Весь мир на блюдечке сметаны

Оказалось, что Хреногора я скинул со счетов рано. Копьем он владел ничуть не лучше любого нашего богатыря, но попасть в него копьем было не просто. Мало того, что богатырь дядьке Зелоту попался весьма компактный, так он еще прижался к холке так, что его и видно почти не было. Конечно, рыцарь промахнулся. Разумеется, богатырь тоже не попал. Пришлось повторить, за здорово живешь коня из них никто отдавать не пожелал.

Второй раунд прошел по тому же сценарию. Хреногор сумел изловчиться и попасть в щит, рыцарь не сумел и того.

— Какой позор, — сокрушался он, качая шлемом. Забрало при этом сочувственно позвякивало. — Не попасть в щит — такого конфуза я еще не испытывал.

— До старости доживешь — еще не такие конфузы испытаешь, — сообщил ему Хреногор. — Дядька Зелот, может, ну их, копья эти? Давай лучше булавы скрестим или, скажем, мечи?

— Только копья, — сказал как зарезал. Суров рыцарь, ох, суров! — Таков закон этого места, друг мой. Никто уже не помнит, кем эти правила установлены, но мы обязаны их соблюдать.

— Почему это? — удивился богатырь.

— Потому что я так сказал, — надменно ответил рыцарь. — В бой, чужеземец! Покажи свою силу!

Хреногор показал ему руку по локоть и пришпорил коня. Кажется, он вошел в азарт. Наши богатыри всегда так, в драку поначалу лезут неохотно, зато потом трое не оттащат. Да и конь рыцарский ему, видно, приглянулся, видать, и впрямь хорош. Я в них не понимаю ничего, везет — и ладно, а еще лучше телегу впрячь. И кучера посадить.

В третий раз сшиблись и в щит попали оба. Конь дядьки Лай-Зелота от богатырского удара сел на задницу, его всадник едва удержался в седле, а вот Хреногору не повезло. Легкий он слишком, вот и вынесло его одним могучим ударом.

— Неплохой удар, — похвалил рыцарь снисходительно. — Но вы проиграли, благородный дядька. Извольте отдать коня!

— Извольте, — откликнулся богатырь. По нему было видно, что он охотнее отрубил бы себе палец, нежели расстался со своим другом.

— Как его зовут? — спросил рыцарь.

— Волчья сыть… То есть Сивка, — тут же поправился Хреногор.

— Повторяй за мной: «Я отдаю тебя, верный конь, в руки доброго рыцаря Лай-Зелота».

— Я отдаю тебя, верный конь, в руки доброго рыцаря Лай-Зелота, — послушно повторил богатырь, избегая смотреть коню в глаза.

— Следуйте за мной. — Рыцарь повел нас через всю долину к небольшой роще. Остановился у родника, сделал пару глотков, дал по морде лошади, потянувшейся к воде.

— На камне было написано «Направо пойдешь — коня найдешь», — сказал обиженный богатырь. — Найдешь, а не потеряешь!

— Ну ты прям как топорянец, дядька рыцарь, кто же написанному верит? — ухмыльнулся рыцарь. — Не горюй, там дальше конный завод, они-то меня и подрядили на эту работу, как лучшего в округе поединщика. Там и купите себе коней, и будет в точности, как на камне нацарапано.

— Что-то не помню я слов «коня прикупишь» в той надписи, — проворчал Хреногор.

— Прощайте, — сказал рыцарь, но богатырь прощаться не пожелал.

— Коня ты выиграл, как полагается, копьем, и он воистину твой теперь. А теперь сразимся за доспехи, как полагается, на мечах.

— Я вообще-то не собирался… — неуверенно начал рыцарь.

— А придется, — злорадно заявил Хреногор. — Иначе трусом ославлю на весь мир. И на плащ харкну вдобавок.

Рыцарь нехотя спешился. Кажется, он не хотел драться, должно быть, на мечах он такой сноровки не имел.

Богатырь же, напротив, оживился, он-то с мечом управлялся виртуозно, видел я, как он тренируется. Клинка вообще не видно, только стонет рассеченный пополам воздух.

