Ветер с севера

И в этот самый момент Куиниэ вдруг ясно почувствовала, что насильник обмяк на ней, хватка его ослабла, а тело стало тяжелым и безвольным. Разлепила залитые слезами глаза, она увидела, что над ней возвышается Ана с тяжелым деревянным пестом в руках.

— Никогда мне не нравился этот тип, — невозмутимо прокомментировала та свои действия и, отложив верное оружие, за шкирку стащила оглушенного Харальдина на пол.

Снежный сильно приложился безвольной головой и завалился на бок. Ана склонилась, вглядываясь ему в лицо:

— Смотри-ка… Рана совсем свежая… Это ты его украсила, деточка?

— Да, — дрожащим голосом подтвердила Куиниэ, торопливо поправляя одежду и спрыгивая со стола.

— Он запомнит тебя на всю жизнь. Всякий раз, глядя на себя в зеркало…Может, убить его прямо сейчас, пока не очухался?

— Где Тир?

— Она звала тебя.

— Кэлибор?! — Куиниэ испуганно сжала руки.

— Госпожа оставила его пока что у себя. Он потерял слишком много крови, но… все в руках божьих. Этот лесной эльф силен — и духом и телом. Глядишь, все и образуется. Тем более что ему есть за что бороться, — Ана погладила Куиниэ по щеке и подтолкнула в сторону двери. — Иди к нему. Я тут присмотрю… за всем.

— Что с тобой? — от глаз Тир не ускользнул встрепанный вид ее юной рабыни.

— Это… Харальдин, твой гость, — Куиниэ и не заметила, как со всеми этими волнениями перешла на «ты» со своей госпожой.

Тир, словно распрямившаяся пружина, в мгновение оказалась на ногах.

— Он овладел тобой?

— Нет, — Куиниэ отмахнулась. — Ана ударила его по голове, и он… В общем, он все еще в кухне.

Тир удовлетворенно хмыкнула.

— Позаботься о Кэлиборе. Я скоро вернусь.

Войдя на кухню, она обнаружила невозмутимую Ану, деловито пробовавшую рагу, которое булькало в котле. У ее ног на полу лежало тело Харальдина, через безвольно раскинутые конечности которого она переступала, брезгливо приподнимая подол.

— Как дела? — невинно поинтересовалась Тир.

— Девчонка пересолила мясо, и вот этот сильно мешает.

— Чем ты его так?

— Толкушкой.

— А почему кровь?

— А… Это Куиниэ ножом ему личико подправила. И он это запомнит, госпожа. Как бы чего…

— Оставь, Ана.

Тир набрала полный ковш ледяной воды и выплеснула его в лицо гостю. Он тут же сел, кашляя и отплевываясь. Холодные змеиные глаза уперлись в лицо Тир.

— Считай, что тебе повезло, Харальдин Аттердаг, — тут же отозвалась на этот злобный взгляд та. — Я приказала убить каждого, кто сунется к этой лесной.

— Сучка изуродовала меня! — взвизгнул Харальдин.

— Не думаю, что это в принципе было возможно…

— Продай мне ее.

— Нет.

— Почему? Я заплачу, сколько скажешь…

— Не хочу. Это достаточное объяснение? А теперь, Харальдин, собирай своих эльфов и уезжай. Ты оказался слишком беспокойным гостем.

— По обычаю…

— Мне нет до них дела, и ты это знаешь. Я не хочу видеть никого из вас в моем доме и на моей земле. Никогда, Харальдин Аттердаг.

— Ты еще заплатишь за это!

— Не люблю быть в долгу. Может быть, прямо сейчас?

Звонко лязгнули мечи, покидая свои ножны. Но Харальдин оказался одновременно умнее и трусливее, чем рассчитывала Тир.

— Это было бы слишком просто, — процедил он и, обойдя вызвавшую его на бой эльфийку стороной, вышел из кухни.

Через час Харальдин и его дружина покинули земли клана Тир Серебряной, но мысли его, одна мстительней другой, не спешили расстаться и с ней самой, и ее юной рабыней.

Глава 5

Кэлибор пришел в себя и внезапно понял, что сознание ему вернула совершенно обыденная причина — нестерпимо хотелось в туалет. Он попытался сесть и тут же со стоном опрокинулся обратно — едва его голова оторвалась от подушек, перед глазами все поплыло, боль впилась острыми зубами в истерзанное тело, и он замер, обливаясь потом и глухо ругаясь. Внезапно теплая узкая рука легла ему на лоб, отводя влажные волосы.

— Эль-тэ, — выговорил Кэлибор, с трудом ворочая непослушным языком в пересохшем рту.

— Вам что-нибудь надо, эль-до? Может, пить?

— Да, — с благодарностью сказал он, и минутой позже Куиниэ присела рядом, приподняла его тяжелую голову, а потом, прислонив ее к своей груди, помогла напиться.

От Куиниэ пахло травами и уютом. Кэлибор чувствовал себя так, словно вернулся домой… Но тут другая его и много более прозаическая потребность напомнила о себе еще настойчивей.

— Э… Эль-тэ, вас не затруднит позвать мне Ану?

— Она занята на кухне. Быть может, я смогу…

— Нет!!!

— Но, эль-до…

— Куиниэ, — взмолился пунцовый от смущения Кэлибор, ломая традицию и переходя на иной, куда более близкий уровень обращения к знатной эльфийке — от традиционного «эль-тэ» к личному имени. — Мне нужна Ана. Пожалуйста.

Огорченная Куиниэ, чувствуя, что не сумела справиться со своими обязанностями, вышла из комнаты и спустя пять минут вернулась в сопровождении поварихи и Тир. Ана подошла к Кэлибору и, уперев руки в бока, ворчливо произнесла:

— Ну? Тебе, конечно, здорово досталось, но это не значит, что ты можешь позволить себе капризничать.

— Я не капризничаю, — затравленно проговорил тот, переводя взгляд с Тир на Куиниэ и обратно на Ану.

— Тогда что тебе надо, парень?

— Э… Мы не могли бы поговорить об этом с глазу на глаз? — пролепетал Кэлибор, стискивая зубы и посылая гневный взгляд на замерших в дверях молодых эльфиек.

И вдруг со стыдом и не менее сильным облегчением увидел в глазах Тир вспыхнувшее понимание, а затем веселую издевку. После Тир пошла прочь из комнаты, таща за собой совершенно растеряннуюКуиниэ. Едва дверь за ними закрылась, не рисковавший уже просто дышать Кэлибор выпалил:

— Ана! Я не капризничаю! Неужели так трудно понять, что мне просто не хочется справлять нужду в присутствии всех эльфиек дома!

Ана всплеснула руками и расхохоталась.

— Анайриэль! — взмолился Кэлибор, чувствуя, что еще немного и случится нечто ужасное.

— Сейчас, сейчас, голубчик, — утирая слезы, заторопилась та и наконец-то подала ночную вазу.

Однако, услышав протяжный вздох облегчения, который спустя некоторое время издал Кэлибор, не выдержала и снова принялась смеяться.