Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М.

– Пятнадцать копеек, - протянула мне кубик старшая. Я проявил на ладони рубль и отдал девочке:

– Сдачи не надо, - развернул упаковку и сунул резину в рот. – Пошли веселиться! – я вышел на улицу.

Девчонки, оставив одну сторожить палатку, двинулись вперёд.

Мальчишки,. среди которых, к моему облегчению, был и Данька, тусовались возле палатки, обсуждая, чем заняться. Увидев девчонок, кучкой приближающихся к ним, они встали в охотничью стойку.

– О, девчонки! – обрадовались они, - Пошли гулять? А это кто? – показали на меня.

– Я ваш кошмар, - промычал я склеенными челюстями.

– Это точно! – захохотал Данька.

– А это не ты обидел моего братишку? – склонил я голову набок.

– Какого братишку? – у Даньки даже голос сел.

– Серёжку Мирошкина?

– Не знаю никакого Мирошкина, - отвернулся Данька.

– Деньги давай, - сказал я.

– Пошла отсюда! – окрысился мальчишка.

– Я вот тебе пойду! – прошипел я, - У меня чёрный пояс по самбо! Они знают! – показал я на девочек. Те закивали, подтверждая мою правоту.

– Видел я тебя с твоим поясом…

– Я тебя побью, - пообещал я.

– У меня нет денег, - не стал препираться со мной Данька. Умный мальчик.

– А где они?

– Потратили. Остальное брат забрал.

– Ой, девочки, давайте, поколотим его? – предложил я.

– С удовольствием! – решительно пошли в атаку девочки.

– Не надо! Я отдам! Мамка приедет, отдам!

– Он маме пожалуется, что его тут девочки побили, - проницательно сказал я, и его заберут отсюда.

Остальные мальчишки стояли и молчали. С девчонками связываться себе дороже.

Повеселиться не удалось. Не люблю я бить детей.

– Ладно, - вздохнул я, - действительно, одни уроды. Пошли, девочки.

Проводя девчат до их палатки, я распрощался с ними.

– Ты зачем так коротко постриглась? – спросили меня на прощание.

– А! Покрасилась неудачно. Разноцветно получилось. Я спорила, говорила, что так уже модно, на Западе, но папа сказал, что в Советской России так ходить не рекомендуетсяприветствуется. Пришлось наголо постричься. Чао! – сделал я им ручкой, и пошёл в сторону тропы, ведущей к основному лагерю.

Здесь, за кустами, сидел тихонько на бревне Вадик.

– Эй! Мальчик! – позвал я. Вадик даже голову не повернул.

– Ты Вадик? – спросил я.

– Ну, Вадик, - бесцветным голосом ответил мальчик, не глядя на меня.

– Саша сказал, у тебя его рюкзак. Попросил меня принести его.

Вадик с удивлением и обидой спросил:

– Чё он девчонок всяких присылает? Сам не может?

– Значит, не может! И я тебе не всякая! – отрезал я. – Давай рюкзак, мне некогда.

– Пошли, помогу отнести. Где он?

– Вадик, - мягко сказал я, - Он просил, чтобы я ему принесла, не хочет ни с кем прощаться. Говорит, можешь заплакать.

– Что?! Чё бы я плакал! – срывающимся голосом воскликнул Вадик, вскакивая, - Я хотел тебе помочь.

Далеко нести?

– Далеко. Километров пять. – Вадик недоумённо посмотрел на меня.

– Пять километров в час ходит человек, - пояснил я, - он уже на трассе.

– А как же ты? – удивился Вадик.

– За меня не беспокойся, - улыбнулся я, - меня подвезут на служебной машине. Давай рюкзак.

Вадику ничего не оставалось, как вытащить из кустов рюкзак. Я скинул Лискин, и хотел открыть большой, но Вадик воспротивился:

– Куда, в чужой рюкзак лезешь?

– Хочу туда свой положить, с двумя неудобно.

– Санька разрешил? – обиженно засопел Вадик, - Ты его подружка?

– Да, мы дружим, - ничуть не соврал я, - что такого? Кто с ним не дружит?

Вадик отвернулся, и засопел громче.

– Ну, давай, Вадик! – протянул я ему свои наманикюренную, с покрытыми бесцветным лаком ногтями, руку. Он осторожно пожал её,. помог мне с рюкзаком, и я отправился дальше, покорять Российские просторы.

Попутчик.

Через час я уже вышел к трассе. В рюкзаке у меня уже было пусто, как и в желудке.. Надо было заехать в какой-нибудь посёлок, где естьбыл бы неплохой магазин.

Постояв немного на обочине, услышал шум приближающейся машины. Поднял руку.

Могучая «Татра» пшикнула тормозами возле меня, обдав пылью, поднятой с обочины.

Я влез по металлическим ступенькам на подножку, которая была мне по пояс, открыл дверь и забрался внутрь. За рулём сидел мужчина лет пятидесяти, с вислыми седыми усами.

Убедившись, что девочка утвердилась на широком сиденье, воткнул скорость, и поехал, ничего не спросив.

У этого водителя тоже играло радио, большой приёмник. «Урал», кажется, размером с «ВЭФ», только все ручки сверху, чтобы можно было его прикрутить под приборную панель.

На удивление молчаливый, водитель задумчиво смотрел на дорогу, слушая то музыку, то последние известия. Запад успешно загнивал, сСоцлагерь, не менее успешно, развивался, стремясь к счастливому будущему.

– Счастливая ты, Сашка!
– сказал вдруг водитель, - В такое удачное время живёшь! Ни войн, ни разрухи. Вырастешь, выйдешь замуж, детей нарожаешь, будешь жить, да радоваться! Не то, что мы. Сколько вынесли!. Жену потерял, детей убили… Живу теперь бобылём. Только и радости, что на вас, ребятишек, смотреть.

Я представил, когда он родился, и поёжился. Мои ровесники завидуют им, знаю по школе: «Поздно мы родились! Революция завершилась. Гражданская война кончилась, Война тоже! Теперь нет места для подвига!».

Я-то знал цену этим подвигам. Пытался развеять их детские мечты. Со мной не спорили, не могли презирать за малодушие, потому что я был самым сильным и ловким, и не только в классе, благодаря. Результат изнурительнымх и мучительнымх тренировкамок.

Досталось этому деду, подумал я. В детстве голод, потом война, страшная разруха. Однако подняли страну! Ещё не прошло и двадцати пяти лет после войны, а страна уже в первых рядах в мире по экономике, науке и технике! Первые по реактивному авиастроению, а для того, чтобы принять наш самолёт с президентом… прошу прощения, с Генсеком, американцам срочно пришлось переоборудовать и расширить аэродром в Вашингтоне, удлинить ВПП! Ппотому что действующий аэродром не мог принять такую громадину, совершившую беспосадочный трансатлантический перелёт Москва-Вашингтон.

Первые в космосе, теперь начали осваивать Сибирь, Дальний Восток и Арктику, построили первый в мире Атомоход «Ленин», пПодводные лодки с атомными реакторами и с баллистическими ракетами, с ядерными боеголовками..

Наши автомобили на Западе нарасхват.

Почему всё, так замечательно начавшееся развитие, остановилось? Происки империализма, или собственная глупость?

…Вот, допустим, приняли меня в Кремле, принимает меня, (девочку), Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР, четырежды… или трижды, пока? Герой Советского Союза, ну, и так далее.