Ветер истории

– А я и не сомневаюсь. Народ у нас серьезный собрался, не балоболки думские. Ладно, Олег, поеду я. Бывай!

– В добрый путь, Сергей!

Иванов с костодробящим энтузиазмом пожал мне руку, и я полез в пролетку.

– Клим, поехали в Школу. Поспать мне надо. Если что серьезное случится, то заедешь за мной, но если нет, то нет. Лучше, вообще, никому кроме Елены Владимировны не говори где я, а то задергают по мелочам.

В том, что Лену он обязательно увидит, я был уверен. Подруга Клима обитала где-то рядом с ней, а человек он ответственный и исчезать не станет в любом случаи. Так что первым делом найдет кого-то из актива и доложится о своем местонахождении на 'случай чего'. Кем-то их актива каждый раз оказывалась именно Лена.

– Приехали, Сергей Алексеич!
– потряс меня за плечо Клим.

Тьфу черт, уснул и не заметил. Не, точно надо отоспаться. Итак, целыми сутками мотаюсь туда-сюда, так еще и вождь целую ночь отжал на нужды революции.

Первым делом я отнес сумку Иволгину. Он хоть скромняга и не претендует ни на что, но слово надо держать. Репутация требует постоянной поддержки. Один раз наплевал на обязательства и веры тебе больше нет.

– Толя, приветствую тебя!
– изобразил я бодрость, постучав в его комнату - Извини, друг, заказанного тобой достать не смог, но что добыл, принес. Надеюсь, количество компенсирует замену марки и опоздание!

С этими словами я брякнул на стол сумку. На характерный звон тут же заглянул еще один выпускник, удачно проходивший по коридору. Иволгин обрадовался как мне, так и сумке. Было заметно, что ребята тут уже порядком извелись от скуки и неопределенности и были рады любому событию. Под нетерпеливые подначивания случайного гостя Толя нарочито неспешно открыл сумку и пораженно уставился на меня.

– Сергей, откуда?! Это же на целое состояние тянет!

– Из дворца Ксешинской. Видимо, или она или великий князь не привыкли экономить на винах.

– Но как тебе удалось пробраться в ее погребок? Уж не...
– Иволгин глянул на меня с ожиданием самых удивительных откровений.

– Нет, Толя, этим подвигом я честь Школы не поднял до высот заоблачных. Там нынче штаб революционных сил Петроградской стороны обосновался. Я туда по должности доступ имею.

– А что, народные массы не нашли эти запасы?
– удивился заглянувший сосед.

– Почему не нашли? Нашли.
– я глянул на него ехидно - а ты думал, они как вино увидят, так сразу набросятся и будут пьянствовать обо всем забыв?

– Хм, ну если, откровенно говорить, то чего-то подобного я и ожидал от них.

– Ошибся ты. Это не просто взбесившееся быдло, как многие думают, это народ. Люди идейные, с целями, дисциплинированные. Как видишь, и не напились сами и порядок в городе успешно наводят. По крайней мере, в рабочих районах уже навели.

– А в остальных районах, когда наводить собираются, не знаешь? А то ведь приличному человеку на улицу не выйти стало.

– Наведут. Насколько я знаю, этот вопрос уже поднят и решением занимаются.

– Господа, хватит о политике!
– вмешался Иволгин - у нас есть задачи более срочные и важные!

Толя демонстративно покосился на стол. Сосед сразу оживился и, уточнив технические детали, умчался собирать 'своих' и закуску.

Собрались 'свои' мгновенно и в большом количестве. Я, подняв первый бокал, поблагодарил Толю за предоставленную шашку и провозгласил тост за вечное стояние и укрепление России 'какая бы власть в ней ни была'. Тост прошел 'на ура'. После чего я, сославшись на трудную ночь и загадочно улыбаясь вопросам, точно ли Ксешинской не было дома, ушел к себе.

