Ветер в ночи

— Глеаннеохкатва был инакомыслящим, — твёрдо ответил он, вместо того, чтобы сказать ей всю правду. Он надеялся, что она прекратит допрашивать его. У него тоже были вопросы, на которые она должна была ответить.

— Так, на Леанальхам напали на берегу?

— Я пошел спасать ее, и… мне пришлось принять помощь греймазги, поскольку я не мог справиться сразу с тремя да ещё без оружия. Греймазга ранил их, прежде чем я добрался до того, что нёс Леанальхам. Как только она оказалась у меня в руках, Бротандуиве отогнал противников. Но к тому времени… всё было уже бессмысленно, — каждый шрам на теле Оши вспыхнул обжигающей болью, будто подожженный памятью, когда он поднял глаза на Винн. — Леанальхам теперь значилась как враг Вельмидревнего Отче, и тот своей ложью заклеймил её врагом всего нашего народа. И меня, после нападения на анмаглаков вместе с греймазгой, тоже.

— Так вот почему вам пришлось бежать, — прошептала Винн. — Из-за твоей касты, из-за вашего народа.

— Из-за Бротандуиве! У него была новая цель — охотиться на тех, кто выслеживает Магьер и Лиишила, и убивать их. Покидая свою родину, я присоединился к греймазге, а позже… у меня не было выбора, кроме как помогать ему, поскольку я должен был защитить Леанальхам.

Оша затих, лениво повернув рыбу на вертеле — но Винн не сжалилась над ним.

— Что произошло во время путешествия… на мою родину?

Он не смог заставить себя посмотреть на нее. Ему потребовалась почти минута, чтобы выговорить одно слово, но вскоре они полились потоком…

* * *

Оша вместе с Леанальхам следовал за Бротандуиве, который каким-то образом достал им проезд на корабле Ан’Кроан, плывущем в человеческие воды. Если бы команда знала, что натворил греймазга… но они ничего не знали. А кто из его сородичей отказал бы в помощи анмаглаку, уже не говоря о великом Бротандуиве, греймазге, мастере тьмы и безмолвия?

Его народ был благодарен анмаглакам за их службу и защиту. Поэтому команда легко поверила словам Бротандуиве. Корабль отвёз их вдоль оконечности материка на юг, во Внешний залив у Белы, столицы человеческой страны Белашкия. То плавание не было лёгким.

Оша ещё не полностью оправился от ожогов и почти всё время оставался в каюте, поскольку Леанальхам не выходила оттуда, даже чтобы поесть. Каждый раз отправляясь за едой и водой, по возвращении он видел панику в ее глазах, будто она боялась, что он может не вернуться. Кроме того он заметил, что она вздрагивает, когда он зовёт ее по имени.

Прошло немало времени, прежде чем Оша заподозрил, что это вызвано чем-то большим, чем потерей дома, Сгэйльшеллеахэ, а затем ещё и Глеаннеохкатвы, но не стал давить на нее.

Некоторых вещей от него никто не требовал — но он их делал. Так Оша заботился не только о нуждах Леанальхам, но и старался облегчить ее боль. Но все же, несмотря на это, Бротандуиве настоял на том, чтобы ему дали осмотреть «дары» Оши — как он называл их — от хейнасов и черного сейильфа.

Леанальхам с тревогой переводила взгляд с него на греймазгу, а Бротандуиве потребовал, чтобы Оша рассказал ему о произошедшем в огненной пещере.

Оша не произнёс ни слова. Тогда греймазга взял меч и покинул каюту, в которой они жили втроём. Ошу не заботило, увидит ли он когда-нибудь снова эту человеческую вещь, отрезавшую его от желанной жизни в служении своему народу.

Вернулся Бротандуиве без меча… и принёс его только через пять дней. Он протянул его Оше.

Прут рукояти теперь терялся в желтовато-коричневой, гладкой и мерцающей древесине, из какой был и этот живой корабль их народа, что сейчас вёз их, — первенеан. Ту же древесину использовали для изготовления рукоятей ножей-косторубов анмаглаков, хотя их не всегда выращивали из кораблей. В придачу рукоять была плотно обернута кожаными ремнями, чтобы рука не скользила.

— Он твой, — объявил греймазга. — Хейнасы сделали его для тебя. Ты должен научиться использовать его… хотя тут я не могу стать учителем для тебя.

Оша не хотел иметь ничего общего с этой проклятой вещью. Он касался меча, только чтобы завернуть в ткань, и тут же убирал подальше. Несколько раз он думал выбросить его за борт, но всегда останавливался, неспособный сделать это.

Как только судно достигло Белы, Бротандуиве узнал, что команда, охотящаяся на Магьер и Лиишила, уже отправилась в путь.

Потребовалось два дня, чтобы найти проезд и сесть на человеческий корабль, отплывающий на центральный континент. Оша не хотел отправляться с Бротандуиве, но одна мысль том, что Леанальхам окажется в каком-то иностранном государстве только с неверным греймазгой, была невыносима. Даже если теперь он не может заботиться о ней как о сородиче, по крови она была последней из семьи его йоина.

Он всё пытался найти другой выход, кроме как увезти её на чужой континент.

— Она не может остаться здесь, среди людей, — безапелляционно заявил Бротандуиве. — А ты не можешь вернуть ее домой. Вас обоих схватят, как изменников.

А всё из-за чего? Из-за связей с греймазгой и того, что Вельмидревний Отче хотел использовать их, чтобы добраться до него.

Поэтому они сели на человеческое судно и пересекли океан.

То плавание в окружении простирающихся до горизонта вод казалось бесконечным. Забота о Леанальхам стала Оше даже в радость, как и тот факт, что Бротандуиве часто оставлял их наедине. Это давало Оше не думать о произошедшем.

Когда они сошли в зловонном и многолюдном человеческом городе на восточном побережье центрального континента, поведение Бротандуиве изменилось. Он поселил Ошу и Леанальхам в гостинице, а сам исчез на целую ночь. Вернулся он на рассвете… с большим луком, кучей заготовок для стрел, черными вороньими перьями, множеством странных материалов и даже несколькими стальными наконечниками.

— Верноподданные отправляются на запад по суше, — сказал он. — Мы выследим их.

Ошу не заботило, как Бротандуиве выяснил это. Но он не мог отделаться от мысли, что если верноподданные охотятся на Магьер и Лиишила, они могут также охотиться на их прошлых товарищей… например, на Винн. Ведь именно она написала тетрадь, из-за которой греймазга и Вельмидревний Отче начали открытую войну.

Этот страх заставил Ошу повиноваться греймазге. Поэтому на следующий день началось другое долгое путешествие, на сей раз по суше. И Бротандуиве не оставил Ошу в покое.

Когда в конце первого дня они разбили лагерь, «держатель теней» подошёл к нему, сидящему на земле, и потребовал:

— Дай мне основу для лука.

Оша растерялся, не поняв значения слов греймазги. Поэтому молчал, и Бротандуиве прошёл к вещам Оши и начал копаться в них. Оша тут же вскочил на ноги — в его жизнь уже и так достаточно вмешались.

Греймазга выпрямился, держа в руке белый изогнутый металлический прут.

Оша уставился на него.

— Это, скорее всего, сделано для лука, наподобие тех, что носят охранники наших кораблей, — объяснил греймазга. — Я не сразу понял это.