Ветеринар для Единорога

— А проблемы с вынашиванием ягнят? — включилась оживившаяся Ли Энн.

— Все началось совсем недавно, так что об этом мало что известно, — ответила Анни. — Овцы уже оягнились, когда хозяин заметил неладное. Вот в общем-то и все, что я знаю, — закончила она виновато.

— Постарайся в следующий раз узнать больше, — произнес Конфетка неодобрительно. — Ведь овечка не придет к тебе и не скажет: «У меня болит живот — то ли это недоедание, то ли интоксикация, то ли инфекция».

— Конечно, — ответила Анни. — И я… Я бы очень хотела знать больше.

Это прозвучало как эпитафия надеждам ветеринара.

Они миновали похожую на чашу долину, где останавливались в прошлый раз, и свернули на дорогу, ведущую вверх по склону; там она разделилась. Река осталась далеко внизу.

На той дороге, что пошла вниз, показалась небольшая процессия, следующая за запряженным лошадью фургоном. Землекопы, несущие в руках длинные лопаты, посмотрели вверх, на проезжающий грузовик. Ли Энн высунулась из окна, глядя на них.

— На что это ты там глазеешь? — спросил Дэйв. — Да ничего особенного, Дэйв, — сдержанно ответила Ли Энн, — тролли, эльфы и семь гномов. — Не смотри, если боишься, что померещится, — сказал Дэйв. В этот момент грузовик сделал резкий поворот направо, и Дэйв чуть не свалился с сиденья.

Теперь перед ними расстилались мягкие волнистые холмы, совсем не похожие на гористую местность, по которой они ехали раньше. Вымощенная камнем дорога выглядела так же, но часто ветвилась.

— Мы забираемся все дальше в глушь, — обратился Дэйв к Конфетке.

— Это точно, — ответил тот. — Помолчи, пожалуйста, пару минут.

Дэйв уже открыл было рот, чтобы продолжить обсуждение маршрута, но Ли Энн сильно толкнула его в бок;

Дэйв охнул и промолчал.

Проезжая через холмы, грузовик трижды сворачивал и еще большее число поворотов миновал. Наконец, обогнув вершину очередного холма, Конфетка перевел дух и сказал, показывая на лежащую перед ним долину:

— Приехали.

Открывшаяся картина показалась настолько знакомой, что студенты чуть не рассмеялись. От перекрестка разбегалось пять дорог. На вершине небольшого почти круглого холма с выступами скал тут и там стояла гостиница.

Материал, из которого были сложены ее стены, напоминал вручную обработанные бревна, узкие окна закрывались тяжелыми ставнями. К дому, напоминающему ранчо, примыкало множество пристроек. Он состоял из двух образующих прямой угол крыльев, между которыми располагался навес. В центре, где крылья сходились, высилась большая квадратная башня. Сзади дома поднимался отвесный утес, а с одной стороны пенился и шумел поток, соединяющий два расположенных на разной высоте почти одинаковых пруда.

Бидж подумала, что для гостиницы место выбрано не очень удачно: дорожка к ней вилась между выступами скал, да и само здание располагалось довольно далеко от основной дороги, так что даже потребовалась вторая вывеска — с изображением пивной кружки — на столбе у подножия холма. Около него на обочине дороги стояло несколько телег. Какой-то человек (по крайней мере, напомнила себе Бидж, кто-то похожий на человека), опираясь на палку, поднимался к низкой бревенчатой стене, которая тянулась по верхней кромке скал, окружающих гостиницу. Добравшись до цели, он почти исчез из виду: когда он вошел в проход между камнями, осталась видна только голова.

Из-за гостиничной вывески над дверью торчал сухой сноп пшеницы прошлогоднего урожая.

— Для чего это? — спросила Анни.

— Это значит, что в гостинице только что сварили эль, — неожиданно сказал Дэйв и смущенно пояснил, когда остальные вытаращили на него глаза: — Об этом есть в рассказах про Робин Гуда. В детстве это была моя любимая книжка.

