Ветер перемен. Книга вторая

– Спасибо, мистер Штрауберг! Честно говоря, не ожидал такой высокой оценки от представителя всемирно-известной фирмы.

– А какая это фирма?
– спросила Габи.

– О, мисс Габриэль, извините, я думал мистер Александр сообщил это!
– приложил руку к груди бизнесмен.
– Я представляю фирму Полидор, надеюсь вы слышали о нас!

– Да, я знаю такую фирму.
– кивнула Габи.
– Дядя часто привозит ваши пластинки.

Мне понравилось, что Габи вела себя совершенно естественно, как будто разговаривала с соседями по дому и даже прозвучавшее имя всемирно-известной фирмы ничуть её не смутило. Давно заметил это отличие европейцев от моих соотечественников: абсолютная свобода в поведении и высказываниях своего мнения, никакого подобострастия перед начальниками или авторитетами.

– Очень рад, что вы знакомы с нашей продукцией и надеюсь, что вскоре вы будете держать в руках свой собственный диск с лейблом Polydor!
– добродушно улыбнулся Штрауберг.- Итак, я хотел бы услышать от вас предварительное согласие на сотрудничество, а затем мы обсудим условия и нюансы.

– Что думаешь, Габи?
– спросил я её, сидящую рядом.

– Саша, ты знаешь , что я никогда не думала выступать на сцене и до конца не подозревала, что у меня такой голос.
– спокойно ответила она.
– И если бы не ты, я бы так и пела только в церковном хоре. Поэтому, как ты решишь, так и будет. Если я тебе нужна на сцене, я - с тобой!

– Спасибо, солнышко моё!
– сказал я по-русски и повернувшись к Штраубергу продолжил.- Мы готовы выслушать ваши предложения и как вы вообще собираетесь это осуществить. Вы же знаете, что я простой солдат и уже то, что я могу вот так свободно выйти за ворота части, сродни чуду!

– Да, я слышал о бедственном положении советских солдат в ГДР, - состроил жалобную мину Штрауберг.- Герр Хеттвер осветил мне ваше положение и проблемы, которые из этого вытекают. Поэтому хочу сразу прояснить ещё один вопрос.

Он сделал паузу и внимательно посмотрел на Габриэль.

– Если у нас не получится организовать запись вас двоих вместе, согласны ли вы, мисс Габриэль на выпуск пластинки и гастроли по ФРГ только вас одной?

– Нет!
– не задумываясь ни секунды твёрдо сказала Габи.

– Но, солнышко, не торопись, - снова перешёл я на русский.
– Подумай, это ведь такой шанс ! Он выпадает раз в жизни! Это ведь не только деньги и слава, это совершенно иная жизнь!

– И что я буду со всем этим делать без тебя?
– Габи серьёзно смотрела на меня.
– Как ты себе это представляешь, Саша? Ты тут один, а я - там одна? Ты сможешь? Я - нет! А если бы тебе предложили ехать одному, без меня, ты бы поехал?

– Габи, зачем ты спрашиваешь, ты прекрасно знаешь, что без тебя я не смогу!

– А я значит, смогу?
– в её глазах появилась обида.
– Ты считаешь, что все мои слова о том, что я тебя люблю ничего не значат? Но ты же говорил, что чувствуешь как сильно я тебя люблю! Ты меня обманывал?

Глаза подозрительно заблестели. Вот это я влип!

– Солнышко, прости, ты не правильно меня поняла.
– я лихорадочно пытался найти нужные слова.
– Я просто не хотел, чтобы ты когда -нибудь могла пожалеть об упущенном шансе из-за меня!

Я сказал это и тут же понял, что сделал ещё хуже.

– А ты считаешь, что деньги и слава стоят больше, чем любовь?

Я никогда не видел такого лица у Габи. Столько обиды и боли было в её глазах, что мне стало не по себе.

