Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Мм, — повторил дон.
Ричард глянул на Джеральдину. Та думала настолько напряженно, что из скромной прически валил дым.
— Мистер Ольшевски, — сказал наконец дон, — могу я разместить здесь вулкан?
— Здесь?!
— Да, на этом участке земли?
— Какого типа вулкан?
— Ну, пусть будет Этна. Мне он всегда нравился.
— Не получится, — ответил Плутон. — Этна — молодой действующий стратовулкан. Селькиркские горы — старые. Породы, которыми они сложены…
— Он сюда просто не впишется, — подытожил дон, обрывая то, что обещало стать длинным и чудовищно детальным экскурсом
— Вот именно!
— Боюсь, что в случае апострофов ситуация аналогичная. Да, мой коллега не стал выдумывать слова. Однако требовались названия для рас Т’Эрры, да и для всего мира. И в одних случаях, например в слове «к’Шетрий», за апострофом следует прописная буква, в других, как в слове «г’нурр», — строчная. И тут без связного объяснения не обойтись. По крайней мере если предполагается, что я буду работать над этим проектом так, как привык.
В последней фразе прозвучала не слишком завуалированная угроза.
— Спасибо, что приехали из самого Ванкувера, — сказал Питер. Они не представились и не обменялись рукопожатиями, только смерили друг друга взглядом и кивнули.
— Ну и местечко! — сказал Уоллес. Он не походил на человека, который часто изумляется — или по крайней мере часто в этом признается. Почти полминуты все его внимание было поглощено балками, якобы держащими потолок. — Где я это раньше видел? — Наконец он перевел взгляд на Питера, смотревшего на него с некоторой опаской, и вновь принялся изучать таверну: массивную деревянную мебель, окна со свинцовыми переплетами, пол из сучковатых досок. Последнюю нужную подсказку дали столовые приборы. Уоллес взял вилку и вытаращился на ручку, украшенную геометрическим рисунком в стиле скандинавских рун.
— Твою мать! — воскликнул он. — Гнурры!
— Простите? — выговорил Питер, наповал убитый таким началом.
Уоллес хохотнул — что тоже, судя по виду, с ним происходило не часто — и глянул на сумку с ноутбуком, которую положил на свободный стул рядом с собой.
— Хотите, покажу? Я могу попасть в это место прямо сейчас, в «Т’Эрре».
— Вы играете в «Т’Эрру»? — спросил Питер, надеясь перевести разговор в нормальное русло.
— У всех свои слабости. Каждая чревата своими неприятностями. Пристрастие к «Т’Эрре» безобидней многих других. Кстати, как тут раздобывают содовую? — Уоллес говорил с шотландским акцентом, и Питеру каждый раз требовалась лишняя секунда, чтобы его понять. Расшифровав слово «содовая», он повернулся на стуле, привстал и сделал знак официанту.
Питеру не нравилось, как началась встреча. Уоллес совершенно выбил его из колеи: сперва заговорил про «Т’Эрру», теперь велел добывать ему содовую. Впрочем, дальше Уоллес взял чуть другой тон: он соблаговолил объясниться. Любезно просветить Питера.
— Это пиршественный чертог Огло, короля северных рыжих гнурров. Я там бывал раз десять, может, пятнадцать.
— То есть там бывал ваш персонаж.
— Да, именно это я и хотел сказать. — Слово «придурок» не прозвучало, но явственно подразумевалось.
Уоллес пришел в пальто. Такую одежду Питер видел только в кинофильмах. Возможно, это было единственное пальто в радиусе двухсот километров. Множество других мелких деталей также указывало, что перед Питером солидный джентльмен.
Рыжие с проседью волосы зачесаны назад с веснушчатого лба, над левым виском проплешина — след вылеченного рака кожи. На шее — золотая цепочка с очками. Дорогая рубашка (верхняя пуговица расстегнута). Такая ткань хорошо смотрится под пиджаком, но не согреет, если придется в дороге ставить запаску. На правой руке — большой золотой перстень с печаткой.— Сам я в «Т’Эрру» не играю, — сказал Питер, хотя это и так было уже вполне очевидно.
— В какие же игры вы играете?
— Я люблю сноуборд. Стрельбу. Иногда…
— Я спрашивал о другом. Я спрашивал, каковы ваши слабости и чем они чреваты.
Уоллес постучал перстнем по столу.
Несколько мгновений Питер молчал.
— Только не говорите мне, что их у вас нет, поскольку мы оба знаем, почему вы здесь.
Тук-тук-тук.
— Да, — сказал Питер. — Хотя это не обязательно из-за слабости.
Уоллес рассмеялся, но совсем не так благодушно, как в первый раз, когда сообразил, что сидит в пиршественном чертоге короля Огло.
— Вы связались со мной через неких людей на Украине, отнюдь не самых добропорядочных граждан. Я вас проверил. Прочитал все, что вы писали в хакерских чатах начиная с двенадцати лет на вашем ублюдочном безграмотном языке. Три года назад вы под собственным именем оставили запись, в которой назвали себя серым хакером, то есть фактически признались, что раньше были черным. А год назад устроились работать в агентство по компьютерной безопасности, в котором половина учредителей отсидели в тюрьме.
— Что вы хотите от меня услышать? Мы здесь. Мы встретились. Мы оба знаем зачем. Очевидно, что я вам не врал.
— Совершенно верно. Я пытаюсь выяснить, что именно вы наврали всем остальным, включая, насколько я могу судить, вашу шоколадную подружку. И мне полезно будет узнать, какие слабости или неприятности заставили вас врать.
— Зачем? У меня есть то, за чем вы приехали.
— Вот это-то я и пытаюсь проверить.
Питер сунул руку во внутренний карман и вытащил коробку для DVD с единственным неподписанным диском, белым с одной стороны, фиолетово-блестящим — с другой.
— Вот.
Уоллес скривился.
— И как вы намерены передать мне данные?
— А в чем проблема?
— Я привез ноутбук. Без DVD-слота. Рассчитывал, что у вас будет флешка.
Питер задумался.
— Думаю, это решаемо. Подождите секундочку.
— Этот тип только что припахал твоего бойфренда, — заметил Ричард, вскоре после того как Питер сел у камина рядом с незнакомцем.
— Припахал?
— Поручил ему работу. «Подзови официанта. Закажи мне выпить». Что-то в таком роде.
— Не понимаю.
— Это тактика, — сказал Ричард. — Ты пытаешься прощупать человека. Даешь ему задание и смотришь, что будет. Если он соглашается, в другой раз можно припахать его сильнее.
— В смысле, твоя тактика?
— Нет, способ манипулировать людьми. Человек либо работает на меня, либо нет. Если работает, я могу давать ему задания. Если нет, я не вправе им командовать.
— Ты хочешь сказать, что приятель Питера им манипулирует.
— Знакомый.
— У них какая-то деловая встреча! — догадалась Зула.