Вестник и Крымская война

Но больше всего газеты обсасывали новости с Балтийского фронта. Новости о падении Царьграда еще не достигли столицы. И не достигнут, пока Вадим не окажется в Петербурге. Все телеграфы Юга проходили через диспетчерский центр Мариуполя.

Следующей новость просто взбудоражила страну: коалиция собрала силы и отступила, покинув Балтику, даже ранее захваченные острова с крепостями. По информации разведки, они отправились за деньгами для Николая. Пришлось срочно связываться с Горыниным. Северная эскадра дежурила у Норвегии, готовая отправиться к Датским проливам и закрыть бутылку, но адмирала пришлось остановить. Какой смысл был топить пустые корабли? И даже тройка добронированных для зимней навигации крейсеров не смогла бы поймать и уничтожить всех, а раскрывать их, как "Мариуполь", не хотелось.

В мелких газетах смелые редакторы робко интересовались: "А разве на балтике у нас нет броненосцев и аж целого крейсера? Вроде есть, тогда почему мы дали врагу уйти? В чем замысел главного штаба?"

Вадим же отлично знал, что в генеральном штабе в полный голос так же смело спрашивали: "Да какого блять черта происходит?". Русским адмиралам не терпелось повторить подвиг Гриффита у Керчи.

Поезд остановился в городском вокзале. Вадима уже ждала пара карет с отрядом людей в сером. Захарченко ждал за городом в одном из крупных отрядов. К городу постепенно стягивали транспортные составы, а из Луганска пришла пара новых бронепоездов. Но все делали тихо, чтобы никого не спугнуть раньше времени.

Проезжая по утренним улицам, Вадим заметил несколько отрядов жандармов, которых раньше не было. Они постоянно оглядывались, изучая вывески лавочек и магазинов. Приезжие. Восстановление усадьбы Беркутовых еще даже не началось, поэтому девочки жили у бабушки с дедушкой. Пока Михаил Семенович уехал в Петербург, Елизавета Ксаверьевна осталась за главную.

Кареты остановились у ворот в поместье Воронцовых, на входе в которое дежурил отряд жандармов.

— Что-то новенькое, — пробормотал Вадим и вышел на улицу.

Он сменил военный мундир на костюм, цилиндр и длинное пальто, а в руке держал трость.

— Ваше благородие, это закрытая территория, — вышел корнет.

— Конечно закрытая, только какого черта жандармы забыли у меня дома? — возмутился Вадим.

Жандармы переглянулись с тревогой.

— Вадим Борисович? — неуверенно поинтересовался корнет.

— Беркутов, — закончил за него Вадим, — а теперь дайте пройти.

Он решил хамить, чтобы вызвать у госслужащих страх большого человека. Не всегда, но работало.

—Но вам нельзя! — возразил корнет и обернулся в поиске других отрядов жандармов, на шее он взялся за свисток, — вы же воюете в Константинополе!

— Город уже пал, вы отстали от новостей, — сказал Вадим и банально раздвинул двух крепких мужчин.

Прикрытие из серых людей потоком последовало за Вадимом в образовавшийся коридор. Корнет не выдержал и все же засвистел.

— Стойте, вам нельзя!

Вадим не оборачиваясь бросил:

— Так остановите меня!

Корнет дернулся в сторону Вадима, но один из охранников просто перегородил дорогу и открыл пальто, показав странного вида оружие: длинноствольный пистолет с прикладом в виде деревянной кобуры и встроенный коробчатый магазин на двадцать выстрелов. Новейшее изделие сына гениального оружейника Уманского — АПУ. Или же автоматический пистолет Уманского. С прикладом позволял прицельно вести огонь на триста метров, а мощная пуля гарантировала высокую убойность и пробитие.

Жандармы, которые гордились новенькими полицейскими короткоствольными револьверами, но тут почувствовали себя в проигрыше и отступили.

Вадим ворвался в поместье как бушующий ураган снося все на пути. Прислуга просто убегала от разъярённого Вадима, пока он шел на голоса дочек. Маша, Даша, Катя и Женя сидели вокруг бабушки и слушали сказку. Страшненькие тихо вышивали, пока младшие нянчили кукол, воображая себя на месте героини.

Вадим так и застыл в дверях. У него опустились плечи и с лица пропала маска напряжения. Теперь он здесь и им уже ничего не будет угрожать.

— Папа? Бабуль, папа вернулся! — первой Вадима заметила Катенька. Она не выпуская куклы из рук подбежала к Вадиму. Он подхватил дочку и закружил в воздухе.

— Вадим? — удивилась Елизавета Ксаверьевна, — ты так быстро вернулся?

— Соскучился, — ответил Вадим так, что повеяло холодом, дочки не заметили, но княгиня осторожно отложила книжку со сказками.

— Может чаю? — предложила Воронцова.

— Было бы замечательно.

Уже за столом, когда девочки наелись и пошли проказничать, бегая по дому, княгиня заговорила первой:

— Я не знаю что случилось. Два дня как в город приехали жандармы. Осмотрели дом. Гостевой, где ты остановился им не дали осмотреть твои серые, просто в какой-то день собрали вещи и уехали. Мишенька тоже много не написал. Сказал, что за внучек переживать не стоит, а "Вадим нигде не пропадет". И сдаётся мне, что с сарказмом написал.

Вадим нахмурился. В голове у него складывалась мозаика из предположений и возможных вариантов и выходило так, что Воронцов на Вадима сильно обиделся, поэтому не удержал нейтральную позицию в Петербурге и поддержал Николая.

— Я забираю дочек, — заявил Вадим, и не давая себя перебить, продолжил, — Я, больше не уверен, что здесь они в безопасности. Возможно, князь своим решением навсегда разрушил остатки семьи.

Княгиня с полными от ужаса глазами прикрыла рот, чтобы не шуметь, вдруг девочки бы услышали.

— Но как?

— Я это выясню, лично, — пообещал Вадим, — пока же, они поедут погостить в Оренбург. Распорядитесь, пожалуйста. В ближайшие месяцы, прольётся очень много крови, так что помолитесь за наши души.

С этими словами Вадим направился на улицу, чтобы раздать приказы подчиненным, которые как раз отогнали собравшихся жандармов.

Уже вечером в поместье прибыл генерал Захарченко с двумя ротами пехоты.

— Вадим Борисович, что решили? — спросил Михаил, зайдя в кабинет Воронцова, который Вадим пока занял.

— Ни привет, ни пока. Миша, ты огрубел. Тебе бы почаще выходить в люди, — усмехнулся Вадим и встал, чтобы пожать другу руку.

— Ага, выйдешь тут в люди, когда сто шестьдесят тысяч штыков копытами землю роют, как хотят в бой.

— Что же, возможно они попадут в бой намного раньше и намного ближе чем думали, — скривился Вадим и протянул Михаилу бокал с ликёром, — Николай хочет с нами поиграть. Повёлся на игры коалиции, которая пообещала щедро заплатить за мою голову.

Михаил выпил все залпом. Он уже год как постоянно общался с различными ставленниками Николая и успел составить о них не лестное мнение. Крючкотворцы и старые пни, которые даже спустя сорок лет все что могли, так это вспоминать былые заслуги.

— Война здесь? В России?