Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
«Скорость ветра — километров шестьсот-семьсот, — подумала она. В крови пылал адреналин. — Я не должна бояться, — начала она про себя литанию против страха Бене Гессерит, беззвучно выговаривая слова. — Ибо страх убивает разум…»
Постепенно ее долгая подготовка взяла верх.
Спокойствие и самообладание вернулись к ней.
— Мы ухватили тигра за хвост, — прошептал Пауль. — Мы не можем спуститься, не можем сесть… и поднять машину выше я тоже вряд ли сумею. Придется нестись вместе с бурей, пока она не выдохнется.
Мгновенно
— Страх убивает разум. Страх есть малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Но я встречу свой страх и приму его. Я позволю ему пройти надо мной и сквозь меня. А когда он пройдет через меня, я обращу свой внутренний взор на его путь; и там, где был страх, не останется ничего — лишь я, я сам.
Глава 4
Что ты презираешь? Скажи, и я узнаю, кто ты: именно это определяет твою истинную суть.
— Они мертвы, мой барон, — доложил капитан Йакин Нефуд, начальник баронской охраны. — И мальчишка, и женщина, без сомнения, мертвы.
Барон Владимир Харконнен сел в своей кровати с силовой подвеской. Его опочивальня размещалась в самом сердце севшего в Арракине фрегата, словно в яйце с многослойной скорлупой. Впрочем, в баронских апартаментах металл обшивки был скрыт тяжелыми драпировками, мягкой матерчатой обивкой, подушками и редкостными произведениями искусства.
— Это точно, — повторил капитан. — Они мертвы.
Жирное тело барона шевельнулось в силовой паутине постели, он уставился на эболиновую статую прыгающего мальчика в нише напротив. Сон исчез. Он поправил под толстой, в складках, шеей подушку со спрятанным внутри генератором подвески, и в свете единственного в опочивальне плавающего светильника перевел взгляд на стоящего в дверях капитана Нефуда — тот не мог переступить порог перекрытой пентащитом двери.
— Они, несомненно, мертвы, — вновь повторил охранник.
Барон заметил, что глаза Нефуда все еще мутны от семуты. Было очевидно, что бравый капитан был в глубоком наркотическом трансе, когда получил сообщение, и, успев только принять антидот, бросился сюда, к хозяину.
— У меня есть подробный рапорт, — пробормотал Нефуд.
«Пусть попотеет немного, — подумал барон. — Инструменты власти всегда надлежит держать отточенными и наготове. Сила и страх — вот что оттачивает и готовит их…»
— Ты сам видел тела? — прогудел барон. Нефуд замялся.
— Ну?
— Милорд… видели, как они нырнули в песчаную бурю… сила ветра — больше восьмисот километров в час… Никто не выйдет живым из такой бури, милорд! Никто и ничто! Погибла одна из преследовавших их наших машин…
Барон внимательно смотрел на Нефуда и отмечал, как у того нервно подергивается мускул на скуле, как двигается подбородок, когда Нефуд, волнуясь, сглатывает
слюну.— Так ты видел тела? — повторил барон.
— Милорд…
— Так что же ты явился сюда распускать перья и греметь доспехами?! — прорычал барон. — Чтобы сказать «несомненно» про то, чего точно не знаешь?! Может, надеешься, что я похвалю тебя за глупость, да еще и повышение дам?!
Лицо Нефуда побелело как мел.
«Смотрите на этого труса! Цыпленок! — думал барон. — И меня окружают сплошь такие вот никчемные болваны! Рассыпь я перед ним песок и скажи, что это зерно, — ведь примется клевать!..»
— Значит, вы пришли туда, следуя за этим Айдахо? — спросил, барон.
— Да, милорд.
«Ишь как бодро отвечает!» — мысленно скривился барон и вслух спросил:
— Пытались, значит, бежать к фрименам?
— Да, милорд.
— Что еще ценного было в этом твоем… рапорте?
— Имперский Планетолог Кинес замешан в этом деле, милорд. Айдахо встретился с Кинесом при весьма таинственных… я бы сказал — подозрительных обстоятельствах.
— И что дальше?
— Они… э-э… вместе поспешили в некое место в Пустыне, где, очевидно, скрывались мальчишка и его мать. Увлекшись погоней, несколько групп преследования угодили под взрыв — они попали из лучемета в силовой щит…
— Сколько мы потеряли?
— Я… э-э… не знаю пока точной цифры, милорд.
«Лжет, — подумал барон. — Потери явно слишком велики».
— Значит, этот имперский лакей Кинес затеял двойную игру, а?
— Отвечаю моей репутацией, барон.
«Скажите-ка, — его репутацией!..»
— Так распорядись, пусть его убьют, — велел барон.
— Милорд! Позволю себе напомнить: Кинес — Имперский Планетолог, слуга Его Вели…
— Ну так сделай так, чтобы это сошло за несчастный случай!
— Милорд, вместе с нашими бойцами в захвате этого фрименского гнезда участвовали и сардаукары, и Кинес в плену у них…
— Забери его. Скажи, что я желаю лично его допросить.
— А если они откажут?
— Не откажут, если ты будешь делать все как надо.
Нефуд сглотнул:
— Слушаю, мой барон.
— Он должен умереть, — прорычал барон. — Он посмел помогать моим врагам!..
Нефуд переступил с ноги на ногу.
— Что еще?
— Милорд, сардаукары захватили… двоих людей, которые могут представлять интерес для вас. И второй — это старший асассин покойного герцога.
— Хават? Суфир Хават?!
— Я сам видел пленного, милорд. Это Хават.
— Вот не думал, что такое возможно!
— Сообщают, что в него выстрелили из станнера, милорд. В Пустыне, где он не решался пользоваться щитом.
Так что его взяли практически невредимым. Если мы сумеем заполучить Хавата — нам удастся неплохо позабавиться.
— Ты говоришь о ментате, — проворчал барон. — Ментатами не бросаются. Он говорил, что он думает о поражении? Знает ли он, насколько… нет, не может быть.
— Он сказал немного, милорд, но достаточно, чтобы понять, что предателем он считает леди Джессику.