— Хорошо бы у них оказалось и какое-нибудь безалкогольное питье, — с надеждой произнесла Анни.

— Сидр. — Конфетка облизнулся. — Большая часть его, правда, перебродила за зиму, а остальной горчит, но все равно прелесть.

— Золотые солнечные яблоки, — прошептала Бидж и тут же пожалела об этом. — Мы здесь остановимся?

— Мы здесь поедим, — ответил Конфетка. — Останавливаться лучше на открытом воздухе. Завтра мы вернемся в колледж, а остаток дня будет у вас свободный.

Грузовик остановился. Когда Дэйв уже взялся за ручку дверцы, Конфетка сказал:

— Погодите.

Все замерли на месте. Конфетка, хмурясь, оглядел студентов:

— Я хочу вам кое-что сказать, хотя вообще-то предпочитаю особенно о таком не задумываться. Если бы со мной что-то случилось, пока мы в Вирджинии, кто-нибудь из вас довел бы грузовик обратно. Черт, в крайнем случае вы дошли бы пешком.

Он сложил пополам ксерокопии карт и сунул их в бардачок.

— Если что-то случится со мной здесь, возвращайтесь, ориентируясь по карте. Если случится так, что до карты вы не сможете добраться, найдите Филдса и попросите проводить вас. Это рискованно, но лучше, чем ничего. — Конфетка усмехнулся. — Если вы не найдете ни меня, ни Филдса, устраивайтесь здесь, как сможете.

Притихшие студенты вылезли из грузовика. Бидж решила про себя, что стоит хорошенько рассмотреть Книгу Странных Путей и на всякий случай сделать себе копии некоторых карт.

У гостиницы их ждал Филдс, но вместо того, чтобы глазеть на девушек, он разглядывал отару в два или три десятка овец, которая разбрелась по склону холма. Животные казались растерянными и испуганными, готовыми обратиться в бегство, но что-то удерживало их от паники и заставляло идти в одном направлении.

Среди скал появился стройный юноша, посмотрел вниз, защищая глаза рукой, и крикнул Филдсу:

— Эхой!

Он прокричал еще какое-то слово, неизвестное студентам, и начал спускаться такими прыжками, что Бидж, глядя на него, ощутила боль в ногах. Оказавшись внизу, он обнял Филдса так, что голова его легла тому на грудь, хотя они были одного роста.

Он был заметно тоньше Филдса, жилистый и мускулистый, с темными волосами на руках и курчавой порослью на груди, видневшейся из-под коричневой распахнутой рубахи. За плечами у него висел холщовый заплатанный солдатский рюкзак с многочисленными карманами для всякого снаряжения.

Одежду, кроме рубахи, составляли шорты, похожие на спортивные, но сшитые из домотканой материи. Темные волосы покрывали и ноги тоже, спускаясь ниже колен, которые имели какой-то странный изгиб.

Филдс рассмеялся и взъерошил юноше волосы; из густой шевелюры выглянули короткие рожки. Бидж во все глаза смотрела на раздвоенные копыта, которыми заканчивались ноги юноши.

Филдс отпустил молодого фавна и сказал:

— Говори-ка ты лучше по-английски, Стефан. Это доктора, которых мы ждали.

— Мы еще не совсем доктора, — ответила Анни, растерянно улыбаясь и явно потрясенная увиденным. Дэйв отрывисто кивнул.

— Сэр, вы наш пациент? — спросила Ли Энн. Стефан рассмеялся, показывая прекрасные белые зубы, и покачал головой. Он был явно очень возбужден, ему не стоялось на месте.

— Я покажу вам пациентов. — Он говорил с еще даже более сильным акцентом, чем Филдс. — Они странно себя ведут, а одна из овцей поранена. — Он задумался и сказал, тщательно выговаривая звуки: — Одна овеца.