– Габи, солнце моё, радость моя, прости дурака!
– не обращая внимания на Вольфганга и Штрауберга и не думая, как это выглядит со стороны, я обнял Габи и несколько раз поцеловав в глаза полные слёз прижал к себе продолжая говорить какие то слова.

– Хм, - кашлянул Штрауберг.
– Прошу извинить меня, если мои слова невольно послужили причиной вашей размолвки, я просто был обязан озвучить все имеющиеся варианты.

– Ну солнышко, скажи, что ты не обижаешься!
– я даже не обернулся на его слова. Вот сейчас точно было не до него!

– Больше так никогда не говори!
– всхлипнув и размазывая слёзы прошептала Габи.

– Никогда-никогда, Габи! Зуб даю!
– вырвалась дурацкая клятва из детства.

– Зачем мне твой зуб?
– улыбнулась сквозь слёзы она и у меня отлегло от сердца.
– Тебе без зуба будет некрасиво!

– Ну ты же хотела меня препарировать, вот я и подумал, может тебе зуб понравится?

– Болтун!
– судорожно вздохнула Габи, как вздыхают дети после выплаканной обиды.

– Господи, Габи, как ты меня напугала! Я ведь думал, ты никогда не будешь обижаться на меня ни из-за чего!

– А ты не говори такие гадости, тогда и не буду!

– Всё, Габи, это была моя единственная ошибка, за нее можешь наказать меня как пожелаешь! Даже лишить, например поцелуев на неделю!

– Ага, а себе я их где возьму? Я потом придумаю что-нибудь другое!

– Договорились!
– облегчённо вздохнул я.
– Ты пока можешь думать, а продолжу с этим господином из Полидора, а то он тоже расстроился.

– Извините нас, мистер Штрауберг, - вернулся я к разговору .
– У нас тут возникли некоторые недоразумения. Я неуклюже выразился, а Габриэль неправильно истолковала мои слова. Теперь мы всё уладили. Как вы уже, наверное поняли Габриэль не только никуда одна не поедет, но и записываться будет только со мной вместе.

– Я рад, что вы урегулировали недоразумения.
– кивнул Штрауберг.
– И мне ясна ваша позиция. Тогда мы можем подписать рамочный договор о сотрудничестве, с которым я могу предстать перед советом директоров нашей фирмы, где и будут выработаны конкретные предложения для вас: количество пластинок и размер гонорара. Обычно мы в таких случаях оговариваем и гастроли в поддержку выходящих альбомов групп, но в виду вашего положения, возможно этот пункт мы исключим. Но попытаемся что-то придумать.

– А что тут можно придумать?
– усмехнулся я.
– Разве были прецеденты, чтобы служащий советской армии гастролировал где-либо на Западе?

– Конечно нет, - согласился Штрауберг.
– Но всё течёт, всё изменяется.

– А если мы придём к заключению контракта, как будет осуществляться запись альбомов?
– спросил я.
– Как я понял, вы не хотите привлекать к этому моих нынешних коллег из группы.

– Это исключено!
– покачал головой Штрауберг.
– И не только из-за их низкого уровня мастерства как музыкантов, но и из-за того, что они служат в армии, как и вы. И добиться разрешения для такого количества солдат абсолютно нереально.

– Понятно. Значит вместо них будут другие? И кто их будет отбирать?

– В подобных случаях, когда имеется только один исполнитель, для записи привлекаются сессионные музыканты. Часто они даже не собираются все вместе. Просто каждый записывает свою партию отдельно в какой -либо студии или даже дома и присылает на главную, где и происходит микширование.

– Да, довольно удобно!
– согласился я.
– А если нужны гастроли, то едут эти же музыканты?

– Не всегда.
– покачал головой Штрауберг.
– Есть такие, которые не любят гастролировать, тогда их заменяют музыкантами-гастролерами. Но все эти временные исполнители выступают под лейблом группы. Вы, насколько мне известно взяли себе название Wind of Change? Будете оставлять его или появились другие варианты?