Вестник и Крымская война

— А ну, прикрыть товарища, — скомандовал Нахимов, заметив проблемы у соседа.

— Огонь! — раздалось с палубы, и последовал новый залп.

Фрегат, который защищал турецкий флагман, вспыхнул огненным фонтаном. Пламя целым столбом било в небо, затмевая заревом все поле битвы.

— Крюйт камера, — отчитался капитан.

— Отлично! Отлично! — обрадовался Нахимов.

Раздался свист. Тут вражеский снаряд перебил одну из балок, и она зацепившись за трос как разогнавшийся таран прошла в дюйме от админа.

— Не задело, Павел Степанович? — обеспокился капитан.

— Ничего, ничего, — отмахнулся Назимов и снова поднял подзорную трубу.

Императрицу покачнуло. Из кубрика пошел черный дым.

— Пожар! Пожар в крюйт камере! — на верхнюю палубу выбежал обгорелый моряк. Вместо щеки у него торчала обуглившаяся деревяшка.

— За мной, быстро! — скомандовал первый помощник и схватив топор бросился в черный дым.

Адмирал же, спокойно дождался, пока снизу не показались другие моряки и один из них не закричал:

— Потушили!

Его быстро оттащили и дали отдышаться. Пострадавших обмывали водой, туша горящую одежду.

Турецкие же корабли уже ничего не могла спасти. Моряки прыгали за борт, невзирая на обещания щедрого вознаграждения или угроз жестокой расправы. Все горело.

— Три часа, пять минут, — Нахимов посмотрел на карманные часы и повернулся к капитану, — запишите в журнал.

За кладбищем кораблей горел и город. Артиллерийские батарей лежали в руинах, пока орудийные расчеты убегали подальше от свистящих бомб.

Через пол часа, русский морской десант высадился на берег. Они заходили в наполовину опустевший город. Местные прямо на площади собирали раненых турецких солдат, переживших разгром.

— Пленные доставлены по вашему приказанию! — объяснил первый помощник, — Осман-паша, офицеры штаба и еще двое, видимо, англичане. Не говорят по русски.

Турецкий адмирал выглядел неважно. Под конец боя он ногой зацепился за трос и сильно потянул мышцу, из-за чего не мог ходить сам и опирался на офицеров.

Он встретился взглядом с Нахимовым.

— Нам не о чем говорить, хоть я и благодарен вам и вашим морякам за свое спасение, — перевел слова Осман-паши переводчик.

Британцы же говорить не стали, только посмотрели на ускользающий из бухты английский пароход. Нахимов с ужасом уставился на Комара, который догонял англичан.

— Что же он делает?

— Если вы на него нападаете, то это война, — заметил Джон, — отпустите нас , мы обычные путешественники и служим на английском корабле "Трафальгар".

Нахимов приложил подзорную трубу и зло заметил:

— Вы в турецкой форме. А значит, и отношение к вам будет, как к турецким пленным.

Адмирал уже хотел дать команду на отмену атаки, но передумал и стал смотреть, что же произойдет.

А капитан Комара, молодой офицер, всю битву наблюдал, как в две колонны русские линейные корабли расстреливают турков. Он не стал докручивать корму, чтобы открыть огонь из сорокопятки. Вместо этого, каждая живая душа в бухте услышала долгое ВЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ. Корму парохода словно вспороли консервным ножом, металлическая труба лопнула и разлетелась на клочки, словно бумага. Корабль тут же потерял ход и замедлился. Моряки в панике бросились прыгать в воду, а тем кому не повезло оказаться на корме в этот момент либо стонали от боли, либо лежали бездушными кусками фарша, напичканные мелкими осколками.

— Вот это металлорезка, — пораженно заметил Нахимов, убирая подзорную трубу.

Сегодня они разбили все корабли.

***

Гром Синопской победы прокатился по миру, и как хороший пинок растормошил оголодавший улей.

Наверное, впервые в жизни, Белла почувствовала, что вся жизнь течет неимоверно медленно. Вот уже месяц, как в палате лордов не затихают громкие речи, по поводу безжалостно и даже варварской атаки русского флота на Синоп. Каждый выступающий словно обязался краше предыдущего описать все ужасы с которым сжигали грабили и насиловали город. Тут Белла усмехнулась, эта ошибка прошла незамеченной во время выступления, но ее очень позабавила, особенно когда она представляла, как ужасный адмирал Нахимов пристает к бедному Осман-паше, а потом к его флагману, и артиллерийским батареям.

Отдельно выделяли совершенно возмутительное применение морского пулемета, против невинного, мирного, просто святого английского парохода, которой, вот уж случайность, перевозил оружие для турецкой армии.

В Таймз даже напечатали фотографии. Корабль выглядел так, словно его за одно место укусила огромная акула или пиранья, зацепив при этом моряков. Тела для фотографии убрали, но темные пятна и обрывки одежды остались.

Впрочем, все речи в палате или парламенте — только внешняя мишура, симптом. От ирландских агентов Белла получила информацию, что иностранные послы зачастили в Вестминстерский дворец к премьер министру, да и королева Виктория туда зачастила.

И сопоставив все списки, Белла испугалась. Как почти сорок лет назад против Франции собирали коалицию, чтобы восстановить монархию, так теперь и против России.

Вопрос только встал в балансе сил. Российская империя относительно легко пережила Весну народов, вырвавшись вперёд.

***

Париж. Лувр.

В начале 1851 года избранный еще в сорок восьмом году президентом Луи-Наполеон Бонапарт совершил государственный переворот, распустив законодательное собрание. Из-за нестабильной обстановки во Франции он не смог летом лично посетить Международную выставку, отправив посла. В это время Наполеон проводил плебисцит, чтобы получить согласие народа на «необходимую власть для проведения в жизнь конституции на началах, предложенных в его прокламации 2 января», включая положение ответственности министров только перед избираемым на 10 лет президентом. И всю осень новое правительство готовило изменения в конституции, которые планировалось опубликовать в начале пятьдесят второго года.

В зале для приемов Луи-Наполеон Бонапарт в роли президент Совета возглавлял большой белый стол, за которым собрались послы для новой коалиции.

Первым слово взял посол Австрии:

— Это случилось. И я не только про Синоп, но и про Балканы. Когда дипломаты замолчали, то их место заняли пушки и линии пехоты!

— Вы немного ошибаетесь, — его мягко поправил посол из Пруссии, — русские уже давно не воюют линиями. Только рассыпным строем и все чаще копают, словно кроты.

— Это не поможет им, — посол Австрии окинул взглядом присутствующих.

— Вы, так рьяно настроены? — поинтересовался английский посол.

— Мы перебрасываем войска к южной и восточной границе. Николай так легко не получит и кусочка земли!

Англичанин переглянулся с Наполеоном. Они достоверно знали, что Пруссия и Австро-венгрия заключили оборонительный союз и в случае, если Россия не уйдет из Балкан, то они нападут, о чем знал и Николай. Но уходить не спешил, спокойно окапываясь на западном фронте.

Австро-венгрия пострадала в недавних революциях намного сильнее, чем пыталась скрыть. Англичане даже подумывали, выделить им кредит, чтобы Габсбурги протянули подольше.