Они сошлись в поединке, и я застыл на месте, целиком поглощенный зрелищем. Богатырей я насмотрелся всяких и разных, рыцарей тоже повидать довелось, а вот чтоб они между собой пересекались, как-то не довелось поприсутствовать.

Лай-Зелот спешился, стряхнул с руки щит и потянул из ножен изрядных размеров меч. Двуручник, забыл только, как называется. Иностранные названия вообще в моей голове не задерживаются, в одно ухо влетело и тут же вылетело. Со звуком.

Хреногоров меч я уже видел. С двуручником, прямо скажем, не сравнить. Самый что ни на есть обычный, у меня кладенец такой же длины. Зато в левой руке богатырь оставил щит, решив, видимо, ловить противника на контрударах. Да и то сказать, кольчуга, даже усиленная железными пластинами, удар двуручника (Фламберг! Точно — фламберг! Или нет?) вряд ли выдержит.

— Начали! — скомандовал дядька рыцарь и сразу же перешел в атаку. Что и говорить, красиво! Хреногора едва не сдуло, с такой силой двуручник кромсал воздух. Но наших богатырей так просто не возьмешь! Мой попутчик ловко отводил удары щитом, не парировал, а именно отводил, а его собственные выпады были быстры, точны и безрезультатны — до поры до времени. Скорости все возрастали, вот уже дядька Лай-Зелот напоминает ветряную мельницу, а Хреногор — топорянского богатыря с мечом и щитом. Тут-то противники и ошиблись. Сначала богатырь неудачно подставил щит (меня чуть не убило щепками), а потом рыцарь попался на противоходе и поймал рубящий удар (панцирь выдержал). Лай-Зелот грозно выкрутился и едва не подловил следующим ударом стремящегося развить успех богатыря. Но Хреногор тоже был не пальцем делан, сцепил мечи, ловко сократил дистанцию и краем щита врезал рыцарю по забралу. Два раза подряд.

Что и говорить, славные доспехи иноземцы делают! Звонят не хуже церковного колокола, и звук-то какой чистый, заслушаешься.

Пока дядька рыцарь слушал вечерние звоны, Хреногор выбил из рук меч и приставил клинок к горлу:

— Сдавайтесь, доблестный дядька!

— Признаю себя побежденным, — не стал ломаться Лай-Зелот. — Мои поздравления, благородный дядька, прекрасный поединок.

— Ну ты тоже был хорош, — не остался в долгу богатырь. — Еще раз попал бы по щиту — и все, шляпы долой. С одним мечом шансов не поймать против твоей оглобли-то.

— Везет сильнейшему, — вздохнул рыцарь. — Однако же без доспехов мне нельзя. Может быть, сообразим что-нибудь насчет выкупа?

— Может быть, — не стал спорить Хреногор. — Вон тот славный конь мне бы вполне подошел.

— Может, деньгами возьмешь? — тоскливо спросил рыцарь, все еще не желая нарушать правила.

— Коня, — твердо заявил Хреногор. — Сам посуди, уважаемый дядька, ну куда богатырю без коня? Мне оружие на себе, что ли, таскать?

— Можно на оруженосце, — предложил Лай-Зелот и ткнул пальцем, сволочь такая, прямиком в меня. Я возмущенно фыркнул и припомнил подходящее проклятие. Просто так, чтобы память потренировать.

— Коня, — стоял на своем богатырь. — А ну как поединщик объявится, мне что, пешим сражаться?

— У тебя это прекрасно получается! — с воодушевлением воскликнул рыцарь. Хреногор тяжело вздохнул, с хрустом размял пальцы.

— Кажется, мы не договоримся, — грустно сообщил он. — Может быть, еще разок сойдемся? На кулачках?

Рыцарь смерил взглядом его отнюдь не высокую фигуру, гордо выпятил грудь (дурак, не на рост, на кулаки смотреть надо!) и согласился.

— Хотя многие мои собратья полагают бой на кулаках забавой простолюдинов, я считаю, это не так. Превеликий дал нам это оружие изначально и, стало быть, низким оно быть не может. Я согласен, уважаемый дядька.