Весна, которой нам не хватит

Он улыбнулся, но глаза были серьёзные:

– Помнишь нашу поездку в Джаксвилль?

– Естественно, – нахмурилась я.

– Я тогда оставил на стене записку мелом. Всё знаю, приходи на место смерти Реджеса тридцатого мая. Помнишь?

Кажется, сердце то ли галопом вот-вот поскочет то ли вовсе остановится. Тридцатое мая наступило.

– Ты хочешь сходить в купальню, – я не спрашивала. Утверждала. И тут же закрыла ему рот ладонью:

– Я пойду с тобой!

Эймери явно собирался что-то мне возразить, но я затрясла головой:

– И слушать ничего не хочу!

– Одевайся, – выдохнул Эймери. – Вообще-то я уверен, что там никого не будет, но...

– Но?

– Просто не хочу с тобой расставаться.

Глава 38. Ночная встреча

"Я выжил. Приходи поговорить об Р.С. туда, где он умер. 30 мая"

Какая глупость! Можно подумать, неведомый убийца регулярно посещает развалины Джаксвилля. Какое вообще мальёк Реджес имеет отношение к Джаксвиллю? Он же там не преподавал и не учился. Впрочем, его сестра, Рина, была там директрисой... и умерла. Умерла ли?

Только подойдя к ограде КБД, я подумала о том, что охранник на входе, конечно, спит, но всё же не настолько крепко, чтобы пропустить девушку – или вообще кого-либо пропустить. Покосилась на Эймери, но он, сосредоточенный и хмурый, просто держал меня за руку и шёл вперёд. Я попыталась по небу определить, сколько сейчас времени... часа три ночи? Или четыре? Безумием будет надеяться, что нас пустят, даже с учётом того, что он преподаватель, а я секретарь директора. Ещё и шум поднять могут…

Однако обошлось. Никаких окольных путей на территорию КБД Эймери искать не стал, подошёл к сторожке охранников, о чём-то пошептался с ними, кивнул стоящей в отдалении мне, и мы прошли.

– Взятку дал? – не удержалась я. – Какая у нас охрана продажная, куда катится мир. Неудивительно, что за оградой Колледжа творится всякое безобразие.

– Не совсем взятку, – коротко отозвался Эймери. Он ожидаемо направлялся к мужской купальне.

– Нет, серьёзно, неужели на территорию Колледжа можно проникнуть ночью так запросто и кому угодно?

– Не кому угодно. Я преподаватель, и договорился обо всём заранее, – я ущипнула его за руку и не увидела в темноте, а просто почувствовала, как он улыбается. – К тому же дар играет мне на руку. Всегда можно узнать о человеке то, что он хочет скрыть ото всех. Это куда эффективнее денег.

– Да ты злостный шантажист!

– Угу, злостный скверный шантажист. Давай дальше молча. Мало ли…

Я замолчала. В преддверии лета, которое должно было начаться послезавтра, ночь была почти тёплая и тихая. Тишина прерывалась мелодичным пощёлкиванием и постукиванием какой-то ночной садовой тальпы или прочей болтливой крылатой мелюзги. К зданию мужской купальни мы подошли довольно быстро, ключ у Эймери, разумеется, имелся. Воздух внутри был влажный и тёплый, довольно сильно пахло хвоей.

Казалось, чаша бассейна наполнена чёрной непрозрачной жижей, а не водой. Светильники были погашены, но при нашем появлении слабо и тускло загорелась россыпь звёздочек под потолком. Любопытно, как это придумали, не иначе как артефакты всё больше входят в повседневную жизнь. Или наука идёт вперёд семимильными шагами… Всё-таки мы «прогрессивная» Айвана.

Приглядываться к светильникам и способу их работы я не стала. Никого? Никого.

Эймери вслушивался, настороженно, напряжённо, а потом ощутимо расслабился. Потянул меня на шезлонг в углу. Я села рядом с ним, чувствуя сквозь одежду его бедро и плечо. Погладила то место, где был его изуверски зашитый шрам, стараясь не давать волю рукам и одним этим местом и ограничиться.

– И ничего не противно, – шепнула я ему. – Очень больно было, да?

– Наверное. Не помню. Когда меня нашли, я уже был без сознания.

Я поёжилась.

– Удивительнее всего, что ты вообще выжил с таким-то отношением окружающих.

– Угу. Кстати, у меня уже был маленький шрам на этом же самом месте. А ещё говорят, молния два раза в одно место не бьёт... ещё как бьёт. На самом деле, издеваться-то в Джаксвилле издевались, но убивать никого не убивали. Границу не переходили. Думаю, за это можно было сильно получить по шапке.

– А после того, как тебя вылечили… из приюта тебя забрал мой отец?

– Мой.

– А, – начала было я, но Эймери мотнул головой.

– Мы поговорили совсем недолго. На самом деле, он не сказал, что, ну, кто он. Но я и так понял. А почему не вернули в приют – не знаю. Вероятно, об этой истории с побегом и последующим заражением всё же стало известно, не знаю, что там в папаше взыграло... Хотя, скорее всего, до папаши дошло мамино завещание и её последнее желание, чтобы я не жил в приюте, а мальёк Аделард позаботился обо мне. Не знаю, Хорти. Я плохо помню все обстоятельства.

– Вы похожи с ним? Внешне?

– Нет. Совсем не похожи, – последнее прозвучало по-детски непримиримо.

Что-то булькнуло, словно с потолка сорвалась крупная капля.

– Пойдём обратно, никто не придёт, – сказала я, без особого сожаления. Подступающий страх грядущей потери и близость Эймери кружили мне голову, странный коктейль, тревожный, горький. Я осмелела. – Скоро рассвет будет... уборщики придут. Пойдём. Повторим всё, что было вечером. Потом поспим. А потом ещё раз повторим.

Серые глаза Эймери казались чёрными в полумраке купальни. Новые капли, одна за другой, то и дело шлепались с потолка, разбиваясь о пол или водную гладь: шлёп, шлёп...

– Звучит идеально.

– Идём?

– Идём. Действительно, глупо было ждать… Но очень хотелось получить хотя бы часть ответов.

Мы встали, а я ещё раз окинула купальню взглядом.

– А если он уже здесь был? Приходил, не дождался нас и ушёл? Ты же не указал в том послании точное время встречи.

– Можно попробовать проверить. Постой-ка на стрёме. Умеешь свистеть?

– Ещё чего. Ухать филином и куковать тоже не умею. Если кто-то подозрительный пойдёт в сторону купальни, я просто брошусь на него со спины и заору, как ненормальная.

– Не чуди, малявка.

– Будешь так на меня смотреть, я тебя в бассейн сброшу.

– А потом прыгнешь за мной следом.

– Обязательно.

Я потянулась к нему, чуть подпрыгнула и дотянулась губами до острого кончика носа.

– Проверяй быстрее.

Эймери подумал, подошёл к входной двери, приоткрыл её, чтобы была возможно, не выходя наружу, взяться руками одновременно за обе дверные ручки. Я отошла в тень ближайшей ели – в саду КБД были в основном хвойные деревья.