Ветер в ночи
Шрифт:
По правде говоря, Чейна совсем не заботило, куда пропал Оша. Его цель состояла в том, чтобы защищать Винн и помогать ей в ее поисках. Но то, что кто-то из их группы внезапно исчез, а он этого и не заметил, нервировало его. Вдруг он услышал легкие приближающиеся шаги.
Через несколько секунд из-под ближайшего дерева вышел Оша. Его капюшон был откинут на плечи, и длинные распущенные волосы почти светились в темноте. Рукава он закатал, обнажив свои смуглые руки в шрамах. Он нес три большие серебристые рыбины на шнуре, протянутом через их рты и жабры.
Он не мог уйти далеко, и у него не
Винн вздохнула, и Чейн, посмотрев на неё, увидел, что она улыбается.
— О, отлично, — сказала она, шагнув к Оше. — Мне удалось купить немного хлеба, сыра и несколько яблок, но это поможет сохранить припасы подольше.
Она хвалила Ошу за то, что он добыл еду.
Чейн ненавидел проявлять человеческие эмоции. Это было ниже его. Особенно он ненавидел всё мелочное, но когда услышал собственный голос…
— До рассвета ещё долго. Тень и я успеем поохотиться, — ревность явственно сквозила в его словах.
Оша внимательно осмотрел его с ног до головы, поднял рыбу повыше и сказал на белашкийском:
— Винн не любит мясо. Ей нравится рыба.
Чейн похолодел. Зверь в нем, монстр его сущности, скованный цепями внутри него, дёрнулся в своих путах, будто возжаждал крови. Он изо всех сил старался удержать себя в руках.
Возможно, голод и был причиной его повышенной раздражительности. Как давно он в последний раз кормился?
Винн подошла к нему, встав между ним и Ошей, и коснулась рукава его рубашки:
— Последнее время ты выглядишь бледнее обычного, — тихо проговорила она. — Здесь должна быть… дичь. Возможно, тебе следует пойти и…
Чейн отвёл глаза. Некоторое время назад она вынудила его поклясться, что он никогда больше не покормится разумным существом. До сих пор он держал своё слово, и она полагала, что он существует, кормясь кровью домашнего скота и диких животных.
Отчасти это было верно.
— А я пока приготовлю рыбу, — продолжила она. — Иди, время есть.
Она была права, хотя он чувствовал себя так, будто его прогоняют. Однако прежде чем они достигнут герцогства, он должен был набраться сил.
Путешествуя, он всегда нес две сумки: одна была его собственной, а другая принадлежала его старому компаньону и в чём-то наставнику Вельстилу Массингу, уже окончательно мертвому. Чейн довольно долго владел второй сумкой, но всегда думал о ней, как о Вельстиловой.
Не сказав больше ни слова, Чейн вытащил её из фургона и ушел в лес. Он чувствовал, что Винн смотрит на него, но не оглянулся назад.
Оша проследил, как Чейн исчезает в деревьях, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить спокойное выражение лица.
Винн провела ладонью по лбу. Когда рука опустилась, ее глаза вспыхнули гневом.
— Ты сделал это нарочно, — обвиняюще заявила она. — Ты попытался оскорбить его! — вдруг ее голос стал тише. — Это так не похоже на тебя.
Да, не похоже, но ему казалось немыслимым, что она так тепло относится к этой твари. Очевидно, она тоже изменилась.
— Куда он пошёл? — спросил Оша на родном языке. Возможно, слишком
резко. — Что он делает?— Охотится для себя, — ответила она, придерживаясь белашкийского.
Оша понял, что это не совсем правда.
Она шагнула ближе, смотря на рыбу, которую он держал:
— Николас уже спит. Я приготовлю всё, но одну придётся оставить ему, пока он не проснётся. Свою я разделю с Тенью.
Благодарный за то, что она сосредоточилась на повседневных делах, Оша кивнул. Пока она разжигала походный костер, он почистил и выпотрошил рыбину, а также подготовил «вертела» — тонкие зеленые ветки без коры. Он передал почищенную рыбину ей, и она пристроила ее над огнем, а Оша занялся остальными.
— У тебя всегда получалось ловить рыбу, — произнесла она.
Он поднял взгляд и ответил по-эльфийски:
— Это не трудно.
— Для тебя, — она смотрела в сторону фургона, но словно не видела его.
Его изогнутый лук стоял прислонённым к бортику вместе с колчаном.
— Ты стал хорошим лучником. Но этот лук не анма… — она осеклась.
Оша вернулся к чистке рыбы. Ну да, это не лук анмаглаков, который собирается из частей, до поры до времени скрытых под серо-зелёным плащом. Он больше не владел таким.
Он рассказал ей большую часть своей истории до того, как он оставил свой народ. Но он не был уверен, что это принесло ей пользу. И ничего не исправило для него.
— Почему ты уехал? — спросила она, но затем её голос дрогнул. — Почему ты прибыл сюда… вместе с Бротаном… после того, что он сделал и… По каким причинам вы втянули в это Леанальхам?
— Чего ты хочешь?! — рявкнул он, не на шутку взбешённый. — Я и так рассказал тебе о своём позоре, и, тем не менее, ты требуешь от меня большего?
Ее лицо осталось спокойным, но она немного отшатнулась:
— Да. Я хочу это знать.
Полностью разбитый, он позволил себе мысленно вернуться к той ночи, когда его судно пришло в Гайне Айджайхе.
— Когда я покинул судно и почти вышел из доков, то увидел, что Бротандуиве стоит там на песке… и ждёт меня! Именно он вынудил меня ответить на вызов, что послали хейнасы! И после всего этого он спокойно стоял и ждал меня! Но прежде чем я смог проклясть его имя, я услышал чей-то крик… Посмотрев в сторону, я увидел, как на Леанальхам нападают трое из моей касты, — он прожёг взглядом потрясенное лицо Винн. — Да, они напали на нее. Один из них схватил её и вскинул на плечо, — он покачал головой. — Они были готовы причинить боль своему сородичу, беззащитной девушке.
— Почему? — выдохнула Винн.
— Из-за Бротандуиве! В то время я этого не знал, но несколько верноподданных убили Глеаннеохкатву. В отместку греймазга попытался отнять жизнь Вельмидревнего Отче. Это заставило верноподданных впасть в безумие. Они собирались взять Леанальхам в заложники и использовать ее против Бротандуиве.
Рот Винн приоткрылся:
— Анмаглаки убили Глеанна? О, бедная Леанальхам… Почему они сделали это?
Оша остановился. Он не смог заставить себя сказать ей, что старый целитель был убит из-за тетради, что Винн послала греймазге — тетради, которую Вельмидревний Отче отчаянно хотел заполучить, поскольку полагал, что там была информация о первом шаре.