Весь Гамильтон Эдмонд в одном томе

Кеттрик задумался.

— Как эти болтуны реагировали на появление Роковой Звезды?

— Вот это-то и странно. Они и не знали, что она появилась. Она появилась так незаметно, что только астрономы могли понять это, причем многие пропустили бы это явление как природную случайность.

— А не проще ли принять это именно как таковое? — спросил Кеттрик.

— О, гораздо проще, Джонни. Да. Ну, а если это не так. Предположим, что есть один шанс из миллиона, что это не так. — При этом говорящий улыбнулся Кеттрику без всякого намека на шутку. — Цитируя одного из ваших великих поэтов, я сам безупречно честен. Но предположим, вы знали, или думали, что я мог бы и иметь в руках оружие, способное отравить ваше солнце. Вы спокойно будете спать по ночам?

Кеттрик кивнул:

— Ладно. Не буду спорить. — Потом через минуту он добавил. — Не буду спорить больше. Боже, да это же шантаж! Одна только демонстрация, объявленная и проведенная, бросит к вашим ногам все солнечные систем Хайдаса.

— Не стоит ограничиваться Хайдасом, — сказал Секма.

Кеттрик нахмурился и покачал головой.

— Но демонстрации не было. Она ведь так необходима, а ее не было. И только какая-то мелкая звезда.

— Мы полагаем, что это был всего лишь эксперимент, Джонни. Каждое новое оружие должно иметь свой испытательный полигон. Это испытание прошло успешно. Мы думаем, что демонстрация последует позже, если…

— Если что? — спросил Кеттрик, заранее зная ответ.

— Если нам не удастся остановить ее.

— И если в действительности имеется какое-то орудие.

— Вот это нам предстоит выяснить. Существует ли в действительности орудие, и если да, то кто владеет им и где.

— Это может занять довольно долгое время.

— Но у нас немного времени. Если предположить, что орудие существует, то у нас ровно столько времени, сколько отведут нам те, кто контролирует его. Сколько это может быть по-вашему?

— Ну, — ответил Кеттрик, не забыв добавить каплю яда в свой благодушный тон. — Я не совсем ориентируюсь в вашем календаре, но дайте подумать. Собрание Лиги Созвездия Миров состоялось как раз до — ну, моего отбытия с Хайдаса. Так что следующее собрание должно быть… — Он что-то пробормотал, прошептал сам себе. — Эта межпланетная арифметика вечно не дается мне. Скажем так, следующее собрание Лиги будет в пределах шести единиц Универсального арбитрарного времени…

— Достаточно скоро, — кивнул Секма. — Но почему именно это событие?

— Потому что если бы хотел сделать какое-то сенсационное заявление, я бы предпочел сделать его тогда и там, где соберутся представители различных солнечных систем. Подумайте, сколько можно сэкономить на межпланетных телеграммах. Да и эффект будет намного более внушительным, — тут Кеттрик пожал плечами. — Конечно, я говорю, что сделал бы я.

— Кстати, мы согласны с этой теорий, мистер Кеттрик, — сказал Викерс. Он поднялся и встал перед камином, как профессор, широко расставивший свои худые ноги и приготовившийся читать лекцию студентам. — А теперь не хотите ли выпить?

И снова Кеттрик отказался:

— Нет, спасибо. — И тут он заметил, что глаза на профессорском лице сверкали жестко и холодно, стреляя острыми искрами.

— Наверное, вы уже начинаете понимать, почему вы здесь, — сказал Викерс.

Кеттрик покачал головой. Он не поменял своей расслабленной позы на стуле, но ладони его вспотели и живот пронзили раскаленные стрелы.

— Я бы предпочел, чтобы сами сказали это.

Викерс кивнул:

— Это очень просто. Мы хотим, чтобы вы поехали в Хайдас и разузнали, что сможете о… — он, поколебавшись, наконец произнес: —…о Роковой Звезде.

