Весь Роберт Маккаммон в одном томе. Компиляция

— Успокойтесь, — только и сумел сказать Флинт. — Успокойтесь, все что я хочу сделать, так это спросить…

— Я знаю, чего ты хочешь, мерзавец! — взвизгнула она. — Ты не затащишь меня назад, в эту грязную дыру! Тебе не удастся засадить меня в эту резиновую комнату и натыкать мне полную голову булавок и иголок!

Безумная, как трехногая саранча, — подумал он. Сердце его колотилось, во рту пересохло. Он уставился на палец женщины с грязным ногтем, лежавший на спусковом крючке прямо перед его лицом.

— Послушайте, — прохрипел он, — я пришёл не за тем, чтобы куда-то уводить вас. Я просто хочу…

— У сатаны всегда был серебряный язык! — пробубнила она. — А сейчас я просто отправлю тебя в преисподнюю, откуда ты явился!

Флинт заметил, что палец на спусковом крючке шевельнулся. Он затаил дыхание.

— Мэ-а-мэм? — Раздался звук шлепающих по бревнам грязных башмаков. — Могу я поговорить с вами одну минуту, мэ-а-мэм?

Безумные глаза женщины заморгали.

— Кто это? — прошипела она. — Кто это сказал?

— Я, мэ-а-мэм. — Пелвис вошёл в круг света, на руках он покачивал Мамми. — Не могу ли я перекинуться с вами парой слов, а?

Флинт заметил, что теперь женщина пристально смотрела мимо него на Эйсли. Палец ее по-прежнему лежал на крючке, ствол отпечатал кольцо у Флинта на лбу. Он был так испуган, что не мог двинуться даже на дюйм.

Пелвис выдал самую обворожительную улыбку, на которую был только способен.

— Никто не собирается обижать вас, мэ-а-мэм. Честное слово.

Флинт услышал, как женщина глубоко и неровно вздохнула. Ее глаза расширились, а вытянутый в узкую линию рот дрогнул.

— Вы можете опустить ружье, если хотите, — сказал Пелвис. — Может быть так будет лучше, а то еще пораните кого-нибудь.

— О-о, — прошептала женщина. — О, Боже мой! — Флинт увидел заблестевшие на ее глазах слёзы. — …А ведь говорили… мне… говорили… ты умер.

— Да? — Пелвис нахмурился.

— Они сказали ей, что ты умер! — заговорил Флинт, поняв, что имела в виду эта сумасшедшая женщина. — Так скажи ей, что это не так, Элвис!

— Заткни свою пасть, ты, сатанинская задница! — разразилась в его сторону женщина. — Я говорю не с тобой! — Ее палец на крючке вновь шевельнулся.

— Я хотел бы, чтобы вы хотя бы поставили это ружье на предохранитель, мэ-а-мэм, — сказал Пелвис. — Ведь получится полная мешанина, если оно вдруг выстрелит.

Она уставилась на него, облизывая языком губы.

— Они сказали мне, что ты умер! — Ее голос теперь был мягче, и в нем звучало что-то, напоминавшее оскорбленную гордость. — Я была в Батон-Руж, когда жила там с Билли и с этой его сукой, женой. Они сказали, что ты умер, что ты наглотался наркотиков и умер прямо в туалете, и не было никого, кто бы тебе помог, но я молилась за тебя, я плакала, я зажгла в своей комнате свечи, а эта сука сказала, что я собираюсь сжечь дом, но Билли, Билли был хорошим братом, и он сказал, что я права, и что я никому не причиню вреда.

— О-о, — Пелвис уловил смысл ее слов. — О… мэ-а-эм, на самом деле я не…

— Да нет же, на самом деле ты есть! — воскликнул Флинт. — Помоги мне, Элвис!

— Ты, грязный сукин сын! — закричала женщина прямо ему в лицо. — Называй его мистер Пресли.

Флинт заскрипел зубами, пот застыл жирными светящимися бусинками на его лице.

— Мистер Пресли, скажите пожалуйста этой леди, что я ваш друг, и что, причиняя неудобства мне, она тем самым причиняет их и вам. Вы ведь объясните ей, верно?

— Ну… это будет ложь, не так ли? Я хочу сказать, что вы громко и отчетливо говорили, что считаете меня почти на уровне муравья, не так ли?

— То было раньше. А это сейчас. Я думаю, что вы прекраснейший человек, которого я когда либо встречал. Так вы скажете ей?

Пелвис почесал подбородок Мамми и склонил голову набок. Прошло несколько секунд, в течение которых капля пота скатилась по носу Флинта и повисла на кончике. Затем Пелвис сказал:

— Да, мэм, мистер Морто мой друг.

Женщина отвела ствол ружья от лба Флинта. Он с хрипом вздохнул и, спотыкаясь, отошел на два шага назад.

— Другое дело, — сказала она, ставя ружье на предохранитель. — Другое дело, если он твой друг. Меня зовут Рона, ты помнишь меня?

— Гм… — Пелвис быстро взглянул на Флинта, затем опять на сумасшедшую. — Я… надеюсь, что я…

— Я видела тебя в Билокси. — Голос ее дрожал от восторга. — Это было в… — Она замолчала. — Я не могу вспомнить, когда это было, моя голова временами дает сбои. Я сидела в третьем ряду. Я даже написала тебе записку. Ты помнишь меня?

— Гм… — Он увидел, что Флинт кивнул ему. — Да, мэм, думаю, что да.

— И я послала свое имя в журнал, ты знаешь этот журнал, «Тайгер-Бит», там был конкурс на встречу с тобой? Так вот, я послала свое имя, а мой отец сказал, что я была круглой дурой, но я все равно сделала это и еще ходила в церковь и молилась, чтобы победить. Моя мать отправилась на небеса, вот что я написала в той записке. — Она взглянула на свою грязную спецовку. — О, должно быть, я выгляжу как пугало!

— Нет, мэм, — спокойно сказал Пелвис. — Рона, я имею в виду. Вы выглядите прекрасно.

— А вы действительно потолстели, — сказала ему Рона. — В армии они вам отрезали яйца, да? А затем запретили петь хорошие песни. Ведь это они и изгадили весь мир. Они запустили спутники, чтобы читать чужие мысли. Нет, им больше до меня не добраться! — Она ударила по своему шлему. — Лучше защитить себя сейчас, пока есть возможность! — Она опустила руку и изумлённо смотрела то туда, то сюда, переводя взгляд с Флинта на Пелвиса. — Так значит, я не сплю? — спросила она.

— Рона? — сказал Флинт. — Ты не возражаешь, если я буду называть тебя Рона? — Она лишь тупо уставилась на него. — Мы здесь ищем кое-кого. Мужчину и женщину. Ты не видела, здесь никто не проходил?

Рона вновь переключила свое внимание на Пелвиса.

— Как это им удалось сочинить о тебе столько лжи? Ну, что ты принимаешь наркотики и все такое? Как это они сказали, что ты умер?

— Я… думаю, что я просто устал, — сказал Пелвис. Флинт заметил, что теперь он стоял чуть-чуть выше, и втянул, насколько возможно, свой живот, и заставил свой голос походить как можно больше на голос Элвиса, с той самой, характерной для рока, мемфисской ухмылкой. — Я хотел на некоторое время где-нибудь скрыться.