве медицинских учреждений, проблему пришлось бы решать дежурному врачу, а то и дежурной медсестре, но в клинике «La belle H'el`ene» были свои правила. И у Александра тоже были. Поэтому он развернулся в пятистах метрах от ресторана и поехал обратно. Разумеется – сразу же позвонил Алене и сообщил о том, что его планы внезапно изменились. Алена выслушала неприятную новость спокойно, но во время следующей встречи завела разговор о том, что ей не нравится, когда ею пренебрегают, что ей не хочется «быть на вторых ролях», что она не собирается делить Александра с кем-то… Претензии высказывались около полутора часов, на повышенных тонах, с надрывом и слезами. Александр терпеливо объяснял, что, к сожалению, характер его работы таков, что подобное может повториться, нет – подобное будет повторяться, и не раз, что существует такое понятие, как врачебный долг, и это не пустые слова, что он не изменял Алене, а действительно был в клинике… Алена вроде бы поняла и поверила, но вечер был безнадежно испорчен.

Спустя полторы недели после первого звонка прозвенел второй. Александр подвез до дома доктора Троицкую, сдавшую свою «Шкоду» в ремонт. Почему бы не подвезти коллегу, тем более если тебе по пути? По дороге в сумке у Троицкой зазвонил мобильный. Сумка у Троицкой знатная, «безразмерная», как шутит сама хозяйка, и вечно набита всякой всячиной. Доставая мобильный, Троицкая выронила тюбик с помадой и впопыхах не заметила этого. Александр тоже не заметил, потому что во время вождения смотрел на дорогу. Зато Алена увидела тюбик сразу, как только села в машину. Подняла, сняла колпачок и поинтересовалась, какую это блондинку подвозил Александр. Недобро так поинтересовалась, звенящим от негодования голосом. Объяснению не поверила, устроила истерику, во время которой не только рыдала и обвиняла, но и стучала кулаками по передней панели. Александр боялся, что от какого-нибудь особо сильного удара может сработать подушка безопасности, но обошлось. Обуреваемая эмоциями, Алена выскочила из машины, когда та остановилась на светофоре, и убежала прочь, оставив дверцу открытой. Бесплатное шоу – страсть в большом городе. На следующий день позвонила, попросила прощения, долго говорила о том, как сильно она любит Александра и как ей не хочется делить его ни с кем.

Где-то до седьмого или восьмого эпизода Александр относился к причудам подруги снисходительно и с выводами не спешил. Была надежда, что, узнав его получше, Алена поймет беспочвенность своих подозрений, и тогда все у них сложится наилучшим образом. А она поймет, непременно поймет, она же все понимает… только кое-что не сразу.

Затем он начал списывать «бури в стакане» на трудную Аленину работу. Это же только непосвященным кажется, что психолог ничего не делает, только задает дурацкие вопросы и выслушивает дурацкие ответы. На самом деле психологи ежедневно пропускают через себя столько всякого разного, что к концу рабочего дня (если они, конечно, работают, а не чаи гоняют) чувствуют себя выжатыми, опустошенными, разбитыми. В таком состоянии можно и сорваться, бывает. Ничего, это скоро должно пройти. Этим надо переболеть, примерно как ветрянкой. Рано или поздно Алена осознает беспочвенность своих подозрений, и тогда все у них сложится наилучшим образом.

Старая песня о главном, иначе это и не назовешь. Осознает, сложится…

А хватит ли жизни на то, чтобы осознать?

По идее, должно хватить.

Где-то с месяц назад Алена начала заговаривать о свадьбе. Недвусмысленно, безальтернативно и требовательно.

– Я уже начала подумывать о том, куда мы с тобой отправимся в свадебное путешествие, – сказала она, отдыхая после любви на руке Александра. – Мне лично хочется экзотики и уединения. А тебе?

От неожиданности Александр ненадолго лишился дара речи. О свадьбе он не думал и не заговаривал. Даже намеков никаких не делал, потому что уже осознал, что отношения с Аленой закончатся ничем. Еще сколько-то времени продлятся – и закончатся. Пик они уже прошли, начался спад. Едва заметный, но спад.

Рвать по живому не хотелось, да и повода не было. Александр предпочитал плавное развитие резким движениям. Когда-нибудь их роман затухнет, словно догоревшая свеча, а пока что им нравится проводить время друг с другом… Пусть будет так. «Let it be, let it be, let it be, let it be. Whisper words of wisdom. Let it be…» [20]

Человеку свойственно верить в хорошее и надеяться на лучшее. Будучи рациональным оптимистом, Александр хоть и сознавал итоговую бесперспективность отношений с Аленой, но в глубине души лелеял надежду на то, что она все-таки образумится и перестанет терзать его своей беспочвенной ревностью. Убрать бы эту ревность, будь она неладна, и можно задуматься о свадьбе.

20

«Пусть будет так, пусть будет так, пусть будет так, пусть будет так. Шепот мудрых слов. Пусть будет так…». Отрывок из культовой песни группы The Beatles «Let It Be».

Александр прекрасно понимал, что идеальных людей не существует, и не ждал встречи с идеальной женщиной. Но спутница жизни в его представлении, при всех своих недостатках, не должна была быть столь ревнивой. Это же не жизнь получится, а сплошное выяснение отношений, упреки и оправдания с утра и до вечера.

– Я пока не задумывался о свадьбе, – честно ответил Александр.

– Ни разу? – Алена перевернулась на бок, приподнялась на локте и испытующе посмотрела на него. – Почему?

Александр замешкался с ответом. Алена начала его щекотать, и к разговору о свадьбе они больше не возвращались, но с того дня эта тема начала то и дело всплывать вроде бы как в шутку.

Какое сходство между следом от зубов на указательном пальце и обручальным кольцом? Ровным счетом никакого! На указательном пальце и кольца-то никто не носит, не говоря уже о том, что следы от зубов ни на само кольцо, ни на след от кольца совершенно не похожи.

А еще в лексиконе Алены появился новый оборот: «Обещать не значит жениться». Точнее: «ну, ты ведь понимаешь, что обещать – это не значит жениться». С укоризненным таким подтекстом. Александр даже перебрал в уме по дням всю пятимесячную историю их отношений, выискивая фразы, которые Алена могла бы истолковать как предложение или намек на предложение, но так ничего и не вспомнил.

Алена рассмеялась, затем подалась вперед, обняла Александра, повалила на диван и склонилась над ним с таким расчетом, чтобы напрягшийся сосок левой груди, вывалившейся из плена кружевного боди, оказался у его губ. Александр попытался поймать его губами, но не успел – одно движение, и сосок ускользнул. С правым соском произошло то же самое. Александр застонал. Алена крепко сжала его бока ногами и, словно сжалившись, подставила ему для поцелуев свои губы. Александр впился в них, их языки соприкоснулись, тело Алены напряглось и на несколько секунд замерло в таком положении. Ее жадные, жаждущие губы сегодня имели отчетливый вкус меда, не иначе как лакомилась им до прихода Александра.

Алена вообще была большая лакомка. Во всех смыслах этого слова.

Александр резким движением высвободил свои руки и обнял Алену, которая, лишившись сразу двух точек опоры, упала на него всем своим горячим телом. Двойственное чувство охватило Александра – одновременно хотелось гладить Алену, ощущая руками все сладостные изгибы ее тела, и в то же время хотелось крепко прижать ее к себе и не отпускать. Стоило только отпустить ее, как она снова с жадностью поцеловала его в губы, глубоко просунув сквозь них свой язык, а затем начала медленно перемещаться вниз. Расстегивая на Александре рубашку, Алена сопровождала каждое свое движение быстрыми, жгучими поцелуями. Александр раскинул руки в стороны и закрыл от удовольствия глаза…

И в этот момент зазвонил мобильный телефон, который Александр никогда не выключал. Во-первых, не имел на это морального права как практикующий врач. Ну и что, что все операции плановые? И после плановых операций появляются экстренные проблемы. Назвался врачом – будь всегда на связи. Во-вторых, телефон нельзя было выключать по условиям договора с клиникой «La belle H'el`ene». Никогда, за исключением отпусков и периодов временной нетрудоспособности. Разумно, если сидишь дома с ангиной и температура зашкаливает за сорок градусов, то не только приехать не сможешь, но и мало-мальски вменяемой рекомендации по телефону не дашь.

– Извини, это может быть важно, – сказал Александр, высвобождаясь из сладкого плена.

– Что может быть важнее важного? – съехидничала Алена.

До сих пор ей везло – телефон Александра вел себя деликатно. Звонил в любое время дня и ночи, но сексу не мешал, мешал только сну и планам.

Номер звонившего не определился – странно. Или у оператора глюк какой-то, или звонит кто-то незнакомый. В тех кругах, в которых вращался Александр, не было принято включать антиопределитель номера.