Уже забравшись в кровать, я стал вертеть в голове планы на ближайшие дни. Организация штаба, гранатометы, Шефилды, штаб... нет, штаб уже был. Что там еще? Так и провалился в сон, озабоченный множеством предстоящих дел.

Удивительно, но меня никто не будил. Сокурсников вполне удовлетворило мое формальное участие в мероприятии, а товарищи по революционной борьбе, видимо, не смогли пробиться через молчание Клима. Так что проснулся я сам через три часа бодрый и полный сил.

Тихонько заглянул к Иволгину. Господа офицеры чинно смаковали дорогие вина и рассуждали о высоком. Не стал им мешать. Вместо этого я пошел готовиться к собранию. Вроде и держал все вопросы в голове, но попытка их записать на бумаге выявила обширные лакуны в моих мыслях и планах, а вопросы принялись активно размножаться. Так что два часа пролетели незаметно, чему я сильно удивился, глянув на часы. Блин, а ведь надо было еще и с однокурсниками потолковать.

Я убрал свои бумажки в планшетку и пошел опять к Иволгину. Ребята продолжали меня удивлять. Вино давно кончилось, но ни расходиться, ни искать добавки они не стали. Видимо, элитные вина самим фактом свое появления на столе подвигли их на эстетизм и возвышенные темы. Так что опошлять прекрасное событие банальной водкой они не стали. Вместо этого говорили о поэзии.

Если уж совсем точно, то перемывали кости Маяковскому. Он пристроился в Школу чертежником, но лично я его ни разу не видел, так как к моменту моего появления он занимался совсем другими вопросами. Ни то в квартирмейстеры перевелся, ни то на какую-то другую тыловую должность, но в расположении он не появлялся вплоть до февральских событий. Появился только после отречения Николая и устроил стихийный митинг, совмещенный с поэтическим вечером, где воспевал борьбу и свободу. Потом это мероприятие собравшее толпу восторженных участников из различных служб обеспечения переросло в пьянку, а утром певец советского паспорта исчез уже окончательно.

Кстати исчез из Школы не только он. Про себя упоминать не буду, а вот те самые службы обеспечения были просто переполнены интеллигенцией, ищущей в тыловых службах спасения от фронта. Теперь многие из них почуяли слабину и решили, что почетную обязанность просто игнорировать. Армия по их убеждению, не место для культурного и образованного человека с тонкой душевной организацией. Впрочем, большинство военных были с ними в этом вопросе согласны и даже прямо указывали, где такой публики место в самых емких и непечатных выражениях. Хотя порой и вполне пристойные слова порой попадались, вроде 'стенка' или 'петля', но это уже у кадровых офицеров.

Я непринужденно влился в компанию размягших от культурного отдыха выпускников.

– Привет будущим броневикам!

Если кто не в курсе, то броневики здесь относятся к бронеавтомобилям так же как у нас танкисты к танкам. То есть это люди, а не машины. Правда, в данном конкретном случаи все было сложно и неоднозначно.

– Твои бы слова, Сережа, да начальству в уши, а то, боюсь, мы так в ожидании своих бронеавтомобилей досидимся до того, что плюнув на все с таким трудом осиленные науки, уйдем на фронт простыми пехотными офицерами.

– Да уж, господа, - поддержали пессимиста остальные - ожидание затянулось до неприличного. Так и недолго забыть все чему нас тут учили! О чем только командование думает?!

– Ну, с закреплением науки я, пожалуй, могу помочь - вкрадчиво закинул я удочку.

– Тихо, господа!
– Иволгин резко поднял руку, пресекая разговоры - Что ты имеешь в виду, Сергей?

На меня с надеждой и подозрением уставились одиннадцать пар глаз фанатиков бронеавтомобильного дела.

– Как вы уже знаете, я занимаюсь организацией рабочего ополчения. Так вот, принято решение создать в его рамках бронеотряд. Довольно крупный, благо технически грамотный персонал для рабочего ополчения не проблема. Однако, нужны инструктора по тактике боевого применения машин.