Веснушки

— Да что с тобой? Ведешь себя, как обиженный мальчишка! Я общалась с Рейвен по долгу службы, и она сказала, что последние три года ты один. Закрылся в своей скорлупе с этими веснушками и на всех огрызаешься.

— Вот значит как? — тарелка грохнула о столешницу. Лицо Чарльза пылало от стыда и злости. Он еще и стал предметом женских сплетен, отлично. — Может, я просто не хочу делиться с Рейвен подробностями своей личной жизни! И вообще, с какой стати вас, детектив МакТаггерт, волнует наличие у меня полового партнера? Больше полиции заняться нечем?

Мойра спокойно смотрела на него, хотя ее ноздри раздувались от злости. Но она была прекрасно выдрессирована: холодный разум прежде горячего сердца. Умение держать себя в руках наверняка не раз пригодилось ей на службе.

— Не хочешь принимать помощь — дело твое. Полиции плевать на таких, как ты, и их личные проблемы. Это факт. Их волнует поиск серийных убийц и террористов, а не чужое нытье. Мне казалось, что за полтора года нашего знакомства этап «полицейский-подозреваемый» остался в прошлом. Но если тебе проще сидеть одному в своей норе и дальше, то пусть так и будет. Я отслужила три года в горячей точке Афганистана и два — в убойном отделе не для того, чтобы чужие сопли здесь вытирать. Удачного вечера, Чарльз.

Мойра развернулась на каблуках, не дожидаясь ответа, и вышла прочь из квартиры, хлопнув дверью.

Чарльзу казалось, что это ему, а не дверному косяку дали пощечину. И заслуженную, если честно. Вывалил на Мойру свое нытье, попытался поругаться… Слова МакТаггерт каждое правдивей предыдущего. Он и в самом деле расклеился, погрязнув в жалости к себе и мыслях о своем неведомом соулмейте-убийце. Конечно, большинство людей относилось к нему предосудительно, но ведь не все. Чарльзу вдруг стало казаться, что основную часть чужого недовольства он и вовсе надумал сам, нарочито выискивая в головах окружающих именно самые негативные мысли. Те, что соответствовали его собственным мрачным настроям.

Да нет… Его все-таки сторонились.

За последние три года Мойра была его единственным новым знакомым, с которым общение продлилось дольше пары-тройки встреч. Он пытался ходить на свидания поначалу. Некоторые девушки были даже не против его веснушек. Но они же были и не против секса втроем, занюхнуть кокса или выйти замуж за уродливого старика, лишь бы он катал их на своей дорогущей машине. В общем, это было немного не то, что искал Чарльз.

С досадой он вывалил уже остывшие макароны в помойку. Чувство вины грызло изнутри. Не стоило злить Мойру и ругаться с ней. Она ведь правда хотела помочь, как и Рейвен. Не их вина, что Чарльз, зарывшись в себя, стал занудным и эгоистичным нытиком. Стоило наведаться завтра в участок и извиниться. А сегодня ему нужно было пойти и расслабиться. Да. Чтобы утром все начать заново!

Чарльз добрался до ближайшего бара пешком, в надежде проветрить голову по пути и остудить мысли. Изначально он не планировал нажираться до свинячьего визга, но виски был хорош, а собеседник еще лучше. Он внимательно слушал излияния Чарльза, поддакивая через раз, и не бесил наставлениями на путь истинный…

— Понимаешь, друг мой… Ну вот кто… Кто придумал эти веснушки? Зачем?.. — Чарльз страдальчески закатил глаза и залпом проглотил остатки выпивки, чуть не подавившись.

— Сочувствую, приятель. Но не думаю, что виски избавит тебя от веснушек, — мужчина смотрел на собеседника с легкой насмешкой.

Чарльз показал бармену пальцем в стакан и для верности послал ему телепатический сигнал. Тот дернулся всем телом.

— Эй! Еще раз так сделаешь — выкину за дверь! Нечего мне тут телепатить свои пьяные заказы! — бармен пылал праведным гневом, наливая новую порцию Чарльзу, уже пошедшему на попятную.

— Прости-прости, друг! Я ни при чем! Это все виски. Вот видишь? — он вылил в себя всю порцию разом, закашлялся, и собеседник, сидящий рядом, дружески похлопал его по спине.

— Виски все же лучше пить и смаковать, а не вдыхать легкими.

Раскрасневшийся от кашля Чарльз закивал и в конце концов попросил бармена дать ему бутылку, кинув на стойку приличную сумму.

— Чарльз Ксавье!

Собеседник крепко пожал его руку, подставляя стакан под льющийся из бутылки виски. Ну не отказываться же от бесплатной выпивки, тем более что завтра суббота.

— Эрик Леншерр, и тоже мутант.

— Выпьем за мутантов! — при слове «мутант» Чарльз повеселел. Он любил встретить собрата.

Они чокнулись.

— Так и какая у тебя мутация, друг мой? Нет-нет, стой! Я сам угадаю!

— Угадывать с телепатией не азартно, — губы Эрика уже не улыбались, но глаза все равно продолжали смеяться.

— Я без нее. Давай так, если я угадываю, то ты пьешь. Если нет, то я.

— А это вообще неспортивно.

— Ты недооцениваешь мои возможности! — Чарльз выпрямился, ударив себя в грудь. Он был уже достаточно пьян, чтобы поверить в свое всемогущество. — Поехали! Итак, ты… Телекинетик!

— Мимо.

— Черт, это была самая распространенная мутация, — впрочем, Чарльз не чувствовал досады и щедро плеснул себе в стакан, чтобы запить проигрыш. — Ты… Метаморф!

— Просто скажи, что не хочешь делиться выпивкой!

— Нет-нет, стой, я сейчас. Ты…

Когда Чарльз все-таки смог открыть глаза, и при этом его не вырвало от яркого дневного света, он понял, что не дома. Потолок и люстра были незнакомы, да и лежал он на диване, а не в кровати, накрытый чужим пледом. В животе крутило, голова раскалывалась, и он ни черта не помнил. Кажется, он пошел в бар. Пил там с каким-то мужиком. А что потом? Что-то про мутантов…

Попытки вспомнить отозвались рвотными позывами. Кое-как свалившись с дивана, он добрался до санузла и обнялся с унитазом.

И так вот каждый раз! Внутренний голос больно стучал в затылок, напоминая Чарльзу, что такие попойки всегда заканчивались для него не лучшим образом. Поэтому он нечасто посещал питейные заведения.

Пока он умывался и полоскал рот, в памяти всплыло лицо Мойры. Щеки снова загорелись от стыда и чувства вины. Нужно было срочно позвонить ей. Только сначала разузнать, где он находится. А что если?.. Мысль о том, что МакТаггерт каким-то образом наткнулась на него пьяного ночью, заставила Чарльза поскорее утереться первым попавшимся полотенцем и вылететь в гостиную.

Квартира была двухкомнатная, не слишком богато обставленная и довольно аккуратная. Телепатия в таком жутком похмелье работала против Чарльза, лишь ухудшая пульсацию в голове, и он просто вошел на кухню.

Мужчина у плиты точно не был Мойрой, что заставило Чарльза облегченно выдохнуть и тут же снова напрячься.

— С добрым утром. Хотя уже полдень. Впрочем, в выходной день я раньше и не встаю.

Эрик Леншерр — имя медленно всплыло в памяти, стоило мужчине обернуться. Он готовил яичницу, рядом закипал чайник.