Весенний Волк

Кто его знает, может и дед с печенью ему пригодится. Чтобы пополнить ряды вымышленной организации. Рарэйн, Кнайт Винг и ... (?) "Доктор Где?" А может, "Доктор Каюсь"? О! "Доктор Безмолвие"! Точно! Название самое - то! "Доктор Безмолвие". Третий человек из "Вечной Империи". Только он ещё об этом не знает. Но даже если не согласится, сам персонаж продолжит жить...

Авель повторно вынырнул из глубин своих мыслей и прислушивался к занятному диалогу между Ерофеичем и Тузиком Грелкиным.

Ерофеич: - Не *** в куль … озеро такое. Искусственный водоем. Ещё у Ингоев есть это … Тити-Мити-кака.

– У Инков? Озеро Тити-кака?

– А? Ну да, ты правильно повторил! Тока ударения там в других местах. А так, правильно сказал. Прямо, как географичка наша, Зинаида Артемовна, которая спилась. Когда её муж, географ глобус проел.

– Как проел? Может, географ глобус пропил?

– Не! Проел.

– Как это?

– Как - как, зубами, брат, зубами! Глобус, это не "Каки-тити" какое-то! Его чем попало не возьмёшь!

Ну, он там каких-то грибов не тех нажрался, и решил, что он – бобер. Вот и прогрыз призовой глобус в кабинете у директрисы. А тот глобус – дорогой, под старину, эксклюзивный. Тысяч двести стоит! Его директрисе сам Пудин подарил!

– Президент, что-ли?

– Да не, губернатор пока! Платон Петрович Пудин. Скоро на второй срок пойдет. Если не «закроют». Короче, цена глобусу – пятнарик. А в отчетности – двести написано. И таких «финансовых завитков» у Пудина лет на пятнадцать набирается. Строгого режима. Но об этом кто знает? Все! Кроме «проверяющих органов»! И ты тут не докажешь, что Антон Тарасович прожрал 15 косарей, а не две сотни! Вот географичка и спилась. На радостях.

3. Планы на...

Внезапно старлея Семёна Стержнева осенило: Зелёный Лучник сказал тогда: "Будешь видеть тех, кто с "печатями" в течении суток!" А время-то ещё не вышло!

Да, он видел всех, кого они уложили в грузовики. В одной больнице было шесть "меченых", в другой - пять, а в третьей и вовсе - четыре. А Рарэйн пометил, по словам Лучника, что-то около полутора сотен. Даже если освободили не всех, даже если часть уничтожена в больницах или прячется под землёй... Их должно быть много!

Не так, чтобы "очень", но на глаза должны попадаться! У тех же больниц. Им же надо информацию собрать о причине провала акции устрашения в четырёх больницах, верно? Если в других они кое-чего добились, то в 1-й, 2-й, 3-й и 5-й их ждал крах. Их группы уничтожены, а причина того не известна.

Да, например, Вторая больница: там вообще никто не может понять, что произошло. Несколько убийц лишились глаз, шестеро умерло в момент атаки по неизвестным причинам. Да и то, что молодой спецназовец, раненный в ногу, сможет в рукопашной схватке одолеть четырёх убийц... звучало как миф.

Или как пересказ крутого голливудского боевика. Например, с молодым Сигалом. Где он очнулся от комы и начал киллеров "множить на ноль". Как фильм назывался, Семён сейчас и не помнил. Не это главное! Главное: интерес!

Сектанты и их "крыша" заинтересованы выяснить, что именно произошло во второй больнице, и куда делись их люди в трёх других. Поэтому возле больниц должны крутиться "шпионы". И среди них обязательно должны быть "меченные". Хотя бы пара штук.

И вот эту мысль надо обдумать. Причём, быстро. И что-то предпринять, пока он видит этот "оранжевый змеиный глаз в круге". Он позвонил "Альту", "Москиту" и "Клещу". Попросил узнать настроение ребят. Мол, как вы думаете, может ещё попробовать поймать сектантов у больницы?

Через час все три отзвонились. Говорят, четыре человека только готовы хоть сейчас. Остальные эмоционально вымотаны, или по какой-то причине не могут. Мол, через два дня - пожалуйста. А сейчас - нет.

– Ладно, - сказал Семён: - Сам такой. Только через несколько часов я перестану видеть "меченых". И они будут для меня, как обычные люди.

Пол-часа спустя старлей совершил роковую глупость. В "гражданском", с ножом и пистолетом он отправился "на посмотреть".

Белый день, людей на улицах полно, естественно и "меченные" возле второй больницы суетятся. Он отчётливо увидел троих. Но напасть не мог. Не было ни возможности, ни причины. Если он начнёт стрелять и резать сектантов в открытую, то его либо застрелят свои же, по ошибке. Либо посадят на долгий срок независимо от причин. Скажут: "Психоз у тебя". "Афганский синдром". И быть тебе в "дурке". Или "по этапу".

Вроде бы не глупый мужик старлей, и остановил себя вовремя. Но вот беда: слежка и преследование подозреваемых были вне его компетенции. Старлей - штурмовик. Захват преступника, освобождение заложников, проникновение в транспорт и в помещения с неудобных позиций, вот его специализация. Стрельба, рукопашный бой, нож, дубинка, шокер, свето-шумовые гранаты и прочие спецсредства. В этом старлей Стержнев силён. А в наблюдении и фиксации деятельности подозреваемых он мало отличался от обычного человека. На том и "погорел". Невольно привлёк к себе внимание. И из "охотника" вдруг стал "добычей".

– ----------------------

Слежку за собой он заметил слишком поздно. Когда после трёх часов блужданий, плюнул на всё и вернулся домой. Оглянулся случайно и увидел "их". Трое "меченых" шли в компании мужчин и женщин разных возрастов. Компания разделилась. Пять человек ушли дальше по своему, им известному маршруту. А "меченные" и двое парней - в сторону Семёна. Пять - уже много. Двое "меченых" вылезали из подъехавшей "Лады-Малины". И с ними ещё какой-то тип с хмурой мордой. Это уже не может быть совпадением. Семён выругался сквозь зубы. За ним пришли.

Трясущимися от ярости и напряжения руками Стержнев отомкнул двери своей квартиры и обомлел. В конце широкого коридора стоял стул, на котором стояла какая-то "коробка" на подставке. Под углом примерно 35-40 градусов. Рядом с ней стоял Винг и приматывал подставку клейкой лентой к стулу.

– Иди сюда, - махнул он рукой. Семён, неожиданно для себя подчинился.

– Сюда стань, - продолжал командовать Винг: - Одной рукой держи спинку стула. Крепко держи. А второй - вот эту верёвку. Как только противник откроет дверь, дёргай за верёвку. Когда ящик отстреляется, оставь его и прячься в комнате. Понял?

– Понял, - хмуро кивнул старлей.

Винг не стал замыкать дверь изнутри, выключил в коридоре свет и включил какую-то громкую музыку. Что-то из рока. Песню и группу Стержнев не знал. И потому мог сказать, что "музыка громкая, еле-еле в пределах допустимого". Если сделать громче, придут соседи.

Вот и началось. Дверь пнули со всей силы, видимо, намереваясь выбить вместе с замком. Она с шумам распахнулась, ударившись дверной ручкой о стену. В полу-тьме в квартиру начали забегать тёмные фигуры.