Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция

— О'Нейл был в районе Сиэтл-Такома, — сказал Доэни. — И после того как поисковая бригада покинула его дом, они разожгли Панический Огонь во всем районе. Нет даже числа жертв, и никакой возможности идентифицировать тела.

— Фин, я говорю тебе, что весь этот прекрасный остров — это большой плавучий гроб. И я видел доказательство этого.

Доэни наполнила такая злость, какой он никогда не ощущал прежде. Он едва смог спросить:

— Какое доказательство?

— Всему свое время, Фин, всему свое время.

Доэни сделал движение, будто пытаясь встать, но Кевин положил руку на пистолет.

— Все эти смерти, — сказал Доэни. — Ни один настоящий ирландец не захочет, чтобы они были впустую!

— Какие смерти? — спросил Кевин, не снимая руки с пистолета. — Те, кого убили англичане и ольстерцы?

— Да, они тоже. — Доэни, глядя на руку, застывшую на пистолете, неожиданно понял: он собирается убить меня. Почему?

— Значит, они тоже? — спросил Кевин тоном недоверчивости. С безумным огоньком в глазах он глядел через стол на Доэни.

«Он сумасшедший, — думал Доэни. — Он действительно сумасшедший».

— Ни одна смерть во имя Ирландии не может быть забыта нами, — сказал Доэни. — Именно поэтому Пирд, и я, и все наши люди работаем так упорно, чтобы…

— Эта болтовня ничего не объясняет, Фин! Я знаю, почему это проклятье пало на нас. Это потому, что мы не простили Дайрмат ту женщину, которую он украл у Тернана О'Рорка.

— Боже мой, опомнись! — Доэни потряс головой. — Это было больше восьмисот лет назад!

— А они все еще бродят по Ирландии, Фин. Проклятие Брефни. Они не найдут себе места и не соединятся, пока хоть один ирландец не простит их. Это те двое в камере в Киллале, ожившие Дайрмат и Деводжилла! Мы должны просить их, Фин.

Доэни сделал два глубоких вдоха.

— Конечно, если ты так говоришь, Кевин.

— Разве я не говорил это только что? — Кевин положил пистолет на колени, поглаживая его одной рукой. — Каждый наш брат, убитый англичанами, должен быть отомщен, но Дайрмат и его женщина должны наконец обрести покой.

— Без той работы, которую делаем мы с Пирдом, у Ирландии нет будущего, — сказал Доэни.

— Ты слышал, Фин, о толпе безголовых женщин в Вейл-оф-Авоке? Некоторые говорят, что они слышат их плач по ночам.

— Ты веришь этому? — спросил Доэни.

— Чепуха! Как они могут плакать, если у них нет голов?

«Я должен развеселить его, — думал Доэни. С сумасшедшим нельзя разговаривать разумно».

Когда Доэни не ответил, Кевин сказал:

— Сейчас есть новый вид американских поминок для тех, кого посылают умирать назад в Ирландию. Ты слышал, Фин?

Пистолет снова на столе, но рука Кевина остается на нем.

— Я не слышал.

— Они раздают яд тем, кто не хочет садиться на корабли.

Доэни просто помотал головой.

— Мы прослушивали твои телефонные разговоры с Англией, Фин, — сказал Кевин. Он поднял пистолет и навел его на грудь Доэни.

У Доэни пересохло во рту и в горле.

Кевин сказал:

— Ты забыл, Фин, что мы не можем доверять галлам. Никогда.

— Хаддерсфилдский центр помогает нам, — сказал Доэни с ноткой отчаяния в голосе.

— Теперь уже помогает? И этот отличный парень, доктор Дадли Викомб-Финч, он уже и не англичанин?

— Ты знаешь, что он англичанин, но у него одно из лучших исследовательских учреждений в мире. И они только что получили новые материалы из Америки.

— О, как это благородно, — сказал Кевин. — У нас есть магнитофонные записи твоих разговоров. Фин. Ты будешь отрицать, что совершил измену?

Палец Кевина начал сжиматься на пусковом крючке.

В отчаянии Доэни сказал:

— Ты простил Дайрмата и его женщину, а не хочешь выслушать мои объяснения?

— Я слушаю, — сказал Кевин.

— Все, что сообщил нам Викомб-Финч, было проверено в нашей лаборатории. Каждый кусок информации оказался правдивым. Он не лгал нам.

— Я провел много часов, слушая эти ленты, — сказал Кевин. — Этот акцент из британской публичной школы, я много раз слышал его раньше у таких же, как этот твой британский друг.

— Но никогда в таких условиях, — сказал Доэни. — Они сейчас попали в тот же навоз, что и мы!

— Тщательно культивированный звук сладкого благоразумия в их голосах, — сказал Кевин, — даже когда они выставляют самые неблагоразумные требования.

— Ты можешь не верить мне на слово о том, что он дал нам, — сказал Доэни. — Спроси Пирда.

— О, я спросил. Проблема с этим акцентом, Фин, в том, что они склонны верить самому акценту и не слишком задумываться над словами, которые при этом говорятся.

— Что сказал Пирд?

— То же самое, что и ты, Фин. И он очень сожалел, если разочаровал нас. Он не хотел никого обидеть.

— Ты… ты не нанес ему вреда?

— О нет! Он все еще здесь, в Киллалу, работает в поте лица над своими маленькими пробирками. Все это достаточно безвредно. — Кевин с сожалением покивал головой. — Но ты, ты. Фин. Ты ведь общался с галлом. Ты, а не Пирд. — Кевин поднимал пистолет до тех пор, пока Доэни не стал глядеть прямо в ствол.

— Когда ты убьешь меня, что ты собираешься делать с Пирдом и остальными людьми в лаборатории? — спросил Доэни.

— Я оставлю их живыми и здоровыми до того дня, когда я захочу эту женщину в барокамере, — сказал Кевин.

Доэни кивнул, решившись на отчаянную ложь.

— Мы так и думали, — сказал он. — Поэтому мы приготовились к тому, чтоб распространить известие об этом по всей Ирландии.

— Известие о чем? — задал вопрос Кевин.

— Известие об этой женщине и твоих видах на нее, — сказал Доэни. — Ты увидишь, как толпы бросятся, чтобы вырвать у тебя сердце голыми руками. У тебя не хватит пуль, чтобы остановить их всех.

— Ты этого не сделал! — Однако пистолет слегка опустился.

— Мы это сделали, Кевин. И никаким способом в этом мире ты не можешь остановить это.

Кевин вернул пистолет на колени. Некоторое время он пристально изучал Доэни.

— Что ж, хорошая штучка!

— Давай, застрели меня, если хочешь, — сказал Доэни. — И потом можешь всадить следующую пулю себе в голову.

— Тебе бы это понравилось, Фин?

— Ты умрешь медленно или быстро, так или иначе.

— Больше не будет телефонных разговоров с англичанами, Фин.