— Но… — тихо сказал Кеттрик. — Черт меня подери! — Он осмотрелся, переводя взгляд с Викерса на Ферсона, с Ферсона на Секма. — Чья это идея?

— Не моя, — ядовито отметил Ферсон. — В этом могу вас заверить.

Секма сделал красноречивый жест руками.

— Джонни, кто еще знает Хайдас лучше тебя? Ты сам рассказал мне о десятках мест, о которых я и не слыхал, а я являюсь членом Созвездия. — Он улыбнулся. — У вас особый талант, Джонни. Все годы, которые я посвятил тому, чтобы угнаться за вами, были самыми увлекательными и живыми в моей жизни. То есть в моей профессиональной деятельности. Когда стало понятно, что нам нужно привлечь кого-то для этой миссии, я конечно же, подумал о вас.

Кеттрик уставился на него широко открытыми как у ребенка глазами:

— Черт, это потрясающе, — сказал он. — Я даже не рассердился, Секма. Я просто ошеломлен. — Он встал, глядя на Викерса. — Теперь, кажется, я готов выпить.

— Угощайтесь.

На столе стоял уже открытый великолепный селарет. Кеттрик налил себе двойную порцию, выпил ее одним залпом и почувствовал легкий взрыв, прекративший ритмичный нервный пульс в желудке, которые били тревогу, предупреждали об опасности, но он уже услышал произнесенное вслух сообщение, и эти повторяющиеся сигналы начали просто мешать и отвлекать.

До него донесся голос Ферсона.

«…сам в отчете. Я считаю это чистым безумством посылать этого человека на такое задание. А если он найдет эту… вещь. При условии, что она существует. Что помешает ему присвоить ее самому?

— Джонни — честный человек, — сказал Секма. — По-своему честный. И кроме того… — Он перевел свой синий взгляд на Кеттрика, слащаво улыбаясь и тихим голосом продолжая: — Он знает, что если бы он сделал это, я бы убил его.

Кеттрик усмехнулся.

— Вы забываете, что в таком случае я мог бы разрушить вашу солнечную систему, как только увидел бы твою страшную рожу.

На это Секма ответил:

— И это не спасло бы тебя.

И Кеттрик знал, что это была правда.

— Ну, это не актуально, потому что я не собираюсь никуда идти. Наймите себе кого-то из Созвездия… кого-то из ваших людей. Что можно хотеть от землянина, в любом случае?

— Не от всякого землянина. У тебя есть еще один талант, Джонни. Ты умеешь ладить с людьми, даже если они не люди. Тебя любят. Тебе доверяют. И как землянин ты везде вхож. Любой житель Созвездия, независимо от того, из какого он мира, имеет определенное число врагов еще до того, как он покидает свой дом. Наш полет в Хайдас был намного более продолжительным, чем ваш, и не все дураки и проходимцы вселенной обязательно рождаются на Земле. Ты прекрасно знаешь это, Джонни. Я просто повторяю объяснение. Потому что это был первый вопрос, который мне задали эти джентльмены.

— Ладно, — сказал Кеттрик. — А теперь я задам вопрос. — При этом он повернулся к ним лицом. Секма, Викерс все еще стояли перед камином и не спускали с него холодных жестоких глаз. Минотавр сидел, склонив тяжелую голову над бокалом, ничего не говоря, и наверное, даже не слушая. Ферсон застыл с поджатыми губами и прямой спиной, как сердитая старуха. Оба астрофизика незаметно устранились от спора, размышляя над своими собственными кошмарными идеями.

— Секма, ты и Департамент Управления Торговли лишили меня лицензии. Вы обошлись мне где-то в миллион кредитов. Вы изгнали меня из Хайдаса. И в течение полутора лет после моего прибытия сюда это ничтожество Ферсон прижимает меня то с одной стороны, пытаясь найти предлог, чтобы бросить меня в пасть мистеру Раймонду, знаменитому людоеду, и плачется, когда у него это не получается. Полагаю это вам известно, мистер